Papirus - Будь здоров

Во как. И чего только под хорошее вино в голову не придет? Хоть записывай за собой. А расцеловать себя не проблема. Я прошел в душевую, снял зеркало, что висело над раковиной, торжественно внес его в комнату и с подобающими словами: «Умница, Филин», – чмок-чмок-чмок… тьфу – на пятно мыльного раствора попал – выполнил свое обещание. Хохот всей боевой пятерки подтвердил, что спектакль удался. Один из парней даже предложил мне ехать с ними, чтобы не скучно было в дороге. На что Свента категорически возразила.

– Нет, ребята. Ему же целый диван надо! Не поместитесь.

Через полтора часа я погрузил свой невеликий багаж в фуру, сам сел в карету, где уже расположились Кламира и Свента, и мы отправились в путь.

Лучше бы я встал пораньше – с рассветом. Взял бы вещи и тут же уехал. Пусть с пересадками, но только не в карете Свенты. Оказывается, она загодя узнала от Сена, где можно найти моего наставника по самообороне, вызнала у него, какие приемы я должен изучать дальше, выспросила советы и рекомендации по тренировке, и в пути стала меня гонять. Час утром перед завтраком, час перед обедом, для чего специально делалась остановка, и полтора – два часа перед ужином. Хорошо я, на всякий случай, хотя Свенту всяким случаем не назовешь – очень предусмотрительная особа – прихватил с собой набор зелий, сделанных для меня учителем Лабриано. После первых занятий по самообороне я, наверное, не встал бы вовсе от болей во всем теле, если бы не эти зелья. Там было что-то укрепляющее суставы и связки, питающее, тонизирующее и еще куча компонентов. Все их я знал, и сделать такие же зелья вполне мог сам, за исключением внедренного узора. А в нем то и заключалась львиная доля эффективности этих зелий. Но мне должно было хватить…, наверное.

Кроме этого, учитель тоже не оставил меня без внимания и нагрузил тренировками. Он уже давно стал для меня больше, чем наставник. Учителем я считаю человека, который не только передает тебе знания по предмету, но и делится житейским опытом, учит видеть и понимать жизнь во всем ее многообразии. Таким для меня давно уже стал дедушка Лил, а теперь и целитель Лабриано.

Я продолжал тренировки. Тянул две нити и пытался тянуть третью. К концу практики это у меня обязательно должно получаться – такова была цель. Тренировался в построении боевых узоров. В том числе и ежа не забывал. Модифицированный вариант с разрывными иглами я уже строил за минуту и помимо этого, увлекшись, похоже, еще больше модернизировал его. Хотя, может быть, это придумали уже давно, но я добился того, что еж по моему указанию прошивал своими иголками не весь круг, а только заданный сектор. Сами представляете, как мне это понравилось. Если враг впереди, а друзья сзади, я не мог раньше применить ежа. Друзья могли пострадать больше, чем враги. Теперь же совсем другое дело и плотность пучка иголок при этом возрастала на порядок. Копье, секира и булава также не остались без внимания. Я эти узоры строил менее, чем за минуту, но продолжал, как и обещал учителю, тренироваться дальше. Однако самой напряженной была тренировка в одновременном построении любого узора, не отключаясь от реальности. Если раньше я полностью погружался в серебристый туман, отрешаясь от реальности, то теперь я мог уже, пока сквозь туман, видеть реальные объекты. С каждым разом туман становился все прозрачнее и прозрачнее. Я даже стал смутно различать на удалении метров десяти-пятнадцати магические узоры, внедренные в амулеты других людей.

Первым я увидел узор на безобъемной сумочке Свенты. Мы ехали в карете, и я как раз тренировался в параллельном видении магии и реальности. Туман стал уже настолько прозрачным, что я практически как обычно видел лица моих спутниц напротив меня. Вдруг мне показалось, что где-то справа от Свенты заискрился знакомыми разноцветными огоньками какой-то клубок. Сконцентрировав внимание на нем, я отчетливо различил реальную сумочку и внедренный в нее магический узор из знакомых нитей. Более того, я был уверен, что могу воздействовать на нити этого узора, правда, с моим опытом и знаниями можно только сломать вещь, но сам факт… Я могу воздействовать на чужие узоры! Радость этого открытия моментально примирила меня с месяцами выматывающих тренировок. Я все-таки не утерпел, и, увидев, что в накопителе осталось энергии меньше трети, подзарядил его. Подзарядка ничем не отличалась от такой же в пологах или доспехах. О них, кстати, я тоже не забывал на тренировках.

Так и прошла декада нашего путешествия. Тренировки, тренировки и… тренировки. Одно хорошо – поесть вовремя не забывали.

Вечером предпоследнего дня пути мы подъехали к единственному постоялому двору в небольшом поселке. Этот поселок располагался уже в пограничной зоне и был последним поселением на пути в Сербано, до которого оставалось ехать еще примерно пол дня.

Выпрыгнув из кареты, я первым делом направился к залу заседаний во дворе, то есть, говоря прямо, в туалет. Такие, весьма нужные, одиночные и групповые кабинки мы с Сеном как-то в шутку назвали залами заседаний. С тех пор и пошло. Где он? В зале заседаний. С докладом? Нет, думаю, быстренько в прениях выступит и сейчас выйдет. Значит, я рванул с докладом в зал заседаний, а остальные в дом договариваться о постое. Пока я выступал, услышал топот коней. Похоже, еще постояльцы прибыли, отметил я безразлично. Спокойно завершив свои дела, я вышел, вымыл руки с помощью умывальника, висящего неподалеку, и направился к дверям дома. Оттуда вдруг послышались крики и шум разрастающейся драки. Я со всей возможной для меня скоростью побежал и, рванув дверь, ввалился в зал постоялого двора. Догадываться, что происходит, не было нужды. Четверо вооруженных незнакомцев в кольчугах, наверное, те, чей приезд я слышал, нападали на наших парней. Оружия ни те, ни другие не применяли. Бой шел врукопашную. Кламира забилась куда-то в угол и с ужасом наблюдала за происходящим. Свента сцепилась, по-видимому, с главарем, высоким седоватым мужчиной. Также, как и первая четверка, он был защищен кольчугой, вооружен и… весь увешан брошками, кулонами, камнями на цепочках и связками непрозрачных камешков. Все пальцы его рук были унизаны перстнями… Мне вспомнился тот барончик, который устроил скандал при вселении в общежитие. Этот же был мужчиной гораздо старше, крепкого сложения. Носил аккуратную бородку и усы. На шее змеился рваный шрам. Они со Свентой будто парный танец танцевали. Похоже, подруге попался равный противник – понять, кто кого давит, было пока невозможно. Стремительные и плавные перемещения. Молниеносные серии ударов и блоков, уклоны, нырки… просто невозможно было за ними уследить. К сожалению, у парней дела обстояли хуже. Их явно теснили. У одного уже был разбит нос, у другого рассечена бровь и кровь заливало лицо, двое остальных держались лучше, но явно было видно, что противник опытнее.