Я. Таляка - Гамбит старого генерала

Потом накинула плащ и хотя в гримерной д'Аранжа не было ни ветра, ни дождя, укуталась в него почти целиком. Состроив утомленное выражение на мордашке, попозировала, представляя себя перед целой кучей народа. Как она вернется в Коргадол и удивленные толпы последуют за ней, спрашивая друг друга: "кто эта важная госпожа, что, так властно разведя пики остолопов стражников, вошла в генералитет?" И как она пройдет по залам и коридорам родного ведомства, и встречные офицеры будут первыми раскланиваться с вернувшейся с тяжелого задания героиней. А Морин, немедленно вызвав ее из приемной и, предложив собственное кресло, будет, затаив дыхание слушать о том, как она победила жестокого врага и какого могущественного союзника привезла на родину. Д'Аранж…

"А вот, кстати и он".

Из-за занавески послышались шаги волшебника. Марисабель отсалютовала отражению, подошла к ширме, одним резким движением раздвинула ее в стороны, представая перед чародеем во всей обновленной красе.

— Я готова, — звучным, уверенным и красивым голосом сказала она. — Пусть начнется бой.

Глава 7

На полянке перед домом колдуна Марисабель поджидало еще одно испытание магией. Поразительное, как и все, что встречалось до этого момента, но в отличие от предыдущих чудес, на этот раз, действительно страшное.

Несмотря на юный возраст и беспокойную жизнь, она была девушкой довольно начитанной, и полагала, что неплохо разбирается в мифологии. Ну, не во всей естественно, но уж, по крайней мере, в ее базовых понятиях. Так, про единорогов они думала, что это существа — олицетворение добра и чистоты, светлые и излучающие благожелательность ко всему живому. Как же она ошибалась.

Перед крыльцом стояла парочка единорогов… То есть, зверей, очень на них похожих. Те же сильные лошадиные тела, тот же витой рог во лбу, пламя хвоста и гривы, и сверкающие бриллианты глаз… Вот только легенды и книги не рассказывали о покрытых пеной бешенства клыках, и острых как бритвы гибких шпорах, от копыт и до самых колен. Ярость же, пылающая в глазах этих дьявольских скакунов, казалось, могла растопить обе полярные шапки, а получившуюся воду вскипятить и выпарить в пепельное небо.

Марисабель уже привыкла к постоянному легкому испугу, реакции на неожиданное явление, когда срабатывало то или иное сотворенное волшебником чудо, но это… это было не безобидной самодвижущейся ковровой дорожкой или дворцом, скрывающимся под фасадом незаметного приусадебного домика.

Чудовища, уставившиеся на нее огромными свирепыми глазищами, были опасны. Смертельно опасны. И пока оставалась надежда, что все это иллюзия, сотворенная магом для пущего эффекта, то удержаться и не рухнуть в обморок, еще можно было. Однако когда ближайший «единорог» заревел, пахнув в их сторону гнилостным жаром из оскаленной пасти, а второй при этом с такой силой топнул по камню мостовой, да так что камень треснул, а земля задрожала, это стало почти невозможным.

Без чувств Марисабель, правда, не свалилась, не тем она оказалась человеком, чтобы терять сознание перед лицом даже такого кошмара, однако, нешуточную слабость во всем теле она все же ощутила. Кровь отхлынула от помертвевшего лица и лишь невероятным усилием воли девушка удержалась от паники.

— О, простите меня, пожалуйста, — воскликнул волшебник, заметив ее состояние. — Это все моя ужасная невнимательность. Надо было поставить их подальше, чтобы вы успели привыкнуть.

— Что… ик… что это? — выдавила из себя Марисабель.

— Простите, — еще больше смутился маг. — Но это наш транспорт. Хотелось бы организовать более комфортное средство передвижения, однако боюсь что, время, увы, уже не терпит. Впрочем, вы можете остаться и подождать моего возвращения…

Вот еще, нашел что предложить. Это когда решается ее судьба и судьба ее родины? Марисабель уже заметила полную сбрую, в которую были закованы зловещие скакуны, а так же то, что они не смеют и тронуться с места. Значит, есть что-то удерживающее их от этого шага, значит не дикие это звери, а, в самом деле, верховые. Ну, а раз так, то может быть не настолько они и опасны. Раз уж маг нашел способ их обуздать, то значит ехать можно. И нечего привередничать.

— Благодарю, — стараясь выглядеть решительно, отказалась девушка. — Я предпочту быть рядом. Надеюсь только, что управлять этим монстром мне под силу?

— Ну, если есть опыт верховой езды, то безусловно, — сказал волшебник. — Осмелюсь предположить, что, э-э-э-э есть?..

— Конечно, — ответила Марисабель.

— Вот и хорошо, — бодро заключил маг, и добавил, словно между прочим. — Кстати, вы тогда назвали носатого зверька, адской гончей. Отчего так?

Марисабель вспомнила, сколько хлопот доставили им "носатые зверьки" и помрачнела.

— Потому что так и есть, — сказала она. — Нет ничего, что могло бы от них спрятаться. А по их следу всегда идут солдаты и та земля, куда они приходят, превращается в ад.

— Вот как? — изогнул бровь волшебник. — И много их, э-э-э-э… таких.

— Слишком много, — буркнула, не сдержавшись, Марисабель.

Чародей задумался. Получалось, что ему не видать не только лавров первооткрывателя носатого, но даже и в первую десятку контактеров не попасть. Жаль.

— Хм-м-м-м, ну да неважно. Я это вот к чему, — он достал из складок одежды, какую то загогулину. — Сейчас здесь появится настоящая адская гончая, но прошу вас отнестись к этому спокойно. Все под надежным контролем, так что волноваться не стоит.

И, выдержав паузу, чтобы дать гостье время подготовиться, дунул в загогулину, оказавшуюся обыкновенным двухтональным свистком.

Секунду или две ничего не происходило, а потом раздался громкий шорох, и из кустов к ним выбралось еще одно чудовище. Новоприбывшее существо оказалось такое жуткое, что даже монстры-единороги рядом с ним выглядели уже не такими уродливыми и страшными. Казалось, оно целиком состояло из когтей, выступающих костей, шипов, зубов, мощного ребристого панциря и густо покрывавшей все это хозяйство, отвратительной, мерзко пахнущей, слизи. Существо уставилось на людей, распахнуло пасть и заскрипело как несмазанное колесо. Только в сто раз громче. Марисабель не удержалась и вскрикнула, отступая и прячась за волшебника.

— Ну-ну-ну, — проговорил тот, успокаивая ее. — Жаль, конечно, но лучшего защитника для нас, если что-то вдруг пойдет не так, просто не найти. Да не беспокойтесь вы так, мы для нее ядовиты и есть она нас не стала бы ни при каких обстоятельствах.

"Ага". — Подумала девушка, оставаясь у него за спиной. — "Есть не будет, пожует и выплюнет. Утешил, называется".

Д'Аранж тем временем наиграл на свистке целую мелодию и чудовище, злобно хрюкнув на прощание, сигануло в кусты.