Любовь Черникова - Защитница. Киррана-1

перепуганных девчонок и подумала: «Вот только их теперь тут не хватало. Давно бежать

пора, а они стоят, вот же глупые!».

Отвлекая внимание на себя отжала волосы и стала ловко плести косы. Не

ошиблась. Озадаченные дуболомы, было снова переключившиеся на девчонок,

повернулись к ней.

– А ты это чего раскомандовалась? Чьих будешь? Что-то я тебя никак не

припомню. – не выдержал первым Харила.

– Вот и хорошо, – спокойно ответила Кира, закончив плести одну косу и

принявшись за вторую. Её пальцы так и мелькали, – оно тебе и не надо.

Но Харила молча стоял и завороженно таращился на покачивающуюся, в такт

мерным движениям рук, грудь с торчащими от холода сосками.

«Все, братишка околдован. С него теперь мало толку», – подумал Мордан и

схватил замешкавшуюся Соланку за ворот:

– Кто она? Отвечай!

– Это же Ки-и-ира-а-а! – заревела та.

– Кира-Кира! Вот ведь заладила! Какая ещё Кира?! – имя ни о чем ему не

говорило, и он тряхнул девчонку.

– Кира охотница! – хлюпала Солана.

– Слыхал, Харила! Это же та самая девка, которая с собакой и в мужском платье

по деревне шастает. А в сарафане-то и не признать!

– Так значит, это ты всякого зверя промышляешь? – не нашёл ничего лучше

спросить бугай, продолжая пускать слюни.

Его пальцы слегка подрагивали. Казалось он вот-вот набросится и Кира

внутренне была готова дать отпор. Керун! Да она давно об этом мечтала. Ярость

наполнила кровь жгучим огнем, одновременно сковывая льдом её нервы.

– Всякого, – неоднозначно ответила, Кира, и удивилась, как странно прозвучал

её голос. Подняла руки, перевивая две мокрых косы и скрепляя их узлом за головой, –

большого и малого. Лютого и беззащитного.

Она покончила с прической и со вздохом опустила руки. Жаль, что девчонки ещё

не удрали.

Её манера отвечать. Холодный взгляд голубых глаз. То, что не смущалась своей

наготы. Не ломилась в кусты, в попытках прикрыться. Не дрожала на прохладном здесь

в тени, ветерке, не смотря на то, что кожа покрылась мурашками – всё смущало дюжих

молодцев, казалось неправильным. Они неосознанно медлили, не предпринимая

никаких действий, вместо того, чтобы приступить к привычному делу.

– Пусть девчонки к мамкам бегут. Рано им ещё женихаться.

Скользящей походкой Кира приблизилась к Мордану. Глядя прямо в глаза

медленно и мягко взяла за руку. Бережно, почти что нежно, освободила ткань

соланкиного сарафана из его кулака, а затем тихо сказала:

– Девчонки, брысь по избам!

На этот раз дважды уговаривать не пришлось. Обе припустили по тропе, только

босые пятки засверкали. Завороженные Мордан и Харила, наконец, смогли стряхнуть

оцепенение.

– Да она же ведьма! – заорал Харила. – Она нас заколдовала!

– Никакая она не ведьма. А даже если и так, мы её сейчас проучим!

Мордан было обрадовался, что находится так близко, когда легкая рука на его

предплечье внезапно затвердела, как камень. Он вдруг побежал по берегу, сам того не

желая. Обо что-то споткнулся и, получив увесистый тычок в спину, полетел прямо в

ледяную воду купальни. Отфыркиваясь и отплевываясь, вскочил и увидел, как Харила

поднимается с земли. С рычанием разъяренного быка, брат понесся к хрупкой на вид,

но крепкой, как тетива сартогского лука, девчонке.

Но что удивительно! Та не бросилась с визгом прочь, как сделала бы на её месте

любая. Шагнула навстречу. Поднырнула под его ручищу и чрезвычайно ловким

захватом проводила того, прямо чугунным лбом о каменную стену.

Раздался сухой треск. Мордан поморщился. Харила осел на землю, как пыльный

мешок.

– Что б тебя вся Стая выдрала! – пробормотал в сердцах Мордан и, сбросив

оцепенение, бросился к девчонке с намерением её как следует проучить. Он всегда

был более ловким бойцом, чем Харила и никогда не полагался целиком только на силу.

Девчонка молниеносно развернулась. Её глаза полыхали белым светом.

– Остановись! Стой! – крикнул потрясенный Мордан, тормозя и едва не падая.

Трава вокруг на глазах покрывалась инеем. Вода у берега уже подёрнулась

тонким ледком. Пахнуло морозом среди лета. Девчонка застыла в боевой стойке.

Мордан вытянул руки перед собой в защитном жесте:

– Прекрати, ради Киаланы! – он опешил, хоть и видел подобное множество раз.

Такого просто не может быть, чтобы обыкновенная деревенская девка непостижимым

образом вошла в боевой транс. «Как?!» – эта мысль казалась настолько абсурдной, что

никак не хотела задерживаться в голове.

– Я только заберу брата и мы уйдем, – то что Харила так и не поднялся

тревожило.

Мордан медленно и осторожно начал обходить девчонку. Та не шевелилась. Её

зрачков не было видно, но он знал, что она следит, потому двигался предельно

аккуратно.

Харила был жив, но без сознания: «Хорошо же она его приложила!». Довелось

однажды видеть, как об его толоконный лоб разбили напополам лавку, а Харила и не

поморщился. Но то может и лавка была гнилая? Крякнув, Мордан водрузил

неПодъёмную тушу брата на загривок и, пошатываясь, медленно побрел по тропе в

сторону деревни, боясь обернуться. Воистину: битый небитого везет. Девчонка так и не

пошевелилась, провожая их взглядом..

Когда недруги скрылись за поворотом, белый огонь в глазах Киры постепенно

угас. Она впервые моргнула. Нервная дрожь сотрясла тело. Зубы заклацали так сильно,

что стало страшно: как бы не сломались. В ногах образовалась предательская слабость,

и они подкосились. Кира рухнула на траву и свернулась калачиком, обняв себя руками.

Темнота.

Глава 11

Кира открыла глаза и обнаружила, что лежит в собственной постели. Счастливо

вздохнув, она откинулась на подушку. Хвала Киалане! Это все просто дурной сон – вон,

даже голова ещё побаливает. Выпростав руку опустила её вниз, привычно ожидая

тычка мокрым носом в ладонь. Вспомнила, что пес уже неделю как в охотничьей

хижине охраняет Полночь, и снова вздохнула – не все можно списать на сны. Маясь от

недостатка развлечений, бугаи Паситы затеяли устраивать лошадиные бега, порой до

пены загоняя деревенских кобылок. всё это время ей удавалось скрывать свою

красавицу-лошадку – отцовский подарок – в хлеву. Но когда негодяи стали шарить по

дворам, Кира решила от греха подальше увести кобылку в лес. Тоже риск, но она

предпочитала, чтобы Полночь загрызли звери, или увели треклятые сартоги, чем