Ф. Каст - Соблазненная

Афродита ничего не ответила. Она просто уткнулась лицом в руки и закивала, не переставая рыдать.

— Все хорошо. Все будет хорошо, — повторяла я, как заведенная. Сбросив оцепенение, я бросилась к раковине, схватила полотенце для рук, намочила его холодной водой и наполнила водой из-под крана стакан. Потом подбежала к Афродите.

Она сидела на краешке своей кровати, закрыв лицо руками. Сев рядом, я взбила ее подушки и забормотала:

— Вот, выпей скорее. А потом откинься назад, я положу тебе на глаза мокрое полотенце.

Афродита оторвала руки от лица и не глядя протянула руку за стаканом. Я бережно вложила стакан в ее руку и молча смотрела, как она жадно пьет.

— Попозже я дам тебе еще. А сейчас ложись и закрой глаза.

Афродита послушно откинулась на подушки и уставилась на меня невидящими красными глазами. Выглядела она просто ужасно. Ее налитые кровью белки глаз жутко выделялись на мертвенно-бледном лице.

— Я вижу твой силуэт, совсем чуть-чуть, — еле слышно произнесла она. — Но ты вся красная, как будто в крови, — Афродита снова затряслась от рыданий.

— Я не в крови. Со мной все в порядке. Такое уже было раньше, помнишь? Ты тогда полежала с закрытыми глазами, отдохнула, и все прошло. И сейчас пройдет, не волнуйся.

— Я помню. Но не помню, чтобы это было так ужасно.

Она закрыла глаза, а я сложила мокрое полотенце, осторожно положила его ей на лицо и соврала:

— Да было точно так же, я же видела!

Ее дрожащие руки взлетели вверх, ощупали полотенце, и снова бессильно упали. Я вернулась к раковине и наполнила стакан. Посмотрев в зеркало на бессильно застывшую Ясновидящую, я спросила:

— Это было страшное видение?

Бескровные губы Афродиты задрожали, как у ребенка. Она судорожно вздохнула и прошептала:

— Да.

Я вернулась к кровати.

— Хочешь еще воды?

Она кивнула.

— Такое впечатление, будто я пробежала марафон по пустыне. Разумеется, я никогда в жизни не делала ничего подобного. И не собираюсь делать. От бега потеют, а это так непривлекательно!

Обрадованная тем, что Афродита явно приходит в себя, я с улыбкой вложила ей в руку стакан. Потом села рядом на кровать и стала ждать.

— Я чувствую, что ты на меня смотришь, — пробурчала она.

— Извини. Постараюсь тебя не беспокоить, — вздохнула я и, помолчав, спросила: — Может, позвать Дария? Или Дэмьена? Или обоих?

— Нет! — поспешно ответила Афродита. Я видела, как она несколько раз судорожно сглотнула, а потом, немного успокоившись, добавила: — Не уходи никуда, ладно? Я не хочу оставаться одна — по крайней мере, теперь, когда я ничего не вижу.

— Конечно, я просто не подумала. Я никуда не уйду. Не хочешь рассказать мне о своем видении?

— Не хочу, но, видимо, придется. Я видела семерых вампирш. Вид у них был очень важный — большие шишки, все, как одна, Верховные жрицы. Они были в каком-то по-настоящему шикарном месте. Благородные старые деньги и никакого нуворишского шика, от которого за милю разит тугим кошельком и неистребимым дурновкусием. — Я выразительно закатила глаза, но Афродита, к сожалению, этого не увидела. — Сначала я даже не поняла, что это видение. Я думала, сон. Я смотрела на важных вампирш, сидевших на похожих на троны стульях с высокими спинками, и ждала, что сейчас произойдет что-нибудь невероятное, такое, что бывает только во сне. Ну, например, Джастин Тимберлейк выскочит из-за портьеры и покажет мне крутой стриптиз, напевая «Sexy back».

— Классный сон, — искренне оценила я. — Джастин нереально крутой, хотя и начал стареть.

— Остынь. У тебя и так слишком много парней, чтобы видеть сны о Джастине Тимберлейке. Оставь его мне. Короче, я жестоко обломалась. Никто из вампирш не превратился в Джастина и раздеваться тоже никто не спешил. Но не успела я удивиться, как все стало более, чем очевидно, потому что в зал вошла Неферет.

— Неферет!

— Вот именно. С ней был Калона. Неферет говорила, но вампирши слушали ее вполуха, потому что пялились на Калону.

Я не стала уточнять, что прекрасно их понимаю.

— Неферет толкнула длинную речь, но это была такая адская фигня, что я половину пропустила мимо ушей. Она говорила, что все должны принять перемены, которые принес с собой Эреб, двигаться вперед, оставить прошлое, смотреть в будущее и тому подобное бла-бла-бла.

— Эреб! — снова перебила я. — Она все еще называет Калону Эребом?

— Да, а себя она называла воплощением Никс на земле, для простоты просто Никс. Но я поняла не все из того, что она сказала, потому что начала гореть.

— Гореть? Ты загорелась?

— Вообще-то все было сложнее. Загорелась не я сама, а некоторые из сидевших за столом вампиров. Это было так странно — самое странное видение, из всех, какие я только видела, а видела я немало… Одна часть меня продолжала наблюдать за тем, как Неферет убеждает семерых вампирш, а другая в это же самое время выходила из комнаты вместе с этими же вампиршами. Один за другим они вставали из-за стола и удалялись. Я точно знала, что не все поверили словам Неферет, и я была с теми, кто не поверил. А потом они загорелись.

— Просто вспыхнули?

— Да, но это было очень странно. Стоило им подумать что-то плохое о Неферет, как они тут же вспыхивали, словно факелы, но при этом оказывались посреди поля. А там горели не только они. — Афродита замолчала и жадно осушила оставшуюся в стакане воду. — С ними горела еще куча народу — люди, вампиры и недолетки. И все они находились на огромном пространстве, которое тянулось во все стороны, до самого края этого чертового мира!

— Ч-что?

— Что слышала. Это было ужасно. Понимаешь, у меня ведь никогда не было видений о гибели вампиров. Если не считать видений о твоей смерти, но ты всего лишь недолетка, поэтому не считаешься.

Я снова напрасно потратила силы, изображая крайнее возмущение, ведь Афродита ничего не видела.

— Ты узнала кого-нибудь, кроме горящих вампиров? Неферет и Калона тоже там были?

На это раз Афродита ответила не сразу. Потом подняла руку, сняла с лица влажное полотенце и поморгала. Я сразу заметила, что краснота уже начала уходить из ее глаз. Афродита моргнула еще раз и, сощурившись, уставилась на меня.

— Мне лучше. Я тебя почти вижу. Короче, слушай, чем дело кончилось. Там был Калона, а Неферет нет. Вместо нее была ты. Ты, Зои, была с Калоной. Он тебя лапал, и тебе это нравилось. Вы целовались взасос и мурлыкали от удовольствия. Честно тебе скажу, зрелище было не самое приятное, особенно на фоне целого поля горящих заживо людей. Но самое главное, мне было совершенно очевидно — на этот раз мир погиб из-за того, что ты уступила Калоне.