Маргарита Блинова - Тяжело быть студентом

Подруга, вернувшаяся к процессу нанесения макияжа на идеальное личико Эми, кивнула в сторону стула:

— Я все приготовила…

Вот и хорошо. Быстро помоюсь и сразу одену то в чем пойду, чтобы не заставлять ребят ждать.

Но уже на подходе к стулу, я поняла очевидное: Ох, не надо было доверять это дело вкусу рыжей подруги!

— Ната, — разглядывая красные каблуки на огроменной шпильке, выдохнула я, — это еще что такое?

— Ты еще кофту не видела, — спалила ведьмочку блондинка.

Я посмотрела… И на черный кружевной топ, и на черные неприлично короткие шортики… Потом вытащила двумя пальцами красный кружевной лифчик и вот только тогда обиженно глянула на подругу:

— Ты решила продать меня в сексуальное рабство?

— Не обольщайся, — отмахнулась она, — с твоим характером тебя не покупать будут, а наоборот, откупаться!

Хорст заржал, громко и язвительно.

У-у-у… Крысеныш!

— Ну, знаешь ли, — возмутилась я. — Иди сама в этом, а я бесплатный стриптиз демонстрировать не собираюсь.

— Еще как собираешься, — уверенно кивнула подруга. — Тебе Крестный что сказал?

Я возмущенно цыкнула и махнула рукой, после чего молча подобрала одежду, туфли, закинула на плечо полотенце и вышла из комнаты.

Да, Крестный действительно настаивал на том, что мне пора выходить из образа скромной зубрилы. Я активно отмахивалась, говоря, что еще рано раскрывать все карты, но глава клана был поразительно настойчив и всегда добивался поставленной цели. Видимо для этого он и подключил к процессу Наташку.

Бодро дотопав до секции Темных и даже вежливо обменявшись парой шуточек с сидящими в гостиной Гафсом и Кебелом, я нырнула в комнату Эми.

В ванне я блаженствовала почти полчаса, напрочь игнорируя требовательный стук в двери и беспочвенные обвинения в наглости.

За это время и пену по бортикам погонять успела, и песни под душем поорать, и вручить самой себе премию в области теоретической магии.

Короче, кайфовала и впадала в детство!

Это было восхитительное продолжение восхитительного дня…

Правда ровно до того момента, как я обнаружила отсутствие тапочек и мыльную лужу, которая коварно поджидала на полу в засаде.

Но даже в тот момент, когда я потирала ушибленную пятую точку и заворачивалась в полотенце, вечер еще продолжало бодриться и радовать меня.

Однако стоило открыть двери и выйти в комнату и прекрасный вечер, разведя руками, спешно смотался к кому-то более везучему.

Я зло и отчаянно выругалась…

— Просто потрясен познаниями куратора, — хмыкнул парень, развалившийся в кресле. — А я-то думал, что нет ничего ужаснее твоего пения!

«Э! У нас стопроцентный музыкальный слух и голос», — загомонили голосовые связки.

— Лучше быть хорошим человеком, ругающимся матом, чем воспитанной тварью, — парировала я, покрепче прижимаю полотенце к телу, а потом вдруг поняла всю двусмысленность ситуации.

Светлая Богиня, я полуголая в темной комнате наедине с Крысенышем!

Блондин заулыбался, и стало очень неуютно. Настолько, что захотелось немедленно свалить.

«Можно попытаться прорваться к окну и спланировать на полотенце», — предложили легкие.

«А можно просто упасть и сымитировать сердечный приступ», — нашлась селезенка.

«Неее, Темный и пальцем не пошевелит, даже если у нас мозг из ушей потечет», — отмахнулся желудок.

«Не о том думаете, — нашлось правое полушарие. — Самое лучшее в этой ситуации отступать в сторону ванной. Там хоть шпингалет есть в наличии. Какая никакая, но защита!»

Посоветовав остальным тихонько помолчать, оглядываюсь в сторону ванной и наконец, спросила:

— Что ты тут делаешь?

— Тебя жду, — спокойно сказал Темный и начал очень откровенно разглядывать мои голые ножки.

Я почему-то смутилась, проклиная себя за то, что взяла такое короткое полотенце и попятилась назад.

Хорст хмыкнул и каким-то непостижимым образом преодолел целых три разделявших нас метра.

— Откуда эти шрамы? — подозрительно оглядев правое плечо, спросил Темный.

Вспоминаю лужу, на которой поскользнулась пару секунд назад и признаюсь:

— Жизнь у меня веселая! Много падаю…

Крысеныш поднял руку и попытался коснуться шрама пальцами, но я в диком ужасе отстранилась.

Этож не рука — это целый ковш экскаватора! И чем этих Темных пичкают, раз они такими мощными вырастают?

Не догадываясь о моих мыслях, Хорст ехидно улыбнулся и отошел на два шага назад.

— Все уже ушли, — наконец-то сказал он.

Я глянула в глаза застывшего посреди комнаты амбала и ехидно поинтересовалась:

— А тебя, значит, оставили подсмотреть, как я одеваюсь?

— Было бы на что, — усмехнулся парень. — Тем более у меня есть девушка.

«И какая дура на такого позарилась?» — Проявила себя женская натура.

И пока я искренне сочувствовала той несчастной, что состояла с Крысенышем в отношениях, этот наглый доставала с независимым видом уселся обратно в кресло.

«Он что и вправду подсматривать будет», — забеспокоилось чувство стыдливости.

Помянув Скол и всех родственничков Темного, я схватила свои вещи с кровати Эми и с гордым видом потопала в ванну.

Оделась по привычке быстро, но назло оставалась в комнате еще минут десять, активно имитируя движения. Пусть ждет, доставала!

Из ванной выходила с твердым намерением провести этот вечер на все сто! И плевать на ехидную улыбочку Хорста, оценившего развратный наряд, подобранный Натой. И плевать, что вообще-то холодно идти в таком виде. И вообще плевать на все!

Я иду развлекаться!

Глава 8. Я человек дико скромный, поэтому вспоминаю о своей короне только раз в день

Но все-таки, в столь откровенной одежде топать по ночному городу я постремалась.

И не потому, что красивой девушкой могут заинтересоваться маньякоподобные субъекты, а потому что где-то там, под прикрытием темноты следили за порядком ребята из управления.

Игноря недовольного Хорста, маячащего за спиной, я забежала в комнату и захватила с вешалки белый плащик.

Проскользнув за территорию студенческого городка, мы с блондином молча прошли еще пару кварталов и очутилась у бокового входа клуба.

Плащик я начала снимать уже около входа, поэтому знакомый охранник успел оценить мой внешний вид и ужаснуться:

— Ангел, в таком виде у тебя будет вечер неприятностей, — склонился он, а потом поднял глаза, посмотрел на возвышавшегося за моей спиной Темного и махнул рукой: — А-а-а… Тогда ладно.

«Ну, никто не верит в нашу боеспособность», — расстроился организм и потребовал залить горе.