Холли Лайл - Дипломатия Волков. Месть Драконов. Отвага Соколов

Глава 56

Дугхалл сидел внутри очерченного мелом круга и в ожидании нужного момента смотрел на сохранившие облик Карнеев тела племянницы Кейт и ее сердечного друга Ри. Они лежали в объятиях друг друга, прекрасные даже в своей измененной плоти. Ему будет не хватать их, подумал Дугхалл… а потом решил, что нет, скорее всего не будет. Скорее всего еще немного — и все станет ему безразлично.

Он бросил взгляд внутрь Вуали сквозь крошечное окошко в устроенной им ловушке, в его очаровательной пустотелой сфере, окруженной огнями и разве что не помеченной табличкой: «Не входить, опасно». Столь угрожающая с виду, она никак не могла послужить цели, ради которой он якобы соорудил ее. Польза ее заключалась в другом: сфера предоставляла ему возможность следить за происходящим в Вуали, оставаясь при этом невидимым и незамечаемым.

Он сказал Кейт и Ри одновременно и правду, и ложь: правда состояла в том, что им действительно необходимо сражаться с Луэркасом в Вуали. Ложью было все остальное. Поступить иначе он не мог. Зная все, они могли бы случайно выдать его замысел Луэркасу, и случайность эта стоила бы им не просто жизни, не просто вечности, а целого мира.

Дугхалл снова перевел взгляд на неподвижные тела и поежился. Что бы там он ни говорил им, в чем бы ни уверял их, правда заключалась в том, что Кейт и Ри, ни вместе, ни поодиночке, не могли надеяться на победу над Луэркасом. И сейчас Дугхалл боялся, что они могут подпасть под обаяние тщательно сформулированных и весьма убедительных аргументов Луэркаса. Он слышал, как Дракон предлагал им жизнь в своем благополучном новом мире — с самой оскорбительной надменностью. Луэркас убеждал Кейт и Ри заключить с ним примерно такую же сделку, какую мог бы предложить диким зверям какой-нибудь пастух: приходите ко мне, я защищу вас от хищников, позабочусь о ваших стариках и младенцах, укрою вас, накормлю, усовершенствую и выведу новую породу. А взамен хочу только одного: чтобы вы работали на меня.

Не сказал же он того, о чем промолчал бы и любой пастух: я отниму у вас ваших детей, потому что обожаю вкус их нежной плоти; и всегда буду забирать себе ваше молоко, предназначенное вашим младенцам. Я позабочусь о ваших стариках: убью их, потому что одряхлевшие и беспомощные лишь мешают мне, потребляют ценную пищу, не давая мне взамен ничего из того, что я хочу иметь. Я укрою вас в созданной мною клетке и убью всякого, кто попытается бежать из нее. Я буду кормить вас самой дешевой и мерзкой дрянью, которую мне удастся раздобыть, потому что продление вашего существования служит моим целям, а счастье ваше меня не интересует. Я усовершенствую вас в соответствии с моими собственными желаниями и нуждами: вырежу умных, любопытных и предприимчивых, оставлю смирных, тупых и медлительных, потому что их кротость и спокойствие облегчат мою заботу о вас. Я возложу на вас любую угодную мне работу, и все, что вы когда-либо сделаете, не принесет вам ни моей благодарности, ни свободы. А потом настанет день, когда вы отдадите мне своего последнего отпрыска и последнюю каплю молока, и тогда я убью вас, чтобы иметь в своем распоряжении ваши кости, зубы и шкуры. Потому что тот, кто не способен более служить мне своей жизнью, должен послужить собственной смертью.

И сделка, которую вы заключаете со мной, на все времена ляжет на ваших детей и ваших потомков. Вы заплатите за иллюзию удобства и безопасности всем, что у вас есть, и всем, на что могли надеяться как вы, так и ваши наследники. И в конце концов лишь я один извлеку выгоду из заключенной нами сделки, ибо безопасность — это только иллюзия, а спокойствие — это тюрьма. Лишь тот, кто способен рискнуть своей жизнью и удобством, может надеяться на победу.

Если Кейт или Ри поверят лжи Луэркаса, битва закончится, так и не начавшись… Но пока ни один из них не дрогнул даже на мгновение.

Дугхалл мрачно покачал головой; скоро придет его время, скоро ему самому придется вступить в борьбу, ибо, поняв, что он так и не смог поколебать уверенности Ри и Кейт, Луэркас будет вынужден убить их. Ни один пастух не потерпит непокорных овец в своем стаде.

Дугхалл стоял на коленях в кругу, сжав руки и закусив губу. Он страшился предстоящего всем своим существом, как никогда не боялся в своей жизни. Лишь он один мог победить Луэркаса, лишь он один обладал силой, необходимой для того, чтобы бросить вызов могущественному Дракону. И если он получит такую возможность, если ему хватит решимости и отваги, чтобы обратить ситуацию в свою пользу — он победит.

Он готов был произнести последние слова своего заклинания, старательно превращенного им в магический концентрат, мощь которого вселяла в самого Дугхалла немалый трепет, — но для этого сначала нужно было одолеть мучивший его страх. Тело его содрогалось, а душа просила пощады. Никогда еще не был он столь одинок.

Наконец Дугхалл понял, что враг начал вырывать души из тел двух своих противников, чтобы извлеченной из них же силой раздавить Кейт и Ри. И оба они вдруг напряглись и одновременно прыгнули, заранее зная, что атака их обречена на неудачу.

Время песком просачивалось сквозь пальцы Дугхалла, и чем упорнее он старался удержать его, тем быстрее оно утекало прочь.

Дайте мне силы совершить то, что требуется от меня , обратился он к тем богам, которые могли слышать его. Затем он прикоснулся к тонкой нити, связывавшей его с созданной им пустотой и с той безнадежной драмой, что разворачивалась в Вуали, и заставил себя забыть об ужасе, копошившемся в глубине его ума, вопиявшем о вещах много худших, чем физическая смерть.

Оказавшись во тьме Вуали, он сразу увидел два бледных огонька — Кейт и Ри — и холодный яркий свет, исходящий от Луэркаса. Все трое сошлись в отчаянной битве и видели лишь друг друга. Луэркас, не зная о том, что противников его стало трое, на одно-единственное мгновение опустил защищавшие его экраны, чтобы высвободить украденную им силу, вложить ее в жестокий, сокрушительный удар и уничтожить души Кейт и Ри.

И в тот самый миг, когда щиты уже не укрывали врага, а чары его еще не начали действовать, Дугхалл помчался вдоль созданной им нити, выкрикивая на лету последние слова своего заклятия, устремляясь прямо к Луэркасу и сквозь него — так чтобы сущности их обоих, души их слились, заняв одно и то же пространство. Энергии обоих магов смешались, и, соприкоснувшись, две души вспыхнули как взорвавшаяся звезда.

А теперь уходите отсюда подальше , закричал Дугхалл, обращаясь к Кейт и Ри.

Кейт попыталась задержаться, но Ри подхватил ее и увлек в сторону от места решающей битвы. Заклятия Дугхалла начали кружить вокруг него и Луэркаса. Одно из них объяло собою магов, словно сферическое зеркало, мгновенно и с жестокой точностью обрушивая на обоих ревхах, тем самым не позволяя нанести ущерб никому, кроме них самих.