Ольга Сараева - Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть 4 (СИ)

  - Рассказывай, что нашёл.

  - Оденься, - напомнил Гил.

  - А что тебя смущает? - удивился я. - Ты, между прочим, ворвался к нам в спальню с оружием. Мне было не до этого: я жену прикрывал.

  - Герой, - оценил брат и запустил в меня штанами:

  - Держи!

  - Зависть - плохое чувство, - заметил я, натягивая элас.

  Гил не спал всю ночь - работал с мечами, как одержимый. Впрочем, таким он становился всякий раз, когда дело касалось оружия. Ему удалось "разговорить" рисмор Линдориэля - клинок почувствовал нашу Тёмную кровь. Меч был действительно парным, и его Связь с собратом сохранилась до сих пор. Гил сказал, можно отследить. Не знаю: одно дело - След эльфа, другое дело - След... меча? Ну, он Мастер оружия, ему виднее.

  Тара вернулась уже полностью одетой. Мы с Гилом подавили разочарованный вздох.

  - Хочу кавира, - заявила она. - Горячего!

  Этот напиток из молотых зёрен квары по вкусу и аромату напоминал её любимый кофе, поэтому жена сразу прониклась к нему симпатией.

  - Пошли, у меня есть, - сказал Гил.

  Рассвет едва наметился полоской на горизонте. В комнате брата зажглись светильники, отразившись в зеркальном серебре на столике. Сервиз на шесть персон, у меня такой же. Гранёный кавилен возвышался над чашками, словно крепостная башня, из тонкого носика плыл ароматный парок. Гил наполнил наши чашки, но сам пить отказался, сказав, что глотал эту жидкую смолу всю ночь. Мы с братом устроились на диване, Тара - в кресле напротив, уютно подобрав под себя ноги. Она с удовольствием запивала горячим кавиром подсохшие бисквиты, и в ответ на предложение принести свежие назвала Гила андарельским аристократом. А её вопрос "кто тогда эти доедать будет?" вообще ввёл брата в ступор. Теперь он молча ждал, пока мы закончим завтрак. Тара хрустела бисквитами, а я, уже допивая кавир, с изумлением обнаружил, что чашек на подносе гораздо больше, чем на шесть персон.

  - Ну что, сказал тебе меч что-нибудь интересное? - поинтересовалась жена, ставя пустую чашку на столик.

  - Ещё? - спросил Гил, кивнув на сияющий гранями кавилен.

  - Нет, благодарю.

  Гил изобразил в ответ "поклон андарельского аристократа".

  - Пижон, - тихо сказал я. - Это мои чашки.

  - Знаю, - также тихо ответил он. - Мои кончились.

  - А мыть не пробовал? - намекнул я.

  - Эй, аристократы, мы говорили о мече, - напомнила Тара, улыбнувшись.

  - Вот именно! Интересный у тебя рисмор, Тари, - сказал брат, погладив клинок, который всё ещё держал на коленях. - Этот парень недоверчив и очень ревнив. Новой хозяйкой доволен, но к Светлому напарнику, эр"рису, относится с большим подозрением, так что, учитывай.

  - Учту, - кивнула она. - Ещё что-нибудь?

  Услышав, что между парными рисморами до сих пор сохранилась Связь, Тара не удивилась, а на мои возражения, что вряд ли можно "отследить" меч, заметила:

  - Почему нет? След есть, Цель тоже. Неужели так трудно найти меч, парный именно этому?

  - Она права, Дель: это артефактный клинок, и он больше, чем просто оружие. Ещё бы что-нибудь о владельце узнать!

  - У Линдориэля? - усмехнулся я.

  Тара откинулась на спинку кресла и сложила на груди руки.

  - Снова Линдориэль. Какие сложности! Слушайте, вы что, его боитесь?

  Мы с Гилом рассмеялись.

  - С чего ты взяла, любимая? Просто для тебя он Линдо, а для всех остальных - глава клана. Кстати, а почему Линдо?

  - Так короче, - пояснила жена.

  - А-а-а, - многозначительно протянул Гил и посмотрел на меня.

  Куда уж короче! Ладно, это потом.

  - А помнишь, Тара, что Архимаг о клане говорил?

  - Да разве такое забудешь, - улыбнулась жена. - Оказывается, ваш архипрадед только на работе глава Светлого Совета, а дома он - член клана, как все.

  - Вот! С момента, как Ноэ"Тхафар передал управление кланом сыну, здесь всё решает Старший князь Линдориэль. Так что это не страх, Тара, а Этикет. Ну не принято у нас приставать к Старшим с вопросами!

  - Понятно. Но я-то не принадлежу к клану Феа-Эль-Дин"н!

  Что-то в её последней фразе меня насторожило.

  - Спорный вопрос, - заметил я. - У нас супруга переходит в клан мужа, Тара.

  - Так то супруга, Дель, а я только Посвящённая.

  Ах вот в чём дело! Значит, в Одиноком замке произошло что-то ещё, какая-то мелочь, которая не стоила упоминания, но тем не менее её задела. Я молча смотрел на жену. Её глаза потемнели, но не от гнева - от обиды и боли. В груди поднималась горячая волна. Кто посмел? Глава клана? Верховный маг? По комнате пронёсся ветерок.

  - Эй, вы чего? - с тревогой спросил Гил.

  - Ничего, - хором ответили мы, глядя друг на друга.

  Наши голоса звучали непривычно глухо. Я чувствовал Силу, и это был не Астрал: Тара открыла мне доступ к Веде. Ни с чем не сравнимая мощь! Я понял, что могу всё.

  - Мне вызвать Старших на поединок, мелиана?

  - Вызывайте уж сразу Светлый Совет, чего мелочиться! - Гил вскочил, глядя на меня злыми глазами. - Прекрати, Дель!

  Элутар! И правда, надо прекращать: так до чего угодно можно договориться. Однако как же пьянит объединённая Сила! Гил повернулся к Таре.

  - А ты? Не понимаешь, что с ним делаешь? Что вы оба вообще здесь творите!

  - Ладно, Гил, сядь, - сказал я. - Всё уже. Прости.

  Гил прошёлся по комнате, сбрасывая напряжение, и молча сел рядом.

  - Вот что, мальчики, - помолчав, сказала Тара. - Я люблю вас обоих. Но уж простите, от Л"лиоренталей у меня, как вы говорите, Купол едет.

  Мы с братом переглянулись.

  - Надеюсь, по-разному? - спросил я, пропустив Купол мимо ушей: любовь была важнее.

  - Что - по-разному?

  - Ну, любишь ты нас по-разному? - уточнил Гил.

  И Тара, не задумываясь, ответила:

  - Конечно, Гил: тебя как мужа, его как брата.

  Гил застыл с открытым ртом. Меня бы, в общем, ответ устроил, если бы мне только что не предложили братскую любовь вместо супружеской.

  - Может, наоборот? - спросил я, с трудом сохраняя серьёзность.

  Тара недоумённо смотрела на нас, пытаясь понять, что происходит, и наконец торжественно пообещала:

  - Когда я стану о-очень великой волшебницей, я превращу вас в лиловых кроликов. Обоих!

  Мы с Гилом посмотрели друг на друга.

  - Почему в лиловых? - удивился он.