Коллектив авторов - Зимняя магия. Сборник рассказов.

Доля секунды — и его сильные руки сжали Алису в объятиях, приподняв над полом, словно тряпичную куклу.

— Я боялся, что больше не увижу тебя… — прошептал Максим и чуть отстранился. Аккуратно убрал прядь волос с лица Алисы и кончиками пальцев коснулся повязки на ее лбу.

Нервно сглотнул и дрогнувшим, надломленным голосом повторил:

— Что никогда не увижу тебя живой…

- Прости меня… — так же шепотом произнесла девушка и виновато прикрыла глаза.

— А ты меня. Я так люблю тебя.

— А я тебя больше.

Уже в машине по дороге домой, Алиса все-таки решилась рассказать Максиму о том, что не давало ей покоя с момента катастрофы.

— Там на Пхукете я слышала твой голос. Мне кажется, именно он помог мне спастись.

В салоне повисло напряженное молчание, прерываемое лишь мерным поскрипыванием дворников по лобовому стеклу. Алиса нервно прикусила губу, не в силах взглянуть на Максима. Конечно, он ей не верит… Считает, что она не в себе… немудрено… После всего пережитого-то… Не стоило поднимать эту тему… Не стоило… И вдруг он заговорил. Тихо. Запинаясь на каждом слове. Но все же очень искренне.

— Мне снился кошмарный сон… будто на тебя… надвигается чудовищная волна. Я пытаюсь кричать, но ты не слышишь… а потом она накрывает тебя с головой и начинает уносить в океан… А я не могу… дотянуться. И лишь в последнюю секунду мне все-таки удается… схватить тебя за плечи… я изо всех сил стараюсь удержать тебя, будто состязаясь с кем-то в перетягивании каната. Чувствую, отпущу — и никогда больше тебя не увижу… Проснулся. Сердце дико колотится в груди. И я безуспешно силюсь убедить себя, что это всего лишь сон… А потом в новостях сообщили о цунами в Индийском океане…

Мир, устав от ужасающих репортажей с мест, пострадавших от цунами, иступлено и радостно, всем смертям назло отмечал наступление Нового 2005 года. Поверив астрологам, люди задабривали зеленого деревянного петуха. Исключали из праздничного меню курятину и готовились к новым свершениям. С оглушительным свистом летели ввысь петарды, подкрашивая небо над Москвой разноцветными искрящимися вспышками. Город заметало снегом. Алиса, уютно устроившись в теплом коконе объятий Максима, смотрела в окно и снова вспоминала папины слова. В жизни всегда есть место для чуда. Теперь она знала это, как никто другой, ведь самое волшебное, что существует на свете, это и есть жизнь.

А где-то на краю земли, на солнечных берегах обманчиво спокойного Индийского океана, трудолюбивые и жизнерадостные тайцы все еще извлекали из-под завалов тела погибших, хоронили в братских могилах неопознанные трупы, упорно боролись за жизни чудом спасшихся, молились своим богам и приступали к восстановлению разрушенных стихией курортов, чтобы уже в феврале принять на своих гостеприимных землях новых искателей романтики и приключений.

Tamata

Старая, добрая магия

В этом году зима не спешила в Петербург. Почти весь декабрь на дворе стояла плюсовая температура. Зеленела плешивыми куртинами травы непривычно голая земля, бесновались студеные ветры, единственные вестники календарной зимы. Словно насмехаясь над растерянными горожанами, торопливо снующими по тротуарам то в тоненьких осенних пальто, то в жарких пуховых куртках, с неба сочился мелкий колкий дождь, лишая счастливых обладательниц норковых шуб долгожданной возможности выгулять своих «любимиц». Пушистым белым снегом, преображающим и торжественным, по-прежнему и не пахло, а между тем приближалась волшебная новогодняя пора…

Алевтина Соколова, среди своих более известная как Аля, жила в просторной блочной новостройке на южной окраине города, работала иллюстратором в известном книжном издательстве, занималась восточными танцами и пела в любительском хоре. В общем, жизнь Аля вела активную и насыщенную. Имелась у нее любимая подружка Иринка, невысокая, пышнотелая хохотушка с буйным воображением и большой тягой к сильному полу. По юности Иринка меняла парней по пять штук за неделю, переживая периоды увлеченности то интеллигентными блондинами, то грубоватыми брюнетами, музыкантами, спортсменами, иностранцами и профессорами… Пока, наконец, не встретила своего будущего мужа Димку. А потом, несказанно удивив всех знакомых, она прожила с ним без малого десять лет, родила двух дочерей и даже не помышляла о ком-то другом. Хотя, быть может, изредка в фантазиях она все же предавалась разнузданным оргиям, но к фантазиям ее муж, по счастью, не ревновал.

Аля, в отличие от Иринки, всегда искала себе любовь большую и необыкновенную. Она засматривалась романтическими мелодрамами, любила советские оперетты и свято верила в того единственного, кто когда-нибудь непременно появится на ее пороге. Однако жизнь, как правило, равнодушна к подобным мечтам. За те же десять лет, за которые ее подруга успела создать крепкую семью и родить детей, Алю угораздило пережить несколько изматывающих романов, благополучно выйти замуж и столь же благополучно спустя два года развестись. Несмотря на неудачи, она вовсе не утратила своего привычного жизнелюбия, но зато выработала по отношению к мужчинам так раздражающую их в красивых женщинах критичность. Оформляя по заказу издателя многочисленные обложки к любовным романам или романтическому фэнтези, она столь сильно проникалась нереальными образами книжных любовников, что реальные представители сей разновидности казались ей скучными и мелкими. Да впрочем, почему казались? Такими они и были.

Иринка искренне сочувствовала Алиной неустроенности, к тому же маячивший не за горами «тридцатник» побуждал всерьез задуматься о перспективах и по возможности что-то предпринять, дабы сделать их более радужными.

Как-то в один из предновогодних вечеров, завалившись в квартирку Али после традиционного марш-броска по переполненным магазинам и на радостях обмыв успешное приобретение последних вещиц из списка обязательных подарков, девушки вдруг решили… поколдовать.

— И каким же он будет? — поднося спичку к толстой ароматической свече, чуть насмешливо спросила Ирина.

— Ммм… — протянула Аля, и, закусив губу, что-то записала на пустом тетрадном листе. — Он будет как ураган. Такой же мрачный и красивый. Словно грозовое небо — завораживающий и непредсказуемый. Будоражащий, как внезапный порыв штормового ветра. Ослепительный, — она задумалась, подбирая подходящее сравнение, — как молния!

— Фу-у, — фыркнула Ира и зажгла очередную свечу. Всего их было пять. Согласно инструкции, купленной на развале колдовской книги, они стояли ровным кругом на кривовато расчерченном листе обычного картона. — Тебе пора завязывать с чтением мистических романов. Хотя бы ради моего спокойствия, пожелай, пожалуйста, что-нибудь более конкретное. Например: рост метр восемьдесят пять, глаза карие, нос прямой…