Зора (СИ) - Mazurenko
Когда битва начала подходить к концу, Килан подошёл к будущему некроманту и заговорил: «Из тебя получится сильный некромант. Ты сумел впитать в себя тьму, достойную полноценного бессмертного. И твоё бесстрашие показало это. Волна ужаса не причинила тебе никакого вреда. И ты не дрогнул, когда из чащи начали бежать дикие звери. Поэтому, когда зразе пробудится в тебе, будь осторожен с ним. Как бы не оказалось так, что власть этой магии будет сильнее твоего вариго́за» Договорив это, Килан двинулся к тому, кто начал весь этот ужас. Поравнявшись с ним, он дал понять своему ученику, что пора бы заканчивать это. И вторая волна ужаса пробежалась по всем, так что все хищники поспешили разбегаться. Константин также приметил, что все животные бежали никуда иначе, а именно в Игскую рощу. Скорее всего, там они либо будут поглощены чудовищными творениями Мората, либо сами станут такими чудовищами. Получается, в том, что здесь обитают такие дикие твари, отчасти виновны сами некроманты. Но Константин не стал об этом думать, а лишь продолжил размышлять о том, что он увидел, и старался делать так же. Вернувшись в чёрную башню, он принялся вкладывать свою силу в обсидиановый кинжал, но ничего не получалось. Эфирный поток и лунный свет проходили сквозь этот кинжал, потому что не были материализованы. Они сейчас в двух разных состояниях и никак не могут взаимодействовать друг с другом. Но Константин догадывался, что, даже будучи материализованными, эти силы всё равно никак не зачаруют его оружие. Для это нужны будут ещё какие-то запредельные знания. Но он продолжал стараться.
Группы некромантов уходили в рощу и возвращались обратно, а он с ними больше не ходил, потому что не видел практической ценности для этого. Но всё же он не упускал возможностей, чтобы прогуляться по этому опасному месту. Изредка он встречал трупы животных, наверное, тех самых, которые бежали от испуга, а теперь были растерзаны своими искажёнными видами. Константин пытался воздействовать своей силой на их трупы. Но и тут никаких сдвигов не было. Зелёный поток эфира и сила света луны просто проходили сквозь мёртвые туши и возвращались обратно. Константин гостил в деревне И. Он разглядывал этих несчастных людей, которые влачили своё никчёмное существование под гнётом хвори Мората. Но ничего поделать с ними не мог: ни облегчить их бремя, ни забрать его совсем. А мёртвых душ вокруг не было. И так было всегда, как только он придёт сюда. Люди никак на него не реагировали, как будто бы они, и в самом деле, находятся в каком-то полусне. Так он постепенно отдалялся от башни некромантов в сторону Хат’румбера.
Так, однажды прогуливаясь меж деревьев Игской рощи, близ деревни Талита, он заметил своим духовным взором вдалеке какой-то отблеск бледного пламени. Он сразу вспомнил, как точно такое же сияние видел с балкона своей башни в гуще Шурайского леса. Он тогда подумал, что это ритуал плексоров. Но теперь он предполагал, что ошибся. Не могли же мастера лунной магии устроить свои магические дела тут. Поэтому он двинулся в ту сторону, чтобы посмотреть, отчего исходит такое свечение. И, когда он только приближался, то сразу же догадался, что это — душа. Он почувствовал её зов, как она влечёт своего спасителя, чтобы он даровал ей свободу. А, придя на место, увидел, что душа молодой девушки томится над уже давно истлевшими костями. Константин и представить не мог, сколько она тут ожидает своего мгновения освобождения. Первым делом некромант прикоснулся к ней и узнал, кем она была при жизни. И перед ним открылась история Овэйлы, девушки, которую он знал, ведь она была сустиазором. И он часто с ней пересекался. А теперь он читал, что он ей нравился. И, когда она узнала, что Константин ринулся на юг, туда, где возведена чёрная башня, то сразу же последовала за ним. Но, не успела она войти в Игскую рощу, как тут же первое попавшееся существо почувствовало одинокую жертву, источающую страх, и напало на неё. Прошло уже более 10 корлов, как она мертва. Константин не чувствовал ничего: ни печали, ни жалости, ни
