Елена Хладная - Видишь ты, видят и тебя

- Лошади, вещи?

- Все цело, жалкий материалист. Одна лошадь правда перепугалась и сбежала, но Жак ее уже отыскал и отвел в общую конюшню к остальным.

- И чья же лошадь у нас отличилась?

- Просто, Мышь, отличается сообразительностью. - Не думала что когда-нибудь буду защищать эту скотину. Особенно в свете того, что несколько часов назад готова была лично отыскать этого дезертира и отвести ее в лавку мясника. - Ее хозяйка потонула. Конечно лошадь перепугалась. Куда ее теперь деваться, на мыло?

Мы на какое-то время замолчали, каждый обдумывая свое. Я продолжила колоть орехи, а Валиан не оставлял попыток оттереть с рук амбрию.

- Как мы сюда попали? - Первым нарушил он тишину.

- Тебя принес Жак. Меня это бестолковое вьючное животное нести отказалось, мотивируя тем, что дойду сама. Хочешь еще один? - Я разбила скорлупу очередного ореха. Потому как у Валиана дернулся глаз, при взгляде на этот деликатес, я поняла что хочет, но молчит. - Ты не стесняйся. - Я, особо не церемонясь, угостила хранителя прямо вместе с несколькими скорлупками, попавшими в ладонь. А что? Все равно выбрасывать. - Даниэль вместе своими друзьями, целый мешок нам пожертвовали. Так сказать, за оплату морального ущерба.

- Так уж прям и пожертвовали? Я, почему-то думал, что в этой части страны такие редкие деликатесы стоят целое состояние. Вряд ли знающие люди оказались бы настолько щедрыми.

Поймал таки!

- Ладно, - созналась я. - Каюсь. Купила. Ой, ну не смотри ты так. Хорошо, просто так взяла. Доволен? Ты самое недоверчивое существо которое мне доводилось встречать! Что ты хочешь услышать что я шантажом заставила Жака отобрать эти жалкие орехи? - Ну вообще-то практически так оно и было, за исключением шантажа. Жак сделал все абсолютно на добровольной основе. - Представляешь, Даниэль и его друзья не только не захотели за нами возвращаться, но и отговаривали от этого Шелли с Жаком. Признайся, ты Шелли денег задолжал?

- Что за очередной бред у тебя в голове?

- Она за тебя так переживала. А ж завидно. И не мне одной. Жак довольно интенсивно делился со всеми желающими своими эмоциями.

- Это, какими?

- Ну не буду вдаваться в подробности. Но вряд ли его мысли были о чем-то кроме тебя, камня и самого глубокое места в реке.

- Да ничего я ей не должен, - хранитель устало прикрыл глаза. - Я же уже говорил, просто спасли друг другу жизнь и все.

- А поподробнее?

- С чего это вдруг я должен откровенничать? Что-то не припоминаю, чтобы ты о себе хоть что-то рассказывала?

- Что-то не припоминаю, когда ты, несколько часов согревал мою тушку, чтобы никому не пришлось хоронить хладный труп.

- Даже так... не пожалей потом.

***

Сколько я уже в пути? Думаю, не меньше суток. Извозчик, зверь! Даже и не думает остановиться на перерыв. Правильно, ему то что? Если захочет, подремлет и там у себя наверху. Лошадь вряд ли свернет с проезженной дороги.

Тяжело вздохнув, сетуя на жестокую судьбу, я продолжил путь. Из-за прошедшего дождя все тропинки размыло. Даже огромные колеса повозки с трудом вырывались из грязевого плена, что уж говорить о людях идущих позади. К сапогам прилипало столько грязи, что каждый новый шаг давался все сложнее. К тому же сказывается бессонная ночь.

Вот бы вернуться в Мариву. К ее тавернам, мягким постелям и развлечениям, свойственным лишь немногим из крупных центров. В последнее время я что-то частенько там стал задерживаться. Толи местное вино тому причина, толи то, потому что я родился где-то неподалеку, и меня неосознанно туда тянет.

Моя мать была одной из служанок знатного рода. Согласно канонам, глупая женщина беспамятства влюбилась, позабыв обо всем на свете в проезжавшего стороной барыгу. Ребенка она, конечно, не могла принести домой. Хозяева не только бы выпороли ее, но и избавились бы от нежданного подарочка, точно так же как избавляются от щенят или котят - в мешок и в воду.

Ну что сказать глупая женщина! Осталось бы под присмотром, возможно, была бы сейчас в живых. Можно сказать, мать стала моей первой жертвой. Она умерла при родах, едва произведя меня на свет.

Маленькому ребенку не выжить в этом мире одному. Во многом помогла местная власть. Согласно вновь принятому закону, который прекратил временно свое существование во время войны, детей без родителей отправляли в специальные лагеря. В Мариве таким лагерем был дом мадам Молье. Старая властная женщина набирала детей под свое крыло и опеку с исключительной целью нажиться на чужом несчастье. Именно оттуда меня и продали варингам.

Трудно сказать, удача ли мне тогда сопутствовала или злой рок. Большинству, оставшихся под "заботливым" крылышком мадам Молье повезло гораздо меньше. Девочек, ссылаясь на смерть от придуманной болезни продавали в публичные дома. Мальчишек на каменоломню. Так что мне, в каком-то смысле, еще повезло.

Варинги - не большая группа людей, подчиняющаяся лишь своим правилам и законам. Пользуясь тайной поддержкой высшей власти, эти люди выполняли угодные для города поручения. Убить зарвавшихся чиновников. Похитить родственников мэров или старост, чтобы держать тех в узде. Ограничить передвижение провинившихся личностей, путем убийства их домашнего скота. Не слишком красиво, но зато эффективно.

В обязанности варингов входило все то чем не может заниматься "добропорядочная" власть. Ну и конечно же варинги подрабатывали на стороне. Одним шантажом да редкими убийствами сыт не будешь. Благо времена безнаказанной знати, растянулось на долго. За любой косой взгляд или неосторожно брошенное слово, вполне можно было получить у себя дома в качестве презента наемного убийцу. Это позволило варингам не только прокормиться, но и разрастись. Говорят что некоторым из них даже удалось запустить корни в Организацию видящих. Хотя как по мне это просто слухи.

Всем известно что Организация видящих не берет никого со стороны. Сами видящие разумеется могу рассчитывать на теплое местечко без каких то заслуг или навыков. Дар вот все что от них требуется. Даже владельцы минимальных сил могут рассчитывать на еду, кров и работу по способностям.

С хранителями дело обстоит гораздо сложнее. Кого попало туда не берут. Подкуп тоже не пройдет. Обычно в Организацию видящих, людей подбирают связные. Старые повидавшие жизнь видящие, которые перед рекой перерождения решили отдохнуть от своих скитаний. Таких людей мало интересуют деньги, зато сильно заботит праведность оставшейся жизни. Хранителем можно стать лишь в том случае, если кто-нибудь из видящих возьмет на себя полную ответственность. То есть поручится жизнью. Стоит ли говорить что хранителями становились лишь единицы, которым повезло попасть в милость к видящим.