Оксана Панкеева - О пользе проклятий

— Сказка кончилась? — уточнил Жак, опустив глаза и вертя в руках берет.

— Именно. А откуда ты знаешь?

— Король сказал. Он так и думал. А он не так часто ошибается… Значит, всё-таки придётся Элмару извиняться. Он мне проспорил бутылку.

— За что? Вы что, поспорили, угадал ли король?

— Ага. А он угадал с точностью до мелочей… Совсем у тебя мульки выбило, что ли? Из-за того, что сказка кончилась вот такие пуськи лепить? Да завтра-послезавтра новая сказка начнётся, чего жалеть? Или уж так он тебе понравился, этот знойный кабальеро, что не пережила разлуки?

— Да ну тебя на фиг! Брось морали читать. Депрессия у меня, и все. Кстати, я теперь знаю, отчего.

— А как тебя озарило?

— Меня не озарило, это Диего мне объяснил. Он сказал, что Огонь сжигает человека, если его не реализовать. От этого и бывают депрессии, психозы и прочий алкоголизм. И ещё он сказал, что у меня Огонь сильный и непонятно, как я дожила до своих лет. Почему мне раньше никто не сказал?

— Я об этом и не знал толком. Вот у короля и спроси, как увидишь.

— А он придёт? — испугалась Ольга.

— А ты что, не хочешь его видеть? Стоило перепихнуться с красавцем-мачо, пусть даже пьяным, как это самое, но особенно заводным, и наше величество тебе уже побоку?

— Жак, шутки у тебя бывают идиотские. Не называй его так, он очень даже классный мужик. А перед королём мне просто стыднее всего. У нас с ним был как-то разговор на эту тему…

— Опять он угадал! — засмеялся Жак. — Он так и сказал, когда я пробовал его снарядить с тобой пообщаться.

— А чего это ты его снаряжал? В падлу со мной общаться?

— Я просто думал, что это будет намного труднее. Что мне придётся вести с тобой воспитательные беседы о вреде смерти и пользе жизни, утирать тебе нос и уговаривать, что жизнь не так плоха. А учитывая, что через неделю король утвердит список и состоится оглашение, мои уговоры вполне могли бы сойти за особо утончённое издевательство. Слушай, может, давай мы на него надавим, пусть он на тебе женится?

— Перестаньте издеваться над бедным королём! Не пойду я за него замуж, и оставьте его в покое.

— Я не про короля. Я про твоего мистралийца. Кстати, почему ты его зовёшь Диего? Его вроде не так зовут.

— Он просил не называть его Кантором, это у него типа партийной клички, как я поняла… и разбежалась я за него замуж, сейчас! Тем более, он уехал.

— А почему нет? Он же тебе понравился.

— Так что, замуж ходить за каждого, кто мне нравится? Да я даже за тебя не пойду. Из принципа.

— Ольга, тебя с твоими принципами труднее выдать замуж, чем женить короля! Ну, как хочешь. А за что он тебе так понравился, если не секрет, что ты с ним даже переспать соизволила? Что у тебя могло быть общего с утюгом?

— Каким утюгом?

— Ну, как это в ваше время называлось?

— Что, утюг?

— Нет, убийца.

— А, ты вот о чём… Жак, вот скажи, тебе нравится «Пинк Флойд»?

— Я не любитель классического старья, но нормально. А что?

— А ты знаешь в этом мире кого-нибудь, кому бы нравился?

— А что, ему нравится?

— Он прибалдел. У него чуть крышу не сорвало. Этот чувак все хавает, понимаешь?

— Тогда ясно, — улыбнулся Жак. — А ты хотела бы его ещё увидеть? Если честно?

— Если честно — да. Но знаешь… Я думаю, он уехал с концами. Он пообещал вернуться, в чём я очень сомневаюсь. Он ведь тоже, наверно, утром проснулся, посмотрел… И сказка кончилась. Вчера была царевна, а сегодня лягушка. И попробуй объясни этой самой лягушке, почему ты её вчера трахал, а сегодня не хочешь, да ещё так, чтоб не обидеть. Я его, в общем, понимаю. Мне на его месте тоже хотелось бы избежать объяснений.

— Никуда он не уехал, — снова вздохнул Жак. — Более того, он вернулся почти сразу же. Видимо, всё-таки собирался объясниться, или просто шляпу свою забрать, или так уж «Пинк Флойд» понравился… Не знаю. Чем черт не шутит, может он вовсе не спьяну так от тебя завёлся, знаешь, говорят мистралийцы вообще балдеют от блондинок… В общем, он вернулся. Может, вам всё-таки стоит поговорить? Ну, не сложится, так не сложится, не будете трахаться, будете дружить, как со мной. Если он правда такой уж классный мужик. Будете старьё твоё на пару слушать и восторгаться. Хочешь?

— А он хочет прийти? — осторожно уточнила Ольга. — Пусть приходит.

— Да нет, он вряд ли придёт… Ты как, сама-то ходить в состоянии?

— Да нет, пока не очень. До завтра попустит, доктора обещают. А зачем?

— Как попустит, можешь спуститься на первый этаж, в травму, палата два.

— В травму? С ним что-то случилось? Жак, что с ним?

— Сотрясение мозга. Не очень сильное, правда, но до завтра навряд ли встанет. И память у него отшибло начисто, хотя тебя помнит.

— А как же он так? Упал где-то? И надо же было ему идти в таком состоянии, он же еле на ногах стоял.

— Ну, почти упал. Ты в следующий раз хоть записку оставляй, что ли… Мы с Элмаром невесть чего подумали, решили, что он тебя чем-то обидел… А тут он взял и припёрся. Элмар его и стукнул разок сгоряча. Так что, если хочешь повидать, приходи. Сама приходи, он не в состоянии. Элмар к нему завтра зайдёт, извиниться собирается, может, передать чего?

— Ничего не надо передавать, просто пусть узнает, хочет ли он сам, чтобы я пришла. Если не хочет, то я и не пойду, надо оно мне, к мужикам навязываться. Только пусть же не прямым текстом спрашивает, а то знаю я Элмара, что подумал, то и сказал… Надо же ему было так нарваться, бедненький… У Элмара что, языка нет?

— Что ты хочешь от варвара? — засмеялся Жак. — Он сначала стукнул, а думать начал, только когда король его стал убеждать, да и то до сих пор сомневается. А вот Азиль сразу все правильно поняла. Кстати, она говорит, что вы оба пострадали из-за проклятия. Ты как думаешь? Супруг не приходил, сцены ревности не устраивал?

— Да ну тебя! Нет, конечно. Диего вообще сказал, что проклятие ничем никому не грозит, потому как, дескать, этот самый супруг не ревнив и к браку относится примерно как его величество.

— Интересная гипотеза. Надо будет поинтересоваться, имеет ли личность супруга хоть какое-то к этому отношение… — Жак вдруг захихикал. — А может, он потому и задушил некроманта? За то, что его женили без спросу? Кровно обиделся и задушил. А ещё мне интересно, сам этот теоретик не изменил своего мнения, получив по башке?

— Вот и спроси.

— Пусть Элмар спросит. Я к нему не пойду.

— Почему?

— Да боюсь я их, мистралийцев.

— Жак, ну сам подумай, что он тебе сделает? Он нормальный парень, очень доброжелательный и на удивление спокойный, учитывая все, что я слышала о нём и о мистралийцах вообще…