Влад Прогин - Охотник за страхами

Мы прошли сквозь украшенную виноградной лозой арку внутрь. Впрочем, это были пока еще не внутренние помещения дворца — своего рода обширные веранды, единственный потолок которых составляли лозы дикого винограда. Здесь тоже было людно. Кто-то просто сидел на скамьях, кто-то беседовал по телефону, я даже заметил несколько влюбленных пар. Мы уверенно двигались вглубь, где наконец отыскали в лабиринте веранд вход. Внутри было намного светлее, чем в полутени виноградных лоз — свет, казалось, исходил от неестественно белых стен, потолка и просто из воздуха.

Как я не присматривался — тень у меня почти отсутствовала. Джим глянул на часы и немного ускорил шаг. На стенах частенько встречались огромные картины, сродни огромным полотнам, когда-то виденным в Третьяковской галерее. Одну картину, запечатлевшую последние мгновения жизни Помпеи, я узнал. Интересно, это оригинал или все же копия? Я бы не удивился, будь здесь оригинал.

— Копия — проговорил Джим — как и все международно признанные картины здесь. А вот всякого рода фантастические сюжеты тут в основной своей массе оригиналы. Некоторые здесь неплохо рисуют.

Наверное, этот зал должен был быть по задумке архитектора тронным, но большая часть просторного помещения была заставлена столами, на которых можно было лицезреть некоторое удивительное смешение старого и нового: самые новейшие ноутбуки, только вчера бывшие прототипами, а сегодня продаваемые по заведомо завышенным ценам, соседствовали с древними фолиантами в кожаных или металлических обложках, а кое-где вообще в обложках из шкур неведомых мне животных. Большинство столов было сейчас занято, но Джим быстро нашел свободный, машинально смахнул пустой разовый стаканчик в помойку и бросил на стол свой рюкзак.

В конце зала, там, где должен был стоять в идеале трон, на возвышении было установлено качественное офисное кресло, и полукруглый стол из черного дерева. Где, как не там, сейчас сидело начальство?

Скорее всего, я был прав — в кресле действительно сидела хрупкая на вид девушка. При всем желании я бы дал ей двадцать, ну максимум двадцать два года. Длинные и, что характерно, абсолютно белые волосы падали своеобразной рекой назад, и лишь пара совершенно обычных, человеческих ушей сдерживала их сзади. Но самое интересное было другое: зачерпнув немного энергии из перстня я увидел, что Илону (а кто это, если не она?), окружают шесть больших сфер, вращающиеся вокруг нее словно планеты, вокруг солнца. Во время разговора, когда она задумывалась, можно было отметить, как небольшие светлые облачка то летят от того или иного шара к голове Илоны, которая, к слову, тоже была пропитана той странной энергией и словно бы светилась, то наоборот, возвращались на свою орбиту. Но было в этих облачках нечто чуждое мне. Да, я видел их, но эта было не то, что в Алерии именуют Первородной Энергией и выписывают всегда с «Желтой» буквы (Особый способ начертания особо важных имен и мест, как бы вторая «заглавная буква»). А значит, если придираться к формулировке, не магия уже. Вспомнив слова Джима про ее возраст, я мысленно кивнул, соглашаясь с ним. Я понятия не имел, на что способно то, что окружает Илону, но в том, что она заткнет по силе меня за пояс, я не сомневался. Не хотел бы я встать у нее на пути…

Тем временем Джим попросил меня ждать здесь, а сам подошел к ней и немного наклонил голову в знак уважения, а потом что-то заговорил. Она дважды кивала, потом махнула Джиму рукой, и он двинулся обратно.

Присутствующие потихоньку рассаживались по местам, голоса стихали. Через двадцать минут свет немного поблек, и вместе с этим прекратились последние разговоры.

Илона взяла со стола небольшой беспроводной микрофон и прицепила на платье, а потом заговорила.

— Дорогие друзья, сегодня здесь собрались все, кто участвовал в операции по ликвидации Турегсвейна, за исключением тех, кого мы потеряли. И хотя наши потери составляют «всего лишь», как сказал бы циник, три человека, считаю необходимым отдать им должное и почтить минутой памяти. Авалат, Джулия и Туве останутся в наших сердцах навек.

Минута молчания растянулась на одну минуту и десять секунд.

— Однако все течет и все меняется, и на смену павшим приходят новые люди… Не воины, а прежде всего люди, решившие и готовые отдать свою жизнь для того, чтобы потом могли жить другие. Алькор, прошу Вас выйти и подойти сюда.

Не ожидал, но все же встал и, подгоняемый Джимом, вышел в освещенный чуть более ярко круг перед Илоной.

— Друг мой — Илона с интересом изучала меня, а потом ее голова, вернее, ее нематериальная часть, отрастила сотню ментальных щупалец, которые взмыли вверх и немного там колебались. Даже практически убрав подпитку от камня, я все равно чувствовал эти нити — то, что Вы присоединяетесь к нам, не столь радостно, как может показаться, ведь это значит, что наши враги лишили еще одного человека чего-то, что ему столь было дорого, что он решил вступить на опасный путь мстителя. И все здесь это понимают — нити ринулись ко мне с ужасающей скоростью и я едва успел выставить барьер, оказавшийся жутко неэффективным и обещающим через пару минут исчерпать все мои запасы и заначки с первородной энергией.

— Прошу Вас. Не сопротивляйтесь. Это обязательная процедура, я просто прочитаю вашу память. Всю. В наше время слишком часто к нам пытаются подослать шпионов, поэтому это вынужденная мера.

— Лучше не надо — пробормотал я, прекрасно понимая, что за этим последует.

— Поверьте, я уже многое видела, и все, что я увижу, строго конфиденциально.

— Как будет угодно — я вздохнул — я предупреждал.

Щит лопнул, когда поток силы иссяк, и сотни невидимых теперь мне щупалец впились в меня. Это было, как если бы ты начал существовать в двух временах одновременно. Я находился здесь и в то же время я заново переживал каждый момент своей жизни, начиная с самого раннего детства. Детский сад, школа, институт… Я словно на секунду смог посмотреть на свою текущую жизнь глазами того, кем я когда-то был. И это было не просто необычно — жутко. Тот пропавший кусочек, предположительно ключ к головоломке, не поддался и Илоне, хотя она вызвала у меня головную боль, пытаясь воссоздать его. И медленно и неумолимо она подходила к тому самому месту моей жизни, воспоминания о котором порождали приступы.

Илона, наверное, не сразу почувствовала страх — слишком была увлечена моими мыслями, а потом, когда приступ невероятной силы достиг апогея, закричала. Она не могла сдвинуться с места, все пыталась осмыслить вместе со мной тот факт, что Инвил больше нет. Мысль словно ходила по кругу, не в силах его разорвать, и в невероятной силы приступ уходили огромные силы, подвластные Илоне. Вокруг все пытались как можно скорее покинуть помещение, не в силах вынести страха, хотя большая часть здесь были, очевидно, людьми не робкого десятка. Паника…