Сергей Лукьяненко - Сумеречный дозор

Нет, все-таки настоящее молоко — это хорошо. Пусть герои рекламы приезжают в деревню с пакетами молока и с задорным блеском в глазах повторяют «настоящее!» Им положено. Им за это деньги платят. Да и крестьянам, давно и прочно отученным держать хоть какую-то скотину, проще. Можно продолжать ругать демократов и «городских», а не коров пасти.

Отставив пустой стакан я развалился в повешенном между деревьями гамаке. Вот ведь буржуй, с точки зрения местных жителей. Приехал на роскошной машине, жене заморских продуктов привез, весь день в гамаке с книжкой провалялся… А тут, понимаешь, весь день народ бродит, опохмелиться не на что…

— Здравствуйте, Антон Сергеевич, — будто мысли мои прочитав, поздоровался через забор местный алкоголик Колян. И как он мое имя-то запомнил? — Хорошо добрались?

— Здравствуй, Коля, — барски поприветствовал я его, не делая даже попыток выбраться из гамака. Все равно не оценит. Не за тем пришел. — Спасибо, все нормально.

— Помочь вам ничего не надо, по хозяйству или как… — безнадежно спросил Коля. — Иду, дай думаю, спрошу…

Я закрыл глаза — сквозь веки кроваво светило клонящееся к закату солнце.

Ничего я не могу поделать. Ничегошеньки. Хватило бы вмешательства шестого-седьмого уровня, чтобы у бедолаги Коли пропала тяга к алкоголю, прошел цирроз и появилось желание работать, а не водку пить и жену поколачивать.

И я даже могу, вопреки всем Договорам, тихонько провести это самое вмешательство. Легкое движение руки…

А что дальше? Нет в селе работы. И в городе бывший механизатор Коля никому не нужен. И денег, чтобы начать «свое дело» у Коли нет. Даже поросенка ему не купить.

И пойдет он снова искать самогон, перебиваться случайными заработками и вымещать злость на такой же спивающейся, уставшей от всего жене. Не человека надо лечить, а всю Землю.

Или, хотя бы, эту одну шестую часть земли. С названьем гордым Русь.

— Антон Сергеевич, сил нет… — проникновенно сказал Коля.

Кому нужен бывший алкоголик в умирающей деревне, где колхоз развалился, а единственному фермеру три раза пускали красного петуха, пока намеков не понял?

— Коля, — сказал я. — У тебя какая специальность армейская? Танкист?

Есть же у нас какие-то наемники? Пусть уж лучше на Кавказ отправится, чем загнется через год от суррогатов…

— Не служил я, — убитым голосом сказал Коля. — Не взяли. Механизаторы тогда нужны были очень, мне всё отсрочку давали, а потом возраст вышел… Антон Сергеич, если кому надо морду начистить — я и так смогу! Не сомневайтесь! На ветошь порву!

— Коля, — попросил я. — Ты мне мотор в машине не посмотришь? Что-то вроде стучал вчера…

— Посмотрю! — оживился Коля. — Да я…

— Держи ключи, — я бросил ему брелок. — А с меня бутылка.

Коля расплылся в счастливой улыбке:

— Хотите, я вам еще машину помою? А то дорогая, небось… по нашим-то дорогам…

— Спасибо, — сказал я. — Буду очень благодарен.

— Только водки мне не надо, — вдруг сказал Коля и я даже вздрогнул от неожиданности. Это что же, мир перевернулся? — Вкуса в ней никакого нет… вот самогона пузырек…

— Договорились, — сказал я. Счастливый Колян отворил калитку и двинулся к сараюшке, куда я загнал вчера машину.

А из дома — я не увидел, почувствовал, вышла Светлана. Значит, Надюшка угомонилась и вкушает сладкий послеобеденный сон… Света подошла, стала в голове, помедлила — потом положила прохладную ладонь мне на лоб. Спросила:

— Плохо?

— Угу, — буркнул я. — Светка, я ничего не могу сделать. Ничего. Как ты здесь держишься?

— Я в эту деревеньку с детства езжу, — сказала Светлана. — Я дядю Колю еще нормальным помню. Молодой, веселый. На тракторе меня, соплюху, катал. Трезвый. И песни пел. Представляешь?

— Раньше было лучше? — спросил я.

— Пили меньше, — кратко ответила Светлана. — Антон, а почему ты его не реморализовал? Я же чувствовала — уже собираешься, по Сумраку дрожь прошла. Тут никаких дозорных нет… кроме тебя.

— Надолго собаке хвост? — грубо ответил я. — Извини… не с дяди Коли начинать надо.

— Не с дяди Коли, — согласилась Светлана. — Но вмешательство в деятельность властных структур запрещено Договором. «Человекам — человеческое, Иным — иное…»

Я промолчал. Да, запрещено. Ибо это самый простой и верный способ направить человеческую массу к Добру или Злу. А значит — нарушение равновесия. Бывали в истории короли и президенты, принадлежащие к Иным. И кончалось это такими войнами…

— Ты тут закиснешь, Антон… — сказала Светлана, гладя мне волосы. — Давай уедем в город.

— Надюшка же радуется, — возразил я. — Да и ты хотела еще неделю пожить, верно?

— Ты же мучаешься… А то езжай сам? В городе тебе веселее будет.

— Можно подумать, что ты меня хочешь спровадить, — буркнул я. — Что у тебя тут любовник.

Светлана фыркнула:

— Хоть одну кандидатуру предложишь?

— Нет, — сказал я, поразмыслив. — Разве что кто из дачников…

— У нас тут бабье царство, — отбилась Светлана. — Либо одиночки, либо мужики вкалывают, а женщины детишек выгуливают… Кстати, Антон. Тут одна странность случилась…

— Ну? — насторожился я. Уж если Светлана говорит «странность»…

— Помнишь, вчера Анна Викторовна ко мне заходила?

— Училка? — усмехнулся я. Анна Викторовна была такой типичной «училкой», что ей только в «Ералаше» сниматься. — Она, вроде как, к маме твоей заходила.

— К маме, и ко мне. У нее двое детишек — Ромка, маленький, лет пяти, и Ксюшка — ей десять.

— Хорошо, — одобрил я Анну Викторовну.

— Не ерничай. Два дня назад детишки заблудились в лесу.

Сонливость с меня сразу сдуло, я сел в гамаке, придержался рукой за дерево. Посмотрел на Светлану:

— Ты что сразу не сказала? Договор — Договором, но…

— Да не волнуйся, как заблудились, так и нашлись. К вечеру сами пришли.

— И впрямь редкость, — не удержался я. — Дети на пару часов в лесу задержались! Неужели землянику любят?

— Когда им от мамы влетело, они стали рассказывать, что заблудились, — невозмутимо продолжала Светлана. — И встретили волка. Волк их гнал по лесу — и выгнал аккурат на волчат…

— Так… — пробормотал я. И почувствовал, как что-то тревожно забилось в груди.

— В общем, дети перепугались. Но тут появилась какая-то женщина, прочитала волку стишки и тот убежал. А женщина привела детей к себе в домик, напоила чаем и проводила до околицы. Сказала, что она ботаник и у нее есть такие травки, которых волки боятся…

— Детские фантазии, — отрезал я. — С детьми все в порядке?