Василий Сахаров - Тень императора

— Успокойтесь, господин Мадирэ. Я не требую от вас денег.

— А ради чего вы здесь!? — пухлое лицо купца покрылось красными пятнами, и по нему заструился едкий пот. — Вы вламываетесь в мой дом! Бьете моих слуг, а теперь спрашиваете, сколько золота потребовал с меня канцлер! Разве вы не в одной команде!?

— Нет, — граф покачал головой.

— Я вам не верю! — рукавом дорогой шелковой рубашки Мадирэ обтер лицо, на миг замер, а затем всплеснул руками: — Мне все понятно! Как же я сразу не догадался, старый болван! Вы хотите разорить меня окончательно! Мошенники! А я ведь поверил, что больше ко мне не придут!

Неизвестно, сколько бы еще кричал купец, но Ройхо его успокоил. По-своему. Как умел.

Граф приблизился к Мадирэ, левой рукой схватил его за рубашку, а правой отвесил ему сильную хлесткую пощечину.

Мадирэ, которого не били уже лет сорок, громко клацнул зубами, закрыл рот и отшатнулся. При этом Ройхо его отпустил, и он упал на толстый ковер с длинным ворсом. В голове Мадирэ стоял звон, а из носа пошла кровь и он зажал его пухлыми пальцами.

— Поднимите голову, и не дергайтесь, — посоветовал Ройхо. — Тогда кровотечение остановится.

Купец запрокинул голову и его рот наполнился кровью. Однако через пару минут кровотечение остановилось, и граф спросил его:

— Успокоились, господин Мадирэ?

— Да, — ответил купец.

— Тогда продолжаем разговор. Без диких криков, лишнего шума и громогласных обвинений. Договорились?

— Договорились.

— Хорошо. А начнется беседа двух цивилизованных людей с того, что я услышу рассказ о том, кто к вам приходил от имени канцлера и сколько монет вы им отвалили.

Словно хозяин, граф присел в кресло. Купец последовал его примеру. Кряхтя, он разместился напротив, помолчал и, осознав, что на помощь слуг и охранников рассчитывать бесполезно, заговорил:

— Канцлер прислал двоих. Первый — Сим Ойса, очень опасный человек, наверное, из тайных стражников. Второй — полковник Дарагаш из гвардии. Они вручили мне верительную грамоту от графа Руге, а затем сразу перешли к делу. В моей биографии темных пятен хватает, признаю это. И компромата на меня накопилось много: незаконная торговля людьми, контакты с пиратами и контрабандистами, транспортировка наркотиков на судах моей торговой компании и не безвозмездная помощь людям, которые на данный момент причислены к врагам империи. Этого достаточно, чтобы отправить меня на плаху. И на каждый эпизод у людей канцлера был подготовлен соответствующий документ. Однако они пришли не за тем, чтобы покарать меня. Нет. Им нужны были мои деньги, как они сказали — для спасения государства…

Мадирэ тяжко вздохнул, опустил голову и задумался, но Ройхо его поторопил:

— Что дальше? Какие условия они вам выдвинули?

— Все просто. Компромат уничтожается и я снова чист. Однако за это я должен был выложить полтора миллиона иллиров.

— Сумма крупная.

— Более чем. Даже для меня. Но я был напуган. Эти сволочи смогли это сделать…

— И вы, насколько я понимаю, отдали им золото?

— Да. Они назначили срок десять дней, но я смог расплатиться раньше.

— Странно. Обычно у купцов вся наличность в деле. А у вас, Адольфо, оказалось полтора миллиона. Откуда деньги?

— Я же говорю — мне было страшно. Хотелось поскорее решить проблему, невзирая на потери, и я заложил большую часть своих товаров, лавки и склады. Поэтому расплатился через два дня.

— Кому заложили имущество?

— Банку Канимов.

— Под какой процент, и на какой срок?

— На один год. Под двадцать пять процентов годовых. Учитывая, что империя воюет, а многие провинции объяты волнениями и мятежами, условия хорошие.

— А как на банк Канимов вышли?

— Глава столичного филиала господин Эшберт, с которым у нас давние деловые отношения, мой партнер по картам.

— Откуда Эшберт узнал о ваших проблемах?

— Я сам рассказал. И он сразу предложил помощь.

— Золото получили наличными?

— Нет. Мне выписали чек.

— И люди канцлера его приняли?

— С радостью, не задавая лишних вопросов.

— И вас это не смутило?

— В тот момент нет.

— Грамота от канцлера сохранилась?

— Мне дали с ней ознакомиться, а потом забрали.

— Гарантии уничтожения компромата были?

— Все документы у меня… И только потом я подумал, что они ничего не стоят… Наверняка, есть дубликаты…

— Вы же опытный человек, Мадирэ, — Ройхо усмехнулся. — И так опростоволосились?

— Страх делает из людей животных, которые действуют на инстинктах.

— Объяснение хорошее. А кто забирал чек?

— Сим Ойса и Дарагаш.

— Давно это произошло?

— Три седьмицы назад.

Ройхо замолчал, потер ладони и, резко поднявшись, подошел к окну. Он смотрел на улицу, а руки закинул за спину. И Мадирэ хотелось спросить его — к чему эти расспросы. Однако он не решился. Купец ждал дальнейшего развития событий и надеялся, что больше его не ударят.

Спустя несколько минут Ройхо нарушил тишину:

— У меня для вас две новости, Адольфо. Как водится, одна плохая, а вторая хорошая. С какой начать?

— Давайте с плохой.

— Вы стали жертвой обмана. Отлично спланированного мошенничества под прикрытием канцлера. Еще бы немного, день-два, и от вас отстали бы. По крайней мере, на время. Но вы испугались, доверились Эшберту, который, наверняка, находился в сговоре с вымогателями, и сами, без физического давления, заложили свое имущество.

— Но канцлер…

— А что канцлер? Вы с ним лично разговаривали? Нет. А деньги, полтора миллиона иллиров, в государственную казну не поступили. Крайних в махинации двое, Сим Ойса и Дарагаш. И если вы захотите вернуть свои иллиры, вам предстоит долгая судебная тяжба. Ваше слово против их слов. А они упрутся и скажут, что вы лжете. Свидетелей-то нет, и расписок никаких они вам не давали.

— А как же компромат?

— А вы решитесь предоставить его для рассмотрения в суде?

— Нет.

— Вот видите. Как на дело ни посмотри, а вы, такой хитрый и опытный мошенник, сами стали жертвой. Надеюсь, сейчас вы это понимаете?

— Вполне, — купец кивнул и спросил: — А что насчет хорошей новости?

— Вам предоставляется уникальная возможность все исправить и вернуть свои деньги.

— Каким образом?

— Я задумал аферу и мне нужен сообщник. Такой как вы. Известный в деловых кругах человек с репутацией удачливого авантюриста.

— Ройхо, вы человек императора. И мне не верится, что я слышу от вас слово — афера. Вы правы, у меня есть определенная репутация и вес в деловых кругах. Но и у вас она имеется. Репутация человека чести, жесткого, волевого и фанатично преданного императору. Простите, но при таких раскладах иметь с вами дело просто-напросто опасно.