Джон Толкин - Дружество Кольца

— Далеко не убегайте, — шепнул Фродо. — Спрятаться-то надо, но и посмотреть охота.

— Ладно, — тоже шепотом отозвался Пиппин. — Смотри только, как бы тебя не унюхали.

Пока шептались, конский топот приблизился настолько, что спрятаться как следует было уже некогда. Сэм и Пиппин примостились за толстенным древесным стволом, а Фродо — понесла ведь нелегкая — даже подполз ближе к обочине. Луны не было, и в свете звезд тропа казалась бледной серой полоской.

Топот оборвался. Фродо присмотрелся и вроде бы заприметил промелькнувший в сером просвете между деревьями черный мазок. А точнее, два — побольше и поменьше, как если бы тень всадника вела в поводу тень лошади. Одна — которая всадник — раскачивалась из стороны в сторону на том самом месте, где хоббиты убрались с тропы. Фродо уловил памятное по первой встрече сопение, и тут тень приникла к земле и поползла к нему.

Снова нахлынуло желание надеть Кольцо. Противиться не было никаких сил. Рука сама полезла в карман, нащупывая цепочку, но в этот миг жуткую тишину нарушили чистые, ясные, как звезды над головой, звуки: серебристые переливы смеха и звонкая, радостная песня. Тень съежилась, а потом выпрямилась и отползла обратно. Черный всадник бесшумно взлетел в седло, черный конь бесшумно пересек тропу, и оба растворились в темноте.

Фродо осмелился набрать воздуху.

— Эльфы! — воскликнул Сэм хриплым от волнения шепотом. — Эльфы, сударь, провались я на этом месте! — Он рванулся было на голоса напролом, сквозь деревья, но спутники удержали его.

— Верно, эльфы, — подтвердил Фродо. — В Хоббитании они не живут, но сюда, на Кулички, бывает, и забредают со своих Башенных Холмов и по весне, и по осени. А уж сейчас как кстати подоспели! Вы ведь ничего не видели, а тип этот черный уже спешился и прямо на нас пополз. Кабы не их песня… Он как заслышал ее, мигом убрался.

— Ну а эльфы-то, эльфы?.. — нетерпеливо спросил Сэм, и думать забывший о каких-то там Черных Всадниках. — Идем мы к ним, или как?

— Да ты послушай, они сами к нам идут. Погоди чуток и увидишь.

Пение приближалось. Один голос, ясный и сильный, задавал тон. Пели по-эльфийски. Фродо этот язык знал кое-как, а спутники его и вовсе не понимали, но вот ведь диво какое: в голове каждого хоббита прекрасные, но непонятные звуки будто складывались в слова, которые каждый, опять же, понимал немного по-своему. Вот как прозвучала эта песня для Фродо:

Белым-бела! Чистым-чиста!О Королева королев!Заморская твоя звездаСияет нам между дерев.

Гильтониэль! О Элберет!Твой взгляд, на западе горя,Нам посылает чистый светИ призывает за Моря!

Ты небо в Беспросветный годВо тьме засеяла зерном —И вот сияет небосводСозвездий чистым серебром.

Мы здесь остались навсегда,Средь этих сумрачных земель,Но светит нам твоя звезда!О Элберет! Гильтониэль!

— Да ведь это Вышние эльфы! — в голосе Фродо звучало удивление. — Песня-то про Элберет! Ну и ну, их во всем Средиземье почти не осталось. Вот чудеса!

Хоббиты выбрались к тропе и присели в тени у обочины. Вскоре появились эльфы. Волосы их искрились, глаза мерцали, словно вобрав в себя звездный свет. Ни факелов, ни каких других светильников не было и в помине: прямо под ноги, словно притаившаяся за холмами луна высвечивала им путь, ложилась серебристая дорожка. Легкой, летящей поступью шли они и уже прошли было мимо, когда последний неожиданно обернулся и рассмеялся.

— Фродо! — воскликнул он. — Ты, я вижу, припозднился. Или, может быть, заплутал?

Он позвал своих спутников, и эльфы обступили хоббитов.

— Ну и диво! — говорили они. — Три хоббита в лесу, да еще ночной порой. Что бы это значило?

— Ничего особенного, о Чудесный Народ, — отвечал Фродо. — Просто я люблю гулять ночью под звездами, и вышло так, что нам по пути. Буду рад составить вам компанию.

— Тоже мне, компания, — со смехом откликнулся кто-то из эльфов, — трое занудных хоббитов! И с чего ты взял, будто нам по дороге? Путь наш тебе не известен.

— Вам ведь известно мое имя, — уклончиво заметил Фродо.

— Нам много чего известно. Тебя, например, мы видели, и не раз — вместе с Бильбо. Это ты нас не замечал.

— Но кто же вы? Кто ваш предводитель? — допытывался Фродо.

— Я Гилдор, — ответил тот самый эльф, что окликнул Фродо первым. — Гилдор Инглорион из Дома Финрода. Родичи наши отплыли давным-давно, да и мы недолго задержимся — нас ждет Море. Правда, кое-где еще остаются выходцы из нашего рода — в том же Разлоге. Но не о том речь — расскажи-ка лучше о себе. Мы ведь видим, что на твое лицо пала тень страха.

— О всеведующие! — нетерпеливо вмешался Пиппин. — Скажите, кто такие Черные Всадники?

— Черные Всадники? — тихо и уже без смеха переспросили некоторые из эльфов. — Что вам до них? Почему спрашиваете?

— Да потому, — пояснил Пиппин, — что они за нами гонятся. Двое… ну, может, это один и тот же был, но догонял уже дважды. Последний раз — только что. Вы его и спугнули.

Эльфы ответили не сразу: они тихонько посовещались на своем языке, после чего Гилдор обернулся к хоббитам.

— Говорить о них мы пока повременим, — заявил он. — А вот вас, пожалуй, и вправду возьмем с собой. Это против наших обычаев, но так уж и быть — пойдем вместе. Если захотите, так вместе и заночуем.

— Вот здорово! Я на такое и не надеялся, — воскликнул Пиппин, а что до Сэма, тот, похоже, от радости язык проглотил.

— Спасибо тебе, Гилдор Инглорион, — промолвил Фродо и с низким поклоном добавил на языке Вышних эльфов: — Элен силэ думмен оментиэльво. — Это означало «Звезда осияла час нашей встречи».

— Будьте осторожны, друзья, не вздумайте секретничать вслух, с нами идет знаток Древнего Наречия! — со смехом воскликнул Гилдор. — Оказывается, Бильбо был хорошим учителем. Привет тебе, Друг Эльфов, — обратился он к Фродо, отвечая поклоном на поклон. — Идите с нами, и ты и твои друзья, только держитесь лучше в середине. А то еще отстанете от усталости и заблудитесь.

— От усталости? Выходит, мы далеко пойдем? А куда? — спросил Фродо.

— Привал сделаем на холме над Древесной Сенью. Дорога неблизкая, но там вы отдохнете, и завтрашний ваш переход будет короче.

Двинулись молча, легкими тенями, мерцающими огоньками в ночи: ходить неслышно эльфы умеют даже лучше, чем хоббиты. Тишина убаюкивала: Пиппин на ходу клевал носом, ноги у него заплетались, и он непременно полетел бы кубарем, но стоило бедняге запнуться, как его твердо поддерживал под локоток кто-нибудь из шедших рядом эльфов. Сэм шагал подле Фродо. Глаза у него не слипались, но вид был отрешенный, словно пребывал он в восхитительном и вместе с тем пугающем сне.