Марина Добрынина - Весеннее обострение

Не вопрос. Минут через пять перед магом уже стоит кувшин с вином и внушительная такая кружка.

— А все-таки, — спрашиваю я. дождавшись, пока волшебник утолит свою первую жажду, — чему обязан Вашему визиту?

— Дык внучка-то пропала!

— Ну да.

— И Терин тоже!

— Логично.

— Так еще и Лин куда-то делся.

— С папой, думаю, ушел.

— Да не мог он с папой! Терин же идиот, но не настолько! Здесь он где-то. Был то есть. Просыпаюсь — парня нет. Я туда-сюда, выпить не дают. Ну, я к тебе. Дай, думаю, спрошу, есть ли новости.

Во время нашего диалога Мерлин поразительно быстро пьянеет. То ли то, что на старые дрожжи, то ли заклинанием каким себе помог — не знаю, но речь у мага становится все менее связной и, кажется, даже глаза начинают слипаться.

— Новостей, к сожалению, нет, — отвечаю я.

— Ага, — говорит Мерлин и кивает. Часто так, но неуверенно, — я тут у тебя поживу.

Что за ерунда? Я всех Дусиных родственников должен под своей крышей собрать? Так уж лучше гиперактивный Лин, чем его неуравновешенный тезка, бывший ранее великим магом. Вот это полулежачее сейчас на столе землетрясение мне во дворце нужно? Нет!

— Чего бы это ради, уважаемый? — вежливо так интересуюсь я.

— А вдруг они сюда вернутся? — отвечает маг и пьяненько улыбается, — Вальдор, ну хошь, я для тебя что-нибудь сделаю?

Ага, вернутся. Причем именно сюда. Нацелился старый хрен на мои запасы вина. Небось у Дуси выжрал все, вот его в гости и потянуло. Хотя… что он там говорил насчет "что-нибудь сделать"?

— Мерлин, ты можешь сделать так, чтобы я выглядел моложе?

— На молоденьких потянуло, — хихикает маг и укоризненно машет мне указательным пальцем, — да запросто! На какой возраст Вы рассчитываете, Вашшство?

— То есть?

— Сколько лет ты хочешь, чтоб тебе давали?

А… Э… Сколько бы, ну так, чтоб естественно…

— Сорок!

— Бу сделано! — отвечает маг и подрыгивает правой ногой. Ну да, он в своем магическом предмете ходит. На левой у него сапог, — вина вели еще принести!

И окончательно падает лицом на стол.

Аккуратно ощупываю собственную физиономию. Есть ли изменения? Пока неясно. Зеркало, где зеркало? Почему у меня в кабинете нет зеркала? А! В спальне есть. Несусь в спальню, и…

— Мерлин!

А дальше я не буду приводить те слова, которые мне пришлось произнести. Потому что они все нецензурные. А я человек солидный, да, солидный, мне это не к лицу.

К вопросу о лице. Стою я, смотрю в зеркало и понимаю:

А) вряд ли меня кто в таком обличии узнает;

Б) нужно срочно выяснить, как убить Мерлина. После того, как он вернет мне мой облик. Ну почему в прошлый раз Терину не удалось прикончить этого старого засранца? Почему?!

Бегу обратно в кабинет, содрогаясь от мысли, что этот… маг… мог уже куда-нибудь деться. Нет, спит, родненький, храпит, зараза, и, сволочь такая, не просыпается! Я на него орал, я его пинал, я вылил ему на голову остатки вина. Не помогает. Что мне делать? Ну максимум, максимум, сколько мне можно сейчас дать — это двадцать пять. Но это с большой натяжкой. Я, конечно, выгляжу совершеннолетним, но и только. Красивым — да, стройным — безусловно, но где король Вальдор? Куда подевали короля?!

Да, именно так и будет кричать народ, увидев меня.

— А давай выпьем.

Ну, мы с Дусей и выпили. Как я полагаю, с горя. И, возможно, даже от отчаяния. Мы — бедные пленницы, ее вот чуть не изнасиловали у меня на глазах, а я… А ко мне даже и не пристают. Нет, в самом деле, нас, может, убьют скоро, а я так и останусь девственницей.

— Дусь, налей еще!

— Ханна, я понимаю, у меня алкоголизм генетически заложен, а ты то что? — удивляется Дуся, но кружку мне наполняет.

— Генетически — это как?

— Так дед мой пьет, как лошадь! Значит, и я должна пить. По крови.

— А! Это как цвет глаз! — догадываюсь я.

— Типа того, — соглашается Дульсинея и поднимает кружку, — За свободу!

Я отрицательно мотаю головой.

— Неа, за любовь!

— К Родине?

Какая, ик, Родина?

— К мужчине! — заявляю я.

— Ты Кирдыка этого имеешь ввиду? Так учти, твой папа был бы против!

— Папа! — восклицаю я, вновь отхлебывая вина, — что он понимает в жизни — этот папа! Его самого женили практически насильно. А я так не хочу! Я хочу любви!

Так, что это тут рядом нарисовалось? То есть, появилось. Иными словами, возникло? Василий?!

— Вася! — кричу я, — да ведь кроме тебя, меня никто и не любил!

Кот издает несколько смущенное «Мяу», и рядом с ним появляется белая кошка. С голубыми глазами. У меня что, галлюцинации? Или, может, раздвоение личности? Иоханна-девушка пьет с Дусей, а Иоханна-кошка разгуливает с Василием?

— Ну, ёптыть! — восклицает Дуся, — опять Васька, паразит такой, с кошкой этой вражеской разгуливает! Что нашел себе блондинку своей мечты?

Кот и кошка подходят ближе, вроде как здороваются. Кошка окидывает меня изучающим и несколько недоброжелательным взглядом. Нет, это точно не я. У этой шерсть длиннее, и она немного больше по размерам. Ой, что это? Василий мне изменяет?!

— Вася, — говорю, — как ты мог! Ну да, я стала женщиной, неужели нашей любви это могло помешать?!

Белая кошка угрожающе шипит.

— Дуся, — прошу я, — налей мне. Я выпью с горя.

— С какого горя, стесняюсь спросить?

— Меня только что бросил Василий!

Магические животные обмениваются взглядами и исчезают. Дуся неодобрительно качает головой.

— Так, детка, хватит пить. Я тебя не дотащу.

— А я здесь останусь! Вот!

— Э… Здесь не надо оставаться. Здесь ходят всякие сексуальные маньяки, по совместительству маги-универсалы. А если уж говорить о любви, то лучше пусть она будет взаимной.

— Вот именно! — заявляю я, — давай выпьем за взаимную любовь.

Я пытаюсь выпить, Дуся тянется, чтобы отобрать у меня кружку (у! наглая!), я, соответственно, от Дуси этой пытаюсь отодвинуться, ну а потом вино выплескивается и прямо мне на грудь.

— О… — говорю я, глядя на расплывающееся по кофте пятно, — красное…

— Зеленое, блин! — восклицает Дульсинея, — ну что ты за свинтус, Иоханна?

— Я — свинтус?! Это ты у меня кружку отбирала!

Я ее стукну! Вот точно стукну — облила меня вином, еще и обзывается при этом?

— Прошу прощения, дамы, отец просил проводить вас в вашу комнату.

Ага, Кирдык. Тебя-то мне и надо. Такой весь официальный, аж смотреть тошно!

— Кир! — радостно восклицает Дульсинея, — ты вовремя! Вот эту даму очень нужно сопроводить, а то, боюсь, своими ногами она, куда надо, не дотопает.

— Куда надо, — парирую я, — я везде дотопаю. Кир, мне уже надоело!