Старшая школа Йокай (СИ) - Кемпф Станислав

В левом углу одна треть оказалась занята именем солнечной богини и иероглифами «Равнина Высокого Неба — день».

— Когда Идзанаги-сама омывал свой правый глаз, из капель воды появился Цукиёми-но микото. Согласно легендам он вознесся вместе со своей сестрой и обитал в том же небесном дворце, никогда не оспаривая ее правление равниной Высокого Неба. Однако Аматэрасу-но микото всё равно считала его конкурентом и сделала так, чтобы ему принадлежала только ночь. Пришлось переехать в другой дворец, зато все живы.

Центр разделенного на три части мира живых украсился именем лунного повелителя приливов и иероглифом «Равнина Высокого Неба — ночь».

— И самый веселый из троих великих детей, Такэхая Сусаноо-но Микото, был рожден, когда его отец умыл нос. Идзанаги-сама изначально отдал ему во владение море и бури.

На правой части мира живых появилась подпись: «море».

— Но вода ему не была по душе, ему одинаково нравились Ёми и равнина Высокого Неба. Полностью его понимаю. Кто легенду читал, тот знает, что будет дальше.

На самой границе «моря» и «страны желтых вод» она поставила имя Сусаноо-но Микото.

— К чему я это всё. Ханъё — это происки китайских экспериментаторов, которые над евгеникой голову сломали. Нет и не может быть существа, от рождения живущего на два мира. Йокаи — дети Идзанами-сама, они принадлежат миру Ёми. Чтобы зафиксировать йокая в мире живых, требуется провести магическое укрепление его тела и души. Этим занимается непосредственно Идзанами-сама, почему мы и зовем ее Великой матерью. От этого йокай не становится менее йокаем.

В стране желтых вод появилась надпись: «йокаи».

— Человек может пойти в мир мертвых, только когда перестанет принадлежать миру живых.

«Люди».

— А всё, что якобы находится посередине — это магические конструкты. И это легко проверить. Как только усиление спадет с души и тела, создание или останется под равниной Высокого Неба, — на доске к «людям» добавилась надпись «жизнь», — или просочится в Ёми, который на самом деле не подземный, а параллельно существующий. Мы рисуем его под землей только из логических соображений. На деле Ёми всегда рядом с нами.

Если заменить слова «страна желтых вод» на Навь, а мир живых — на Явь, то вообще всё понятно, полностью согласен.

— Теперь отвечу на вопрос об Абэ-но Сэймее. Если даже его мать была кицунэ, в любом случае родился он или йокаем, или человеком. Оммедо могут использовать только живые. Да, любой оммедзи тратит энергию на печати, однако сами посудите: Сэймэй всю свою очень долгую жизнь провел при дворе, посвящая время гаданиям и консультированию императорской семьи. Мог он быть человеком? Да, конечно.

Рингёко-сан стерла схему с доски.

— С другой стороны, давайте будем честны. У нас есть минимум одно подтверждение, что Сэймэй за всю жизнь создал хоть одну печать?

Учащиеся подняли глаза в поисках озарения.

— Подсказываю: идея напитать ки символ, собственноручно написанный на ткани или бумаге, а в дальнейшем реализовывать полученную конструкцию, и ее воплощение не обязаны воспроизводиться одним существом. У Абэ-но Сэймэя было до чертиков учеников. Взять любого из них также не представляло труда. Мог ли императорский оммедзи на деле быть кицунэ? Да, конечно.

Класс загудел. Я снова поднял руку. Был способ узнать, был…

— Рингёко-сан, у меня последний вопрос. Осталось ли что-то из частей тела Абэ-но Сэймэя или его потомков в физическом мире?

— Да, конечно, — она явно понимала, куда я веду, откуда-то зная, с чьим внуком разговаривает. Неудивительно, учитывая потомственную фамилию. — Дочь Абэ-но Сэймэя до сих пор возглавляет отряд оммедзи при святилище Абэ-но Сэймэя в Осаке, район Абэно. Он там родился, и с тех пор вся семья живет то в Киото, то в Осаке.

— Спасибо, — я угомонился. В план можно было вписывать посещение исторических мест, но не сейчас, а чуть позже.

На коротенькой перемене я встал, чтобы размяться. Без перерыва сидеть в позе сейдза с непривычки было тяжеловато. Томоко подошла и подозвала еще и Изаму.

— Я правильно поняла, что когда закончатся учебные субботы, мы едем в Осаку?

— Почему «мы»? — удивился я.

— Потому, — заржал Изаму, — что когда к опытной храмовнице подойдет тощий белобрысый гайдзин и начнет вытряхивать из нее каплю крови, чтобы призвать ее малахольного предка тысячелетней давности, ему ой как потребуется телохранитель. Давай честно: отряд оммедзи ты в одиночку не раскидаешь. Кстати, зачем тебе это?

— Всё тебе сразу скажи.

Недзуми появился, как всегда, внезапно. То ли я отучился вниз смотреть в компании они и инугами, то ли это было особенностью крысиного поведения…

— Скажите, мои пустоголовые друзья, — вкрадчиво начал он. — А вам обязательно тратить дохрена времени на Осаку, до которой четыреста километров, чтобы просто найти приключения на попец?

— У тебя явно есть предложение, как добыть биологическую жидкость оммедзи, не трогая храмовницу, — поинтересовался я, чуть удивленный его сегодняшним выбором лексики. Кажется, наша компания на него дурно влияла.

— Конечно, есть. Скажи сначала, тебе для призыва обязательно непосредственно касаться биологической жидкости своей рукой?

— Нет, — сообщил я. — Мне нужно касаться ее аурой. Прямой контакт совершенно не важен.

— Тогда давай так. Я достаю то, что тебе требуется, под два твоих честных слова.

— Внимательно слушаю, — я был заинтригован.

— Во-первых, ты не разворачиваешь сверток, который тебе пришлют. Вообще никак. Контактируешь аурой и больше ничем не трогаешь, потом уничтожаешь. Придется на слово поверить, что это требуемый материал.

— Легко, — согласился я. — А второе?

— Ты нас всех зовешь в гости на каникулы, и я пиздец как хочу хорошо провести время. Не торчать в книгах, не ботанить, не зубрить и не ныкаться от своего слишком активного семейства по всем углам. Спокойно есть, а не заглатывать непрожеванные куски, только бы поскорее разобраться с ужином. Гулять по окрестностям сколько захочу. Купаться в озере. Можно даже разок зайти в настоящий лес и как следует там поорать. Оформишь?

Я выдохнул.

— Осу! Вот уж чего, а еды и тишины в кощеевом царстве на всех хватит. К тому же для моей родни ты сразу пройдешь по категории «хиляк, надо накормить». Готовиться к поездке придется тебе, а не мне.

Хана-кун расцвел.

Второе и третье занятие были посвящены людям со способностями. Помимо оммедзи, Рингёко-сан также дала нам краткую сводку о медиумах, разговаривающих с представителями страны желтой воды, и об охотниках. На последних остановилась подробнее.

— Главное — не путайте оммедзи с убийцами, а убийц с охотниками. Здесь всё просто. Современные оммедзи никак не мешают жить йокаям. Это вообще главное, что о них нужно знать. Многие из них служат в самых разнообразных храмах, от известнейших до крошечных. Кто-то до сих пор посвящает жизнь гаданиям, где лучше поставить особняк и какого пола будет ребенок в животе беременной женщины. Есть спрос — будет и предложение. Их печати больше нацелены на что-то мирное.

Здесь было все понятно. Но курс ведь по какой-то причине называется «знай своего врага»…

— Охотники — это пережиток прошлого, их крайне мало. Они в курсе, что йокаи живут рядом с людьми, но на уровне общего понимания. Им неизвестно, что они каждое воскресенье покупают для своего ребенка банан в шоколаде у улыбчивого барсука, который эти бананы уже лет сорок готовит и весьма в этом преуспел. Однако им не всё равно, что на улицах попадаются мононокэ. Откормленный мононокэ способен на многие разрушения. По сути, охотник — маг, оперирующий внешней энергией. Где он этому научился — дело десятое. В принципе, нормально обученный охотник неопасен. А необученные охотники очень быстро заканчиваются, вот такой естественный отбор.

Кимэ, значит. Ну да, почему бы не пользоваться внешней энергией. Полностью понимаю этих ребят. А учились они, очевидно, на Западе. Может, вообще гайдзины.