Кэтрин Куртц - Год короля Джавана

С этими словами, еще раз поклонившись, он отвернулся, чтобы уйти. В мозгу Джавана теснились вопросы, на которые он не знал ответа, но он не стал торопиться и отпустил барона. А пришел в себя лишь когда в спальню вошел Райс-Майкл, встревоженно тронул брата за плечо.

— Что-то не так? — спросил его Райс-Майкл, провожая удивленным взглядом Этьена де Курси.

— Нет, нет, ничего, — едва слышно отозвался Джаван. — Я просто устал.

— А чего хотел де Курси?

— О, просто заверить меня в своей преданности. — Джаван вновь зевнул, так, что едва не вывихнул себе челюсть.

— Господи Иисусе, — пробормотал он, когда зрение вновь вернулось к нему, — если я тотчас не залезу в постель, то кому-нибудь придется меня туда отнести.

Он потер глаза, стараясь хоть ненадолго еще отогнать сонливость и, прихрамывая, добрался наконец до огромной кровати с балдахином. Райс-Майкл последовал за ним и помог Джавану снять сапоги.

— Не знаешь, кто останется здесь сегодня ночью? — спросил его король, когда сапоги с глухим стуком упали на пол.

— Карлан и Бертранд, это точно, — отозвался Райс-Майкл. — И скорее всего либо Джейсон, либо Робер. Хочешь, я тоже останусь?

Джаван попытался расстегнуть пояс и одновременно задуматься над этим вопросом, но мозг и пальцы никак не желали действовать одновременно.

— Даже не знаю, так ли хороша эта мысль, — произнес он наконец, подавляя очередной зевок. — Сегодня многие могущественные люди здорово разозлились на меня. Если кто-то из них решит избавиться от источника своих неприятностей, не уверен, что рядом со мной безопасно находиться. С другой стороны, может, они откажутся от такой попытки, если ты будешь здесь. Сам-то ты хочешь остаться?

Райс-Майкл кивнул. Глаза его блеснули в свете свечей.

— Мне страшно, Джаван. Вокруг столько всего происходит. Я никак не могу понять, получится у нас все или нет. Но я точно не хочу сегодня спать один.

— Тогда полезай сюда, братишка, — Джаван с улыбкой похлопал ладонью по постели. — Я тоже не думаю, что расположен спать сегодня в одиночестве.

Когда через несколько минут Карлан вошел в опочивальню, то обнаружил обоих крепко спящими. Джаван раскинулся на спине, словно не просто уснул, а рухнул навзничь, потеряв сознание, тогда как Райс-Майкл свернулся в клубочек неподалеку, пряча голову под согнутой рукой.

Карлан покачал головой и улыбнулся, затем знаком велел Бертранду принести подстилку, а сам сходил за мечом Халдейнов и пристроил его на положенное место на крючках в изголовье постели, где оружию всегда надлежало находиться, пока король спит. Двери, ведущие на балкон, широко распахнули, чтобы впустить хотя бы легкий ветерок, и напротив них Бертранд расстелил свою подстилку. Джейсон устроился на ночь в примыкающей гостиной, а Робер — у дверей, ведущих в коридор.

Удостоверившись, что стража на местах, Карлан закрыл дверь, ведущую в опочивальню, и приставил к ней стул. Затем, подойдя к балконной двери, где готовился устроиться на ночь Бертранд, он поправил обнаженный меч рядом с его подстилкой. Бертранд поднял на него глаза:

— Не возражаешь взять на себя первый круг дозора?

Карлан покачал головой.

— Я привык бодрствовать вместе с ним в часовне, еще когда был его оруженосцем, — он покосился на постель, где спали братья. — Порой дремал я, порой он, а иногда мы вместе. Но обещаю, что сегодня я не сомкну глаз.

Бертранд усмехнулся.

— Ну, когда я был его оруженосцем, он еще не ударился в религию. Впрочем, полагаю, в то время ты даже не подозревал, что это все сплошное притворство.

— Я и сейчас не думаю, что он притворялся, — задумчиво отозвался Карлан. — По крайней мере, не до конца. Но согласен с тобой, это был очень умный план, и он помог ему уцелеть и дожить до этих лет. Где еще он мог так спокойно прожить все эти годы, как не в безопасности монастыря? Кроме того, он получил отличное образование, и не только из книг.

— Хм, полагаю, ты прав, — ответил Бертранд. — Признаюсь честно, у меня не хватило бы смелости сделать то, что он — по крайней мере, не в тринадцать лет. Может статься, из него выйдет очень неплохой король.

— Да, все может быть, — шепотом произнес Карлан. — Но ложись-ка ты лучше спать. Через пару часов я тебя разбужу.

Пробормотав в ответ что-то неразборчивое, Бертранд лег на подстилку и закрыл глаза. К тому времени, как Карлан задул все свечи, он уже тихонько похрапывал. Оруженосец на ощупь пробрался к дверям и занял свой пост на стуле.

В ремутском замке, в апартаментах, отведенных графу Манфреду Мак-Иннису, когда он находился в столице, собрались многие из тех, кому не давали покоя события сегодняшнего дня.

— Удаут всегда был предан королю, любому королю, — говорил граф Таммарон пятерым людям, собравшимся в гостиной Манфреда. Коннетабля среди них, разумеется, не было. — Я ничуть не удивился, когда он перешел на сторону Джавана. Но вот что меня действительно удивило, так это то, как быстро ему удалось привлечь стольких молодых рыцарей на свою сторону. Будь мальчик посмелее, мы бы все могли закончить сегодня день в темнице, а то и похуже.

— Никто не ожидал, что он постарается так быстро перехватить инициативу в свои руки, — отозвался Полин. — Сознаюсь, мне и в голову не приходило, что он вздумает уже сегодня решить вопрос со своими обетами, и тем более, что привлечет мастера Ориэля.

— Да, скверный признак, что первой его мыслью было призвать на помощь Дерини, — задумчиво произнес Хьюберт. — Он всегда отрицал, что поддерживает отношения с кем-либо из этого племени, но это могло быть таким же обманным ходом, как и его желание принять монашеские обеты. События последних двух дней показали, как я ошибался на этот счет.

— Ну, пустые сожаления ни к чему хорошему не приведут, — возразил Полин.

— Верно, но, боюсь, я плохо оценил ситуацию, и это сильно затруднило наше с вами положение, — продолжил Хьюберт. — За последние три года мы позволили ему пройти самое жесткое обучение, развившее его умственные способности и укрепившее дух. Мы делали это нарочно, в надежде, что религиозная жизнь покажется ему достаточно интересной и захватывающей, а монастырские привычки постепенно войдут в кровь. Жесткая дисциплина должна была изгнать из головы самую мысль о возвращении в светскую жизнь и об участии в мирских делах. К несчастью, та же самая дисциплина, способствующая духовному росту, похоже, подстегнула в нем развитие независимой мысли, а это сделает его слишком опасным в качестве короля. В ту пору мы сочли, что риск вполне допустим. И все еще могло бы получиться по-нашему, проживи Алрой чуть подольше.