Луна (СИ) - Анастасия Владимировна Романчик
Граз взял его за пепельные волосы и приблизился к его лицу:
— Лучше бы тогда согласился на предложение Ариза, все бы было по-другому.
— Поздно жалеть, меня не изменить. И все что мне осталось — это мстить. Хочешь освободить крутого предка, я тебе помогу, проведу в царство Ареска. Он же и дворец построил на той плите, где хранитель томится в темнице, чтобы всегда наблюдать за ним. Плита та охраняется псами бога охоты, но я знаю, как с этими шавками разобраться. И еще, — Дэрк протянул Гразу ящичек, появившийся в его руке вместе со вспышкой огня, — это наследие твоих предков — оружие света. Как понимаешь, я коснуться этих штук не могу — сразу погибну. Это единственное оружие, которое может поразить… демонов, — он захихикал. — Я так привык, что нас называют богами, что в голове не укладывается то, что мы рогатые кровожадные скоты.
Граз в угрюмом молчании поднялся, не принимая подарок от Дэрк. Он нарисовал в воздухе некий знак белым огнем и засунул в него руку. Мужчина нечто извлек в белом сверстке. Граз медленно развернул ткань и бросил на колени Дэрку одну пару перчаток.
— Что это? — спросил Дэрк, подозрительно приглядываясь к перчаткам.
— Перчатки.
— Я не слепой, но зачем мне перчатки, к тому же, они черные — не мой фасон.
— Эти перчатки были созданы специально для таких, как ты, чтобы они могли безбоязненно брать оружие света. Они защищают хозяина от воздействия артефакта.
Дэрк тут надел черную перчатку вместо красной, и открыл крышку ящичка, в котором лежало шесть кинжалов. Он осторожно взял один из кинжалов и едко улыбнулся, разглядывая совершенные грани белоснежного оружия света.
— Дэрк, они твоя семья…
— Моя семья были Греса и этот сосунок, которого вы воспитали, другой семьи у меня нет. Они же растоптали мою семьи и мою жизнь. И если это было бы по-другому, ты не дал бы мне эти перчатки, чтобы я смог взять единственное оружие против моих рогатых родственников. Бери кинжалы, там же карта и ключ от дворца. Ты сможешь попасть во дворец через любые двери. А я возьму на себя родственников, всех не смогу, но большинство точно встретятся вначале со мной. Если выживу я вам и с Ареской помогу разобраться.
— А как открыть плиту?
— Сами разберетесь, отец не посвящал меня в такие тонкости. А теперь я откланяюсь. Береги Мерилина, я обещал его матери, что позабочусь о нем.
Во вспышке огня Дэрк исчез, оставив Граза в одиночестве.
Глава 4
Зенс обнаружил брата возле стеклянного прямоугольника, где неподвижно застыли двое супругов. Дэрк прислонился лицом к стеклу и кажется, что-то бормотал.
— Что ты тут делаешь?
— А что, не видно? — огрызнулся бог войны. — Пью с ними за рождение моего чистокровного сыночка!
— Ты сходишь с ума, Дэрк, — покачал головой старший брат.
— Правда? — развернулся Дэрк, прикрыв наполовину глаза веками. — А может, я сошел с ума еще пятнадцать лет назад? Когда вот этим руками, — показал руки, — меня заставили убить ее, единственную радость моей жизни. Я любил ее, Зенс, а меня заставили растоптать свое сердце и растерзать душу! Я желаю только одного, чтобы Ареск сдохнул! Чтобы появился кто-то более могущественный и надрал его хвостатый зад!
Зенс насторожился, что-то не понравилось ему в речи брата. И это нечто могло помешать их планам. Дэрк и раньше говорил подобные речи, но раньше… раньше они не подкреплены уверенностью, что так и будет. Ложный бог охоты зарычал и схватил младшего за шею.
— Что ты сделал, придурок?!
— Слишком поздно, Зенс, я жду конца темного времени, и буду первым, кто всадит ему в спину кинжал.
— ИДИОТ!!!
Здоровенный кулак припечатал брату в челюсть.
— Будем надеяться, что еще не слишком поздно!
Дэрк глупо захихикал, лежа на полу, пока его лицо заливала кровь.
— Вам всем конец! — продолжал истерично хохотать бог войн. — Конец! Нет богов! Нет идиотов! — но взгляд не был безумен, он был безжалостен и холоден.
Зенс вышел и только тогда Дэрк вытер кровь с лица тыльной стороной ладони, глумливо улыбнулся.
— Сегодня ты умрешь, предатель, я наконец-то смогу вычеркнуть из списка того, кто повинен в ее смерти…
***
— Псы мертвы, — констатировал факт Граз, посмотрев на дымящиеся тела гончих, едва они попали во дворец Ареска.
Он взял с собой немногих: Мерилина, Арома, Хариду и двух старших сестер. У Хариды был собственный меч, поэтому она была вооружена получше, чем потомки хранителя миров.
— Надо разделиться, — проговорила Харида, обводя взглядом огромное покрытое огнем помещение.
— Будьте осторожно, неизвестно что нас ждет в их главной обители. Мерилин, ты пойдешь со мной. Мы должны отыскать темницу нашего предка, пока нас не обнаружили.
Вдвоем они свернули вправо и осторожно продвигались по узким коридорам лабиринта. На пути они встречали выведенные из строя ловушки. Дэрк постарался на славу и, судя по количеству ловушка, Ареска сильно боялся, что кто-нибудь придет и освободит его давнего врага Арийна.
Как рассказал Граз, Ареска не смог уничтожить мир только из-за хранителя миров. "Пока жив хранитель, мир никогда не захватят" — это была не просто поговорка, так оно было на самом деле. Хранитель миров обладал достаточной силой, чтобы оберегать мир от вторжения, а главное от уничтожения. Ареска некогда ранил хранителя и заточил его в темницу, но убить врага ему не удалось. Арийн же в момент ранение сумел закрыть мир, тем самым, отрезав Ареска от его армии. Ареска поклялся, что уничтожит всех потомков хранителя.
— Убивая вас, он просто мстил? — поинтересовался удивленный Мерилин.
— Нет, мы наследники силы Арийна и могли с ее помощью освободить предка, — отвечал Граз. — Ареска опасался этого, поэтому на нас объявили охоту. Отец был последним, он чудом выжил из зубов гончей и скрылся среди людей. Долгое время он скрывался, и лишь Дэрк видел его.
Они вдвоем вышли к огненной двери, которая при их приближении отъехала в сторону. Весь зал покрывали мертвые тела гончих и одного огромного цербера, которому бесцеремонно перерезали глотку. Псы явно не ожидали удара от того, кто пришел к плите.
— Дэрк? — шепнул Мерилин.
— Да, он.
Брат подошел к плите и, опустившись на колени, стал шарить по светящейся красными письменами плите в поисках знаков. В одной рукой он держал старинный кинжал его
