Джулиан Мэй - Кольцо Стрельца

Из ниоткуда появился официант.

– Не желают ли джентльмены ознакомиться с десертным меню?

– Как насчет десерта, Джейк? – мрачно спросил я. – Может, это наша с тобой последняя совместная трапеза, если дела в самом деле так плохи.

– Кофе и коньяк, – сказал главный. – Вряд ли у вас найдется «Ферран резерв Ансестраль»?

– Конечно, найдется. Прекрасный выбор, сэр.

– Два, – заказал я. Официант кивнул и удалился.

– Решил последний раз потешить желудок перед смертью? – грустно спросил я Джейка.

Коньяк, один из лучших на Земле, ценою отличался космической.

– Это скорее относится к тебе, Адик. Услужи мне напоследок, раз уж решил вычеркнуть меня из списка своих друзей.

– Проблема в том, что у меня их не так много. Друзей, я имею в виду.

И ведь на самом деле Джейк не причинил мне никакого вреда тем, что донес в «Макродур» насчет охоты на Барки. Скорее уж наоборот.

– Хочешь, я заплачу за «Ферран»? – предложил Джейк. – Это попытка примирения, если ты не понял.

– Блаженны миротворцы, – отозвался я.

Официант вернулся с кофе и коньяком, и мы выпили за примирение.

Я проводил Джейка до станции подземки Йонг-стрит – оттуда он мог добраться до дома в Джерман-Миллз минут за пятнадцать, Потом вернулся на Тропу и пошел к театру Зимнего Сада, это в двадцати минутах ходьбы на юг от ресторана «Карман».

Толпа немного рассеялась теперь, когда дневные рабочие уже сидели по домам, а ночные как раз приступили к своим обязанностям. Но оставалось множество пешеходов, занятых праздными прогулками – кто спешил по магазинам, кто – в ночной клуб, кто – развлекаться с друзьями. Больше всего народа отправлялось по пивным и ресторанчикам: горожане обоего пола искали вечерних средств от одиночества.

Я ступил на весьма людную движущуюся дорожку. Большинство пешеходов здесь активно спешили по своим делам, а я стоял неподвижно с самого краю, справа, потому что не особенно торопился. Некоторые особенно спешащие прохожие толкали меня, но я не обращал особого внимания – пока в левое бедро мне не воткнулось что-то острое, так что я даже зарычал от боли и неожиданности. Парень, который меня уколол, быстро прошел мимо без малейшей попытки извиниться. Он был маленький, хилый, в камуфляжной куртке, с толстым портфелем под мышкой – примерно такие носят расторопные младшие клерки.

Я сошел с конвейера на тротуар напротив магазина белья «Жюли Жаклин», ругаясь себе под нос. Мой хилый обидчик уже успел перебежать через дорогу и влиться в толпу прохожих, потом его камуфляжная спина мелькнула в пешеходном коридоре, ведущем к эскалаторам башни «Бодаскона».

На боку моего анорака осталась небольшая дырочка, как будто проделанная пишущим чернильным пером. Сквозь нее просвечивало силовое защитное поле, края порванной ткани казались мокрыми. Чем это, черт возьми, меня пырнул Камуфляжный – гелиевой ручкой, фломастером или еще каким предметом из тех, что торчат из карманов у клерков? Расслабившийся от сытного ужина, с головой, затуманенной алкоголем, я и подумать не мог, что случилось что-то опасное. Мой инстинкт самосохранения, зашкаливавший в прежние времена, в период страстей с «Галафармой», через три года бездействия что-то притупился.

Я взглянул на широкую витрину «Жюли Жаклин», на манекены в шелках и кружеве – и внезапно расплылся в улыбке. Мне пришла забавная мысль, идея шуточного отмщения негодному Джейку за его мелкое предательство. Я толкнул дверь магазина.

– Чем могу вам помочь, месье?

Сияя приветливой улыбкой, передо мной тут же возникла продавщица средних лет, в коротком черном платье. «Аннетт», гласил бедж у нее на груди. Она говорила с явственным французским акцентом.

В знак вежливости я отключил силовую маску.

– Не могли бы вы показать мне самые очаровательные пеньюары и ночные халаты? Я не уверен в размере, но думаю, что смогу прикинуть на глаз.

– О, конечно. Пойдемте, я покажу вам несколько моделей на выбор.

Аннетт продемонстрировала мне самые дорогие, но в самом деле роскошные штуковины, и я остановил свой выбор на шелковом пеньюаре вишневого цвета, с множеством кружев и не слишком-то приличными прозрачными вставками. Оплатив покупку своей новой кредитной картой, я посмотрел в своем видеофоне домашний адрес Главного суперинтенданта Джейка Силвера и его двадцативосьмилетней жены.

– Я бы хотел, чтобы вы отправили это в подарочной упаковке по адресу 163, Линден-Кресент, Джерман-Миллз. Это в Маркхеме. Для Мари Уорренер.

– Непременно, месье. Вы не хотите вложить карточку?

Я выбрал одну из маленьких открыточек с цветами, которые предложила Аннетт, и надписал: «От молодого обожателя, Джейк».

Пока Аннетт упаковывала подарок для Мари, я праздно слонялся по магазину, разглядывая цветные шелка и позволив себе немножко пофантазировать. Больше посетителей у «Жюли Жаклин» сейчас не было. Магазинчик был оформлен под будуар – с боковым светом, коврами на стенах, полупрозрачными голограммами, изображающими сексапильных особ в вызывающем нижнем белье. И, конечно же, со множеством зеркал в золотых рамах. В одном из угловых зеркал я случайно увидел отражение собственной спины.

Как раз на уровне задницы мой анонимный прикид был порван еще дважды. Вокруг каждой дырки – влажный ореол.

Горло мне перехватило. Похоже, те, кто пихал меня на улице, в самом деле пытались меня прикончить. Мокрые пятна на ткани означали, что мой камуфляжный дружок попробовал впрыснуть мне какую-то гадость, скорее всего – яд.

Черт побери! Так, Адик, думай головой. Собери свои пьяные мозги в кулак и думай.

Случайное нападение маньяка? Порой такое случается, даже в нашем прекрасном космополитичном Торонто.

Может, Рэм Махтани выследил меня и попробовал прикончить, несмотря на то, что я ему заплатил? Невозможно. Слишком уж быстро это произошло, и нет никакой мотивировки.

А может, Джейк Силвер продал мою задницу кому-то еще, кроме Станиславского? Это вряд ли. Джейк не мог причинить мне никакого вреда, что подтвердил случай с «Макродуром». А уж чтобы он способствовал моему убийству…

Думай, Адик, я кому сказал!

Камуфляжный вполне мог преследовать меня с того самого момента, как я вышел из башни «Оплота». Если он – настоящий профессионал, то мог идентифицировать меня безо всякого труда, несмотря на анонимат: у каждого человека есть особая походка, жесты и так далее. За время моей краткой политической карьеры пресса успела снять меня в тысячах фильмов. Желающий мог без труда определить меня по походке и манерам.

Так, кому же нужна моя смерть?

Мелкие убийцы из «Галафармы» нейтрализованы задолго до этого. А если бывший глава «Галы», Алистер Драммонд, до сих пор жив, он наверняка достаточно безумен, чтобы жаждать мести. Но Камуфляжный – точно не сам Драммонд. Мой старый враг – здоровенный шотландец с осанкой короля, а не мелкая сошка. И зачем было Драммонду так долго ждать?