Мэри Херберт - Валориан

Несмотря на то что уже несколько раз он заговаривал с лордом Фирралом о том, что следовало увести племя из Чадара, его слова не были услышаны. Глаза Фиррала весь вечер были тусклы, а речь невнятна. Он все время пил эль, а потом неожиданно направился в свои покои, и никто не успел остановить его.

Последовавшие за этим дни мало чем отличались друг от друга. И как бы не пытался Валориан поговорить со старым вождем, тот всякий раз либо менял тему разговора, либо делал вид, что не слышит, или избегал его совершенно. Раздражение Валориана начало потихоньку расти.

Однажды в полдень, спустя семь дней после их прибытия в Стоунхелм, Валориан пригласил лорда Фиррала в свой лагерь в надежде заполучить старика на беседу в тихом уединении своего шатра. Боясь обидеть отказом ближайшего родственника, Фирралу ничего не оставалось, как принять приглашение.

Он явился довольно поздно, рядом с ним шел Мордан. Его лицо было красным то ли от переутомления, то ли от чрезмерных возлияний, Валориан не мог сказать точно, а руки нервно подергивались.

Кьерла приветствовала вождя, предложив ему мягкую подушку, чтобы сесть, и чашку забродившего молока кобылицы. Некоторое время все четверо мирно потягивали напиток и обменивались ничего не значащими любезностями. Наконец Валориан счел возможным приступить к разговору. Он коротко описал свою поездку и охоту, встречу с пятерыми солдатами Тарниша, опустив, впрочем, путешествие в Илгоден, и постарался убедительно изложить причины, по которым он считал необходимым оставить Чадар.

Фиррал слушал его, возбуждаясь все больше и больше, пока его чувства не переполнили его настолько, что он перебил Валориана:

– Нет, нет и нет! Я не дам этого сделать!

– Мой господин, – стараясь сохранять спокойствие в голосе, проговорил Валориан, – там есть проход. Я знаю это. Все, что вам надо сделать, это собрать племя, и мы оставим навсегда эту скалистую местность.

– Оставим?! – лорд Фиррал казался пораженным ужасом. – И куда мы направимся? Сквозь проход, который ты так и не можешь найти? В земли, которые ты никогда не видел? У тебя нет никаких доказательств того, что этот проход и эти земли существуют, кроме разве что слов подвыпивших солдат Тарниша. Нет, Валориан, я никуда не пойду. Наш дом здесь.

Руки Валориана сами собой сжались вокруг бокала из рога, глаза сузились:

– Наш дом исчез! Нас ничего не ждет в этом месте, кроме голода и смерти!

– Но это же смешно! Посмотри вокруг. Посмотри на этот поселок, который я построил. Здесь, – и лорд Фиррал ткнул пальцем в землю, – здесь мы найдем способ выжить. А не где-то там в горах.

Валориан наклонился вперед и внимательно посмотрел в лицо вождя, освещенное полуденным светом. Он не заметил, что Мордан также напряженно разглядывал его собственное лицо.

Проблема заключалась в том, что лорд Фиррал был абсолютно убежден в своей правоте. Он отбросил в сторону старые способы, создававшие надежность и защиту племени, не понимая того, что единственным спасением для его людей от генерала Тирраниса был их сложившийся веками уклад жизни. Семьи, составлявшие племя, были малы и вели кочевой образ жизни, они не входили в состав опасных армий и не строили оборонительных укреплений. Они выращивали домашний скот, чтобы кормить тарнишский гарнизон, и лошадей, чтобы наполнять копилку сокровищ Тирраниса. И до той поры, пока племя выполняло свои обязанности, его не трогали.

Но теперь Фиррал создал полуукрепленное оседлое поселение, он распродал свое лучшее племенное поголовье скота, да и молодняк тоже. Но самым плохим было то, что люди, которые жили здесь, просто не успели заменить свои прежние навыки новыми. Урожаи были скудны, мастеров было слишком мало, и не было никаких природных богатств типа золота или железа, которыми можно было бы торговать. Не было ничего, что могло бы поддержать существование лагеря, и ничего, чтобы умилостивить солдат Тарниша.

И в недалеком будущем генерал Тирранис мог решить, что поселение представляет угрозу его власти, и отдать приказ разрушить его. Жители поселения уже ощущали приближение опасности. Только лорд Фиррал, казалось, ничего не замечал.

– Мой дорогой дядюшка, – проговорила Кьерла, – мы видели твой поселок. Возможно, что у него и есть будущее, при наличии времени и определенном везении. Но Валориану и мне кажется, что такого времени этому поселению отпущено не будет. Мы разговаривали с людьми. Они голодны и беспокойны. Они боятся генерала Тирраниса.

Фиррал с размаху опустил свой бокал и посмотрел на нее.

– Но если они уже сейчас боятся, что же они будут чувствовать, когда мы соберем все наши вещи, скот и попытаемся вырваться из-под его власти? Что они будут чувствовать, когда увидят на горизонте солдат Тирраниса, готовых обрушиться на нас? И что они будут чувствовать, когда Тирранис просто сотрет нас с лица земли только за одну попытку усомниться в его могуществе? О нет! Пока мы здесь, он не будет нас трогать.

– Мой господин, я не думаю… – начал было Валориан.

Но вождь резко оборвал его:

– Я уже достаточно всего наслушался. Мой ответ: нет. – Он встал, чтобы уйти. – И пожалуйста, впредь не беспокой меня с этими своими смешными идеями. – С усмешкой на лице лорд Фиррал покинул палатку.

Мордан вплотную следовал за ним, но на самом пороге замешкался.

– Если вы еще этого не сделали, то могли бы сейчас отправить посланца на поиски прохода в горах, – спокойно предложил он.

Валориан поднял голову, и несколько секунд мужчины смотрели в глаза друг друга с растущим пониманием и уважением.

– Я уже сделал это, – ответил ему Валориан.

– Отлично. Многие в этом лагере говорят о твоем плане, и далеко не все согласны с лордом Фирралом.

Он приветственно помахал Кьерле и вышел, чтобы догнать вождя.

Вздыхая, Кьерла наклонилась, чтобы убрать бокалы, вырезанные из рога.

– Никогда не могла подумать, что мой дядя будет настолько твердолоб. Он даже не попытался нас понять, печально проговорила она.

Валориан откинулся на подушки и принялся мрачно рассматривать полог шатра над головой. По правде говоря, он и не ждал, что лорд Фиррал согласится с ним, но полный отказ вождя совершенно расстроил его.

– По крайней мере, он меня выслушал. Может, слова найдут дорогу к его сознанию, и он подумает над сказанным на досуге. Я буду держаться в стороне несколько дней, а потом попробую снова.

Надеясь, что Фиррал все же обдумает возможности, предоставлявшиеся планом, Валориан избегал попадаться на глаза вождю целых шесть последующих дней. Это время ожидания он заполнял охотой и рыбной ловлей, чтобы прокормить свою семью, помогал Матери Вилле принимать роды племенного скота и всячески испытывал свое терпение. Вечером шестого дня в палатку Валориана, задыхаясь, ворвался Ранулф. Молодой человек казался похудевшим и измученным, был покрыт с головы до ног грязью, но его лицо сияло радостью от сознания выполненного поручения.