Шлейф сандала (СИ) - Лерн Анна

- И что же Иван Иванович? – девушка затаила дыхание.

- Сказал, чтобы ты на ужине была всенепременно. Присмотреться вы друг к другу должны! – Василий Гаврилович радостно потер руки. – Эх, закатим такую свадебку, вся Москва на ушах стоять будет!

- А что, если Сергей не захочет меня в супруги? – волнуясь, прошептала Минодора. – Что тогда, батюшка?

- И думать забудь! Не захочет! – возмущенно произнес купец. – Как же такую красавицу не захотеть? Вот посмотришь, лебедушка, как увидит тебя Сергей, сразу воспылает! Так что надевай все самое лучшее!

- Батюшка, мне бы по магазинам! – суетливо заерзала Минодора. – Шаль хочу восточную!

- Так поезжайте с матушкой, - лицо Жлобова сияло благодушием. – И шаль купи, и остального, чего твоя душенька пожелает!

Но такое прекрасное начало дня вылилось для Минодоры в очень неприятное происшествие. Они с маменькой еще даже не успели зайти ни в один магазин, а настроение купеческой дочери уже было безнадежно испорчено.

- Матушка, а не Сергей ли это? – девушка остановилась, и Степанида Пантелеймоновна удивленно обернулась.

- Да где? – женщина завертела головой. – Не вижу.

- Не туда смотрите! – зло прошипела Минодора. – Вон же он, с рыжей племянницей цирюльника стоит!

- И правда Фролов… - купчиха нахмурилась. – Говорит ей что-то… улыбается…

- Чего это он к ней прилип?! – девушка скривилась, словно собиралась заплакать. – Ни кожи, ни рожи и жопа с кулачок! Папенька мне Сережу обещал!

- Ну, ежели обещал, так и будет, лебедушка! – Степанида Пантелеймоновна схватила дочь под локоток и поволокла на другую сторону улицы. – Да мало ли, о чем они говорят! Чего ты всполошилась?

- Что, как Сережа с ней полюбовничает? – Минодора даже всхлипнула от такого предположения. – Матушка, что делать-то?! Испортит дрянь рыжая мне все! Ой, испортит! А вы знайте, ежели он с ней, так я в реке утоплюсь! Вот мое последнее слово!

- Успокойся, ладушка моя! – испуганно воскликнула купчиха. – Дурные мысли из головы выкинь! Немедля! Сходим мы к ней, поговорим по душам…

* * *

Дядюшка так и не выходил из комнаты. Его демарш меня особо не трогал, но с таким, как у него, характером нам придется нелегко. Я понадеялась, что после визита к Жлобину наши отношения немного наладятся, но, увы, это были пустые надежды. Что ж, пусть сидит как бирюк. Себе хуже делает.

- Елена Федоровна, чево на ужин готовить? – голос Евдокии вывел меня из раздумий.

- Ты ведь вчера готовила. Вроде как Акулинкина очередь, - я подняла голову и увидела в потолке дверцу. Вход на чердак. Интересно, что там?

- Дык животом она мается, - со смехом ответила повариха. – Я ей лекарствы наболтала, чтобы послабило девку-то!

Я удивленно посмотрела на нее. О как! Бедная Акулина.

- Ты смотри, чтобы она в уборной жить не стала от твоей «лекарствы», - мне тяжело было удержаться от смеха. Не семейка, а какой-то цирк, ей Богу!

- Ежели немножко, то ничего, окромя счастия для живота, и не случится! – Евдокия пошла обратно на кухню. – Елена Федоровна, я к сапожнику схожу. Боты забрать надобно.

- Иди, - я снова подняла голову. Где лестница? Чердак манил меня невероятно.

Хлопнула входная дверь, и я обернулась. Оп-па… неожиданно…

Передо мной стояли мамаша и дочурка Жлобины. В парикмахерской сразу стало мало места, так как две дамы были довольно внушительных размеров для такого помещения. Какого их принесло сюда?

- Добрый день, - поздоровалась я. – Чем могу помочь?

Купчиха достала платок и принялась обмахиваться, а Минодора вытирала льющийся по лицу пот. На улице было жарко.

- Поговорить мы пришли, - наконец сказала женщина. – Разговор это важный.

- Может, квасу холодного? – предложила я, решив быть гостеприимной. Мало ли, чего им надо.

- Можно и квасу, - согласилась Минодора, но сделала такое лицо, будто делает мне одолжение, соглашаясь.

- Прошка! – позвала я и, когда мальчишка заглянул в зал, попросила: - Принеси кваса дамам.

Присесть посетительницы отказались, стоя посреди парикмахерской. А мне казалось, что я сейчас задохнусь от сладких духов, которых, видимо, эти мадамы не жалели.

Появился Прошка с подносом. На нем стоял графин и два стакана.

- Прошу-с, - он налил квас, поклонился, а потом степенно вышел.

Господи, кого он опять изображает?

Минодора жадно выпила полный стакан, а потом на выдохе сказала:

- Мы с маменькой предупредить пришли. Не ходили бы вы с чужими женихами.

- Чего-о-о? – я недоуменно нахмурилась. – С какими женихами?

- От сына купца Фролова держись подальше, коза дохлая, - с неё моментально слетела вся напускная вежливость, и Квашня угрожающе шагнула ко мне.

– Голь перекатная, а туда же. А может, он тебя уже оприходовал, а, парикмахерша? – вставила свои пять копеек мамаша. – Приехала сюда и давай хвостом своим облезлым вертеть!

Я устало смотрела на две «горы», колышущиеся передо мной, а в голове проносились мысли. Поколотить их? Но это не бандиты из мужичья, точно жаловаться побегут. Проблем не оберешься…

- Вы чё, страх потеряли? – угрожающе протянула я, топая на Минодору. От неожиданности она подалась назад, а я продолжила наступать, уперев руки в бока. – Чё, смелости попили или ветер жопу напинал? Сделайте так, чтобы вас долго искали, а то сейчас глаз на ягоду натяну.

Женщины явно не ожидали от меня такого. У них открылись рты, а в глазах появился страх. И тут в животе Минодоры громко заурчало. Это было похоже, словно заработал адский котел.

- Матушка… - выдохнула купеческая дочь и снова забурлила. – Ой… О-ой!

Она выскочила в двери, а купчиха помчалась за ней.

- Елена Федоровна, а где лекарство Акулькино? Я с квасом его помешала и в сторонку отставила, - раздался позади меня голос Евдокии. – Вернулась, а его нетути…

Я медленно повернулась и посмотрела на кувшин, стоящий на подносе.

- Да вот оно, похоже…

Глава 32

- Христом Богом клянусь, не знал! – Прошка, не моргая, смотрел на меня чистым взглядом. – Вот вам крест, Еленочка Федоровна! Я дажеть не видел, когда Евдокия свое коричневое зелье в квас подмешала!

Мальчишка перекрестился и поклонился, чем вызывал у меня очередной приступ смеха. Ну, ведь врет же! Врет и не скривится!

- Ладно, беги, - я не стала его больше мучить. Все равно не признается, засранец.

Интересно, добралась ли Минодора до дома или оконфузилась по дороге? Мне не нравилось, что эта семейка лезла ко мне, но что я могла сделать? В угоду им не общаться с Сергеем? Я не то чтобы жаждала этого общения, но когда меня вот так вот пытались «нагнуть», срабатывала защита. Я упиралась еще больше.

Минодора сказала, что он ее жених. Интересно, а Фролов знает об этом? Хотя в эти времена кому и на ком жениться или за кого выходить замуж, решали родители. Тем более, когда у обеих семей имелись большие капиталы. Скорее всего, какой-то договор между купцами все-таки произошел. Девушка точно не пойдет против воли отца, а молодой человек тем более: ведь дети живут за счет родителей. Лишит отец средств к существованию, что делать тогда? А так женился и живи своей жизнью. Но в этом случае Минодора точно не была против сего союза. Даже пищала от желания выскочить замуж. Вряд ли у ее ворот стояли толпы сватов, а тут тебе подарок судьбы в виде богатого, красивого Фролова. Поневоле станешь соперницам патлы драть. Но я ей точно соперницей не была.У меня имелись другие планы, и в них мужиков точно не мелькало. Ближайшие несколько лет.

Я опять посмотрела на чердак и крикнула:

- Прошка! Иди-ка сюда!

- Это не я! – его голова высунулась из-за шторки. – Ни сном, ни духом! Не делал я этого!

- Чего? – я удивленно посмотрела на него.

- А чево случилось? – мальчишка подошел ко мне и подтянул штаны до самых подмышек. – Все одно не я.

Вот же жук! Еще не знает, зачем я его зову, а уже соломку стелет.