Наталья Игнатова - Причастие мёртвых

Мартин снова кивнул. Инсектофобия, да, он помнил этот пункт в анкете.

Он хотел спросить, что нужно делать в такой ситуации, но сообразил, что Заноза же сам сказал: нужно ждать. Значит, у упыря против меланхолии один рецепт — сидеть под плинтусом, пока компания тараканов не станет невыносимой. Времени было достаточно, столько, сколько нужно или столько, сколько понадобится, но Заноза считал, что через пару недель… умрет? Или, может, Мартин неправильно его тогда понял. Как бы то ни было, Заноза считал, что сроки поджимают, и из них троих, он был единственным, кто хоть что-то уже знал о Виго, о Гушо, о вампирах и мог узнать больше. Он был нужен в рабочем состоянии, в хорошей форме, да и, вообще, Мартину не нравилось видеть его… неживым. Единственный на весь Тарвуд человек, с которым можно и поговорить, и выпить — такого человека беречь надо. Хоть он и нелюдь.

«И подраться…» — мурлыкнул спящий кафарх. 

Мартин уверил себя, и хищника в себе, что ему примерещился этот тихий, страшный голос.

Кафарх спал. А Заноза не был достойным противником. Никто на Тарвуде не был. Да и в Кариане немногие из демонов могли выдержать поединок с кафархом Алакранов. А те, кто мог — не стали бы драться. Дураки они, что ли, лезть в рукопашный бой, когда есть чары и магия.

— Есть же что-то еще, кроме дайнов? — спросил он вслух. — Ну, магнетизм не сработал, что-то еще, что завязано на твою природу, тоже не сработает, но есть ведь что-то кроме? Ты, вон, — он кивнул на кибердек, — за трое суток узнал о Виго почти все, что нам нужно.

— Ни хрена не узнал, — буркнул Заноза. — Мы до сих пор не знаем, как добраться до чаши.

— Но…

— Нет! Я хорошо работаю, я знаю, как это делать, но, Мартин, никаких чудес, ничего особенного… Ничего, чем можно гордиться.

— А ты гордишься, только когда делаешь чудеса?

Заноза удивленно взглянул на него сквозь пелену синеватого дыма.

— А ты нет?

Мартину захотелось дать ему пинка. Взгляд зацепился за валяющиеся на столе пустые кобуры, снова вспомнилась анкета. Заноза упоминал там, что умеет стрелять. И… если Мартин хоть немного начал его понимать, то под «умением» этот упырь мог подразумевать что-то… особенное. Все, что не было особенным, все, в чем он не был «лучше всех», кажется, не стоило его внимания.

— Слушай, — он погасил сигарету в пепельнице, — тебе же нужно оружие. Пойдем в арсенал. Там у нас и тир есть. Выберешь, что понравится, а я тебе это подарю. Может, с подарком ты под плинтусом не поместишься? А если и поместишься — будет чем от тараканов отстреливаться.

— Не надо мне ничего дарить, — буркнул Заноза.

Но Мартин как наяву увидел высунувшийся из-под плинтуса нос и приподнятые «домиком» уши. Любопытство — хорошее лекарство от депрессии, это он давно выучил.

Вести Занозу на Кариану не стоило, там арсенал, конечно, впечатляющий, но там и Кот поблизости. Еще, чего доброго, заявится посмотреть на новое приобретение. Почему-то Мартину казалось, что Коту с Занозой рано встречаться. Ощущение смутное, но если подумать, то встречи с демонами, они всегда не к добру.

Арсенал в Москве был не так богат и разнообразен, зато в Москве нет Эрте. А что до разнообразия, так сейчас у Занозы вообще ничего нет, а в Москве, все-таки, найдется из чего выбрать.

— Бери свою амуницию, — сказал Мартин упырю, — и бутылку захвати, а то вдруг мы там надолго застрянем. Пойдем в начало ночи, чтоб время было все посмотреть. Ты же на рассвете засыпаешь, да?

— На час, я засыпаю на долбанный час, — Заноза надел систему, застегнул крепления на ремне джинсов, — а у тебя все равно не найдется пистолетов, которые подошли бы к этим кобурам.

— Ну, так, значит, найдутся кобуры для пистолетов, которые тебе понравятся. Идем, — Мартин бы удивился своему терпению, но ему было интересно, что еще придумает упырь для того, чтоб оставаться под плинтусом, как еще растопырит лапы, чтоб его оттуда не вытащили.

Браслеты звенящим каскадом ссыпались по предплечьям. Зачем надевать их, чтоб пойти выбрать оружие? Следовало, наверное, задаться вопросом, зачем их, вообще, носить? Так же как все эти кольца на каждом пальце. И серьги, по полтора десятка в каждом ухе. Но серьги и кольца еще более-менее в стиле, такие же хулиганские и вызывающие, как черный плащ и очки, как накрашенные глаза и будто специально выбеленные волосы. А вот браслеты… Мартин не мог сказать, что они не вписываются в стиль. Они вписывались. Но что-то меняли. Все равно что, будучи с Занозой наедине, слышать с какой естественной непринужденностью он усыпает речь ругательствами, от которых краснеют даже демоны, и помнить, как до неузнаваемости меняются его речь и манеры, стоит ему оказаться в присутствии Лэа.

Нет, браслеты не добавляли ему изысканности. Это было что-то другое. Просто что-то странное.

Что-то, что привлекало внимание.

Ну, да. Все для того, чтоб бросаться в глаза. Только Заноза всегда в плаще, и браслетов под рукавами не видно. Ну их к акулам! Мартин бросил думать о непонятном и позвонил Шаману. Надо было предупредить, что он займет тир, возможно, на всю ночь. 

Тир размещался в подвале старого дома на Арбате. Дом был небольшой — один из немногих, чудом уцелевших в войну особняков. А подвал захватывал пространство под ним и немалую часть улицы. Еще отсюда были выходы в катакомбы, которые считались обрушившимися во время бомбежек — Мартин вспомнил «тайные ходы» Гушо, не зафиксированные архнадзором Монцы — была серверная, лаборатории и арсенал.

Мартин не стал включать свет. Дежурных ламп хватало, чтобы ясно видеть прозрачные сейфы с оружием, а для упыря, наверное, и такого освещения было многовато. Во всяком случае, свои очки тот снимать не стал. Застыл на месте, вертя головой. Ни шагу не сделал, но, кажется, готов был сорваться с места и понестись по арсеналу кругами, прямо по стенам, вытаращив глаза и распушив длинный хвост.

Мартин хотел живого вампира, что ж, Заноза ожил. Если до этой минуты он, по его словам, сидел под плинтусом, то это был плинтус, оборудованный катапультой, и Занозу из-под него буквально вышибло.

— Охренеть… — он перестал оглядываться, развернулся к Мартину и разразился длинной очередью совершенно непонятных, резких слов.

Немецкий. Опять. Он не только пишет по-английски немецкими буквами, он еще и говорит на немецком. Англичанин, называется!

— Эй, эй! — Мартин поднял руки, — осади, упырь! Мы же не на Тарвуде. Я тебя не понимаю. Говори по-английски.

— Ок, — Заноза кивнул. — А мы где? Мы в Италии?

— Почему в Италии? — Мартин не успевал удивляться. — Мы в России. В Москве.

— Ты говоришь по-итальянски.