Эмили Дрейк - Дракон на страже

— Твои заслуги никто не ставит под сомнение, Изабелла, — остановил ее Гэйвен.

— Но их никто и не ценит, Гэйвен. Ладно. Я получала деньги, и тратила их на себя. — Она взмахнула рукой, на которой переливались всеми цветами радуги драгоценные камни. — Что касается Левкаторов, то Бреннард заказал одного с Джоннарда — для каких целей, я не спрашивала, а они мне не говорили. Потом они заказали еще двух. Мне казалось, что это вполне безобидно, так почему бы не получить с них деньги?

— Черная Рука не делает ничего безобидного, — возразил Гэйвен. — Левкатор, убитый сегодня, был сделан с Джейсона.

Изабелла изумилась:

— Нет! Этого не может быть! Я бы не стала делать Левкатора ни с одного из наших и передавать его Черной Руке.

— Кто-то его сделал. И эта тварь пыталась меня убить, — Джейсон содрогнулся.

— Они всегда так делают, — тихо заметил Халил, — если им удается до тебя добраться. Они готовы без устали преследовать добычу, пока не найдут свою вторую половину. Все это очень серьезно, Изабелла, и мне очень жаль, что ты так или иначе связалась с Бреннардом.

Изабелла издала какой-то звук, в котором слышалось французское ругательство, и стала постукивать ухоженными ногтями по столу. Запах ее духов заполнил всю комнату и щекотал ноздри Джейсону. Он потер нос, чтобы не чихнуть и не привлечь к себе внимания. Ноги и все его тело болели от недавней схватки, да и от футбольной тренировки, но даже сквозь духи он ощущал запах собственного тела. Мальчик понятия не имел, сколько времени прошло, обед он уже точно пропустил, и неизвестно, какие еще неприятности ждут его дома.

— А где Левкатор сейчас? Джейсон должен и дальше опасаться его? — спросил Халил.

— Мертв, насколько я могу судить, — ответил Гэйвен.

Халил поднялся, расправив бурнус:

— Отлично. Я хотел бы взглянуть на него.

Гэйвен откашлялся и сказал:

— Его уже нет.

— Хм. Очень жаль. Его тело могло бы нам пригодиться.

— Для чего? — Джейсон поежился. Он вовсе не хотел знать, как он сам будет выглядеть мертвым.

— Чтобы попытаться определить, откуда он взялся и кто его создал, — пояснил Халил. — Изабелла призналась, что сделала несколько Левкаторов с Джоннарда. Кто же сделал с тебя? Узнать это было бы очень важно.

— Если я снова столкнусь с Левкатором, я сохраню его для тебя, — пообещал Джейсон.

Маг усмехнулся; казалось, на его лице отразилось солнце пустыни. Потом он поднял руку и исчез в своем кристалле.

— Я еще не закончил — нахмурился Гэйвен.

— Похоже, что закончил, по крайней мере, на данный момент, — Изабелла поднялась, шурша платьем. — И учти, Гэйвен, я не собираюсь терпеть от тебя выговоры.

— Имей в виду, я очень сердит на тебя.

Она вздернула подбородок:

— Тебе все равно нужна моя поддержка.

— Твоя поддержка — это одно, твое предательство — другое.

— Не испытывай мое терпение, Гэйвен. — Изабелла потерла свой кристалл, собираясь исчезнуть.

— Изабелла?

— Что? — Она прервала свое занятие и взглянула на Гэйвена.

— Ты ведь сообщишь нам, если сделаешь еще Левкаторов?

— Разумеется. Как сказал Халил, очень важно знать, делает ли их еще кто-то из нас. Еще более важно выяснить, не может ли Черная Рука превращать одного Левкатора в другого. — С этими словами Изабелла исчезла, оставив после себя запах духов.

— Что она имела в виду? — спросил Джейсон.

Гэйвен нахмурился, напряженно что-то обдумывая.

— Видимо, одно такое существо можно превратить в другое. Правда, я никогда ни о чем подобном не слышал. Но если она права… — Гэйвен покачал головой. — Само существование Левкатора — это зеркальное отражение души двойника, однако абсолютно злое. Он не может быть превращен в двойника кого-то другого. Этого не может быть! Это шло бы вразрез со всей известной мне Магией. — С досады Гэйвен стукнул жезлом по полу.

— Мне пора домой, — сказал Джейсон и взял свой кристалл. — У меня завтра игра, родители, наверное, уже тревожатся.

— Джейсон!

Джейсон взглянул на Гэйвена Рейнвотера и обнаружил, что сейчас Маг выглядит гораздо старше, чем в тот день, когда они встретились впервые чуть больше года назад.

— Многое из того, что ты сказал, справедливо. Мы были слишком невнимательны и беспечны… Я постараюсь… когда все немного наладится… исправить ситуацию. И знай, что ты — часть семьи. Необычной, но семьи. — Гэйвен печально улыбнулся, выпрямился и расправил плащ. — Конечно, ждать спокойной жизни не приходится, хотя, надеюсь, дела пойдут лучше, когда мы создадим школу. Многому предстоит научиться, но дело в том, что учить Магии очень трудно, поскольку она идет изнутри и она так же индивидуальна, как и любой из нас. Понимаешь, что я имею в виду?

— Может быть. Я полагаю, что Магии нельзя по-настоящему научить, нужно руководить и наставлять.

— Руководить и наставлять, — повторил Гэйвен и кивнул. — Ты правильно понимаешь. Наверное, это самая точная формулировка.

— Насчет школы, — заметил Джейсон, переступив с ноги на ногу. — Я не уверен, что мы сможем туда вернуться. Дракон сказал, что не пустит нас.

— Это — твои Врата. У тебя есть сила, которой нет у этого зверя, нравится ему это или нет. Он может охранять Врата всей своей мощью, но именно ты можешь открывать и закрывать их.

— Ты уверен?

— Ну… почти уверен, — несколько нервно сказал Гэйвен и положил руку мальчику на плечо. — Позаботься о Бейли, если сможешь. Я сейчас занят Элеонорой. Будь осторожен. Изабелла вроде бы не предавала нас — пока — но чтобы кто-то из нас вообще связался с Черной Рукой… я просто не понимаю. Существуют какие-то соглашения, о которых нам ничего не известно. Мы будем помогать друг другу, но наши силы сейчас ограничены, и Томас выбрал неудачное время, чтобы куда-то исчезнуть.

Джейсон почувствовал себя виноватым, и ему захотелось все рассказать Гэйвену, но он не стал, вместо этого крепко сжал кристалл и отправился домой.

Незнакомец в ночи

По Джейсону никто дома не скучал. Бульдозер был на стройке, Джоанна с Алисией отправились куда-то по своим делам. Единственное, что заметил Джейсон дома, так это большой вскрытый пакет, адресованный Алисии. Он лежал на кухонном столе, там же стояла неубранная после ланча посуда, а в холодильнике — сэндвичи. Пакет с надписью «Молодые кинематографисты Америки» не вызвал у мальчика любопытства, его мучил голод. Поэтому он налил себе стакан молока, сел к столу и начал жадно поглощать сэндвичи: первый проглотил так быстро, что даже не понял, с чем он, два других уже распробовал — индейка, сыр и авокадо, очень вкусно.