Анна Овчинникова - Шут и трубадур

Трубадур закончил молитву и встал — одним отчаянным рывком, как поднимаются на ноги упавшие боевые кони.

— Сейчас мы выйдем отсюда, — сказал он, прищуренными глазами глядя на Кристину из-под козырька шлема. — Я пойду первым, и если крикну: «Закрывайте!» — сразу захлопывайте дверь и задвигайте засов. Если все будет спокойно, за мной выйдет госпожа, а ты, шут, пойдешь последним и будешь светить. Понятно?

— Да! — быстро ответила Кристина.

— А можно, я пойду первым? — тонким голосом спросил шут.

Рэндери молча взглянул на него, шагнул к двери и потянул из скобы засов.

Кристина встала у плеча трубадура, внимательно заглядывая ему в глаза.

Рэндери поудобнее перехватил рукоять меча.

— Фата-Моргана… — прошептал он. — ОТКРЫВАЙТЕ!!!

Кристина, едва не оглохнув от этого крика, рванула на себя дверь, и Рэндери стремительно шагнул в открывшийся проем. Глухая темнота поглотила его, но почти сразу он гулко окликнул из коридора:

— Выходите!

— Даже жалко отсюда уходить, — сказала Кристина брату. — Я бы еще здесь посидела!

20

Да здравствует фея Фата-Моргана!

Да здравствует небесная донна, которая не дает рыцарю заблудиться в глухой чащобе, выводит своего паладина из тумана и исцеляет раны лучше арники… Разве без ее помощи удалось бы Рэндери так быстро выбраться из перепутанных, как трещины в камне, коридоров старого замка?

Он с самого начала шел наугад, но вскоре впереди мелькнул яркий свет, и его лицо окатил прохладный ветер.

Рэндери пошел к ветру и свету, как к зелени оазиса в пустыне, и вскоре перешагнул через порог низкой двери, так и не встретив по пути ни единого шапарца — ни мертвого, ни живого. Видно, мало помогла язычникам вся сотня их богов.

Трубадур, Кристина и Юджин пересекли пустынный двор и выбрались в пролом стены, которая в этом месте подходила совсем близко к замку.

Шуту показалось, что он встал из могилы.

От грозы не осталось и следа, небо было пронзительно-синим, поля звенели от птичьего крика, высокая трава согнулась под тяжестью дождевых капель, сверкающих разноцветными огоньками. Мир лежал перед ним дочиста умытый, ярко-зеленый и ярко-синий — и ясный, как распахнутые глаза Кристины.

Были ли вообще ножи и копья, лютая ярость в раскосых черных глазах, темные коридоры, бешеный визг и скользкая кровь под ногами? А может, не было и Роберта Льва и всего остального — просто они с Кристиной уснули, набегавшись по полям, и видели страшный сон?

Рэндери с лязгом бросил в ножны меч и огляделся.

Юджин кинул факел в траву, сел в пролом в стене и уронил на колени тонкие руки.

— Ждите меня здесь! — велел странствующий рыцарь шуту и Кристине. — Я приведу коня.

Рэндери завернул за угловую башню, споткнулся, не удержался на ногах и с коротким задавленным стоном рухнул ничком на мокрую траву…

На него обрушились потоки дождевой воды, сразу вымочив до костей, а он жадно глотал дождевые капли, слизывал их с травы — и все никак не мог напиться. Он забыл, куда шел, купаясь в траве, как в реке, потом с трудом перевернулся на спину, посмотрел в далекое небо — и сам не понял, что засыпает…

Облака в синеве вскипели, заструились вниз длинной клубящейся дугой, где-то в небесах протрубили призрачные герольды, и по облачному мосту заскользила к земле фея Фата-Моргана. За ее плечами билось сотканное из утренних туманов покрывало, а земля у нижнего конца моста вдруг запестрела невиданно яркими цветами. Фея Фата-Моргана шагнула с моста на цветочный ковер, и цветы не смялась под ее ногами, привыкшими ходить по облакам…

Рэндери рванулся, чтобы встать навстречу своей донне, но она уже склонилась над ним, положив ему на лоб легкую прохладную руку.

— Рыцарь… — сказала она — почему-то голосом Кристины, —   еще не время спать!

А потом фея Фата-Моргана стала таять и расплываться, словно клочок разорванного ветром облака, и вместо нее над Рэндери нависла укоризненная лошадиная морда. Белый конь тихо фыркал, трогал лоб хозяина теплыми губами и призывно звенел уздечкой.

Рэндери разом проснулся, схватил руссина за узду и зарычал на себя в ярости за свою слабость.

— Да! — прорычал он. — Да, госпожа, я иду!..

Юджин и Кристина сидели в проломе стены, дожидаясь возвращения Рэндери.

Кристина по давней детской привычке болтала ногами, подставляя солнцу лицо с крепко зажмуренными глазами, Юджин ссутулился, обхватил руками колено, уперся в него взглядом и о чем-то сумрачно размышлял.

— Юджин! — наконец окликнула Кристина. — А все-таки — кто такая фея Фата-Моргана? Фата-Моргана — ведь так крестоносцы называют мираж!

— Мда… — промычал шут.

— Что — «мда»? Значит, ее не существует?

— Мда. Рыцарь Глории Кетской тоже говорил, что ее не существует… Теперь больше так не говорит.

— Да? — Кристина распахнула глаза. — Почему?

— Потому что меч Рэндери вышел у него из спины на целую ладонь, вот почему.

Кристина закинула руку за спину, пощупала у себя между лопаток и содрогнулась.

— О-го! И все же, Юджин, почему рыцарь Рэндери выбрал в дамы сердца заоблачный мираж?

Шут пожал плечами. Кристина еще не видела Рэндери с красоткой на коленях — чтобы удивиться по-настоящему.

— Спроси у него сама… — проворчал он.

— И спрошу! — пообещала Кристина.

Юджин покосился на нее.

— Кристина, а где твоя старуха? — вдруг поинтересовался он.

— А бес ее знает! Надеюсь, ее убили шапарцы! — беспечно и кровожадно отозвалась Кристина.

Ей не хотелось думать о старухе, не хотелось думать о Роберте Льве, мысленно она была уже в дороге, полной чудес и приключений, на пути в далекое аббатство Святой Женевьевы… Которое, конечно, будет не концом, а лишь началом ее пути!

Удивительно, как быстро распрямилась ее душа, едва ее избавили от страха: так встает травинка, на миг примятая каблуком. К ней на глазах возвращалась ее прежняя жизнерадостная беспечность и мальчишеская порывистость и резкость, и, глядя на то, как она, улыбаясь, болтает ногами, шут вдруг подумал, что рыцарь Рэндери заслонил от нее все — кровь, до сих пор пятнающую каменные полы замка, убитого отца, «дьявольскую улыбку» Роберта Льва, ее исступленные мечты о мщении… А вдруг он точно так же заслонит от нее и брата?

Кристина ткнула его локтем в бок.

— А ты чего такой мрачный? Со Львом расставаться жалко?

Юджин ничего не ответил, а Кристина продолжала весело болтать ногами и языком:

— Интересно, какой он, Сэтерленд? Говорят, там от дома к дому перекинуты висячие мосты… Непонятно, зачем нужны мосты, если нету реки? И еще говорят, что в лесах возле Сэтерленда живет знаменитый разбойник Норландский Медведь! Юджин, как ты думаешь, нам повезет на него наткнуться? Вот бы посмотреть, как рыцарь Рэндери с ним расправится!