Тьма в лучах солнца - Эллисон Голдон
– Ева, – тихо сказал Аббаста, поправив ей волосы и улыбнувшись. – Рано или поздно мы все уйдём, главный вопрос от чьей руки. По вине врага, что вонзит меч в сердце. А может, испытав предательство, погибнем по вине товарища. Или от несчастного случая, когда природа вступит с тобой в схватку. Ну и, в конце концов, время. Оно без колебаний заберёт того, чей час пробил на этой земле. Враг, товарищ, природа, время. Каждый из них является убийцей. Думаешь, хоть кто-то из них имеет на это право?
– Время и природа, – тихо ответила Ева.
– А природа могла смилостивиться и обойти. Вообще, забыть про смерть. А время и вовсе пройти мимо всех нас, – опроверг её слова король Тёмных. – Но нет. И они все убийцы.
Ева слегка отвернулась и вытерла слёзы ладонью.
– И что? Меня посадят в тюрьму за это? – тихо спросила девушка, на что Аббаста усмехнулся.
– Ты видела, чтобы кого-то посадили в тюрьму за то, что он убил врага на поле боя? – не понимал Аббаста.
– Он же король, – выдала Ева.
– Уже нет. Так что не переживай. Ты не представляешь, какое количество Наследников он убил. И если бы не ты, сколько бы ещё могло пасть от его руки? – спросил мужчина сморщившись.
Девушка чуть улыбнулась и обняла короля, на что тот слегка похлопал её по спине.
– Спасибо, что всё же сказал правду. И поддержал, – вымолвила она.
– Всегда, пожалуйста, – ответил Аббаста.
Ева слегка отстранилась и посмотрела на него. Лучезарные глаза будто бы совсем потухли. Но через мгновение уголки его губ дрогнули в улыбке, а взгляд притупился, глядя на пол.
– Что у тебя случилось, Аббаста? – спросила девушка, отчего король вмиг стал серьёзен.
– Ничего – попытался спокойно ответить он.
– Ты же можешь говорить правду, так почему сейчас не хочешь? – не понимала Ева, нагнувшись к Аббасте.
Он вмиг поднялся и поправил официальную одежду.
– Всё хорошо, – заверил мужчина.
– Не ври мне, пожалуйста, – попросила Ева скривившись. – Я слышала твой разговор с комиссаром.
Аббаста удивлённо взглянул на девушку и вскинул свётлые брови кверху.
– Я не подслушивала. Вы сами громко разговаривали, – оправдалась Ева, разводя плечами.
Аббаста лишь мотнул головой и рухнул на стул. Громко вздохнув, он мельком взглянул на девушку, глаза которой впивались в душу короля.
– С чего бы начать, – вымолвил он встрепенувшись. – Относительно недавно, около сорока лет назад в Столице чуть не произошла революция. Многие уже устали от власти Клайдов и хотели перемен в надежде на лучшее.
– И кого же хотели сделать королём Столицы? – удивлённо спросила Ева, на что Аббаста тихо хмыкнул.
– Конечно же, Иллариона Рейва. Они считали, что его радикальные взгляды способны привести к чему-то хорошему, – ответил король, опершись о стол. – Восстание подавили. И когда наказывали бунтующих, доказательств причастности Рейвов практически не было.
– Как это? Иллариона.... же хотели сделать правителем, значит, он точно был соучастником, – не понимала девушка, запнувшись на имени мужчины.
– Он утверждал, что ничего не знал. Революционеры якобы начали действовать, не оповестив Иллариона о том, что он станет правителем в случае их победы. Доказательств, как я сказал, было очень мало, чтобы вынести жёсткий вердикт, а для вызова Голема Холода не было оснований. Но Генри не хотел просто так отпускать Рейва, ведь понимал, что он точно был причастен к революции. Тогда решили вспомнить старый способ презрения Наследников. Существует специальный кинжал с особым ядом, с помощью которого невозможно полностью излечить рану, после неё остаётся шрам. Это клеймо распространяется абсолютно на весь род. На детей и родителей.
– Поэтому у всех Рейвов на левом глазу шрам? – догадалась Ева.
– Да. Всё верно, – кивнув, подтвердил Аббаста. – Но с другими бунтующими поступили иначе. Просто заключение или казнь Генри посчитал слишком лёгким наказанием. Мы как раз нашли один интересный мир рядом с нашим и начали изучать его. Тогда было решено отправить «на освоение» заключённых, поэтому это место прозвали Заключённым миром. Пустынное, практически нежилое место, где едва прорастают деревья. Сначала бунтовщики пытались выживать там под надзором комиссаров. Но многие заключённые не соблюдали порядок, тогда и там была возведена тюрьма, куда сажали непокорных. И теперь их наказание ничем не отличается от других преступников, что находятся здесь. Из-за чего сегодня Генри и Клим решили отменить заключение и просто казнить всех, кто находится в том мире.
– Тебе жаль бунтовщиков? – предположила Ева, вскинув тёмные брови кверху.
– Не совсем, – опроверг король. – Тогда после подавления революции обвинили невиновных Наследников, которые были моими друзьями. Кто-то хорошо подделал против них улики и доказал причастность к этим ужасным событиям. Бенедикт и Даниэла Мирены были моими хорошими приятелями, с которыми я общался практически с детства. Позже и Екатерина разглядела в них друзей. Только Генри не проникся к ним. Из-за того, что Екатерина стала чаще поддерживать с Бенедиктом и Даниэлой связь, он их невзлюбил. И когда появился шанс избавиться от них, Генри без раздумий отправил их в Заключённый мир.
– Что? Но они же невиновны... Ты в этом, кстати, уверен? – вдруг спросила Ева.
– Даже Екатерина знала, что они невиновны, – заверил Аббаста кивнув. – Бенедикт и Даниэла − Наследники Света и их никогда не интересовала власть. Они хотели лишь спокойной семейной жизни, наполненной весёлыми встречами с друзьями. Я уверен, что Генри поступил так из-за неприязни и, возможно, ревности.
– Их казнят? – испуганно спросила Ева. – Невиновных? Из-за того, что они не понравились Генри?!
Девушка произнесла имя правителя Столицы с крайним презрением и злостью, что, конечно же, заметил Аббаста.
– Генри довольно суровый и страшно амбициозный Наследник. Он готов пойти на многое ради близких ему людей. Но вот чтобы стать дорогим для него Наследником, надо превзойти его любовь к власти, – тихо признал король.
– И что? Никак нельзя помочь твоим друзьям? – вдруг спросила Ева, пристально смотря на мужчину.
– Вряд ли суд чем-то поможет в этой ситуации, – предположил Аббаста, оперев голову на обе руки.
– А что им мешает сбежать оттуда? – не понимала девушка.
– Много чего, – недовольно начал объяснять король.
