Георгий Левин - Возвращение Стражей

Кем ответил сразу:

— Так точно! Мои люди попытались общаться с ними, но результат отрицательный. Кроме того эти выводы подтвердил альт флагман Бор, он тоже пытался общаться с ними и так же безрезультатно.

Бор кивнул. Кирт продолжил:

— Этих животных не трогать! Не нам менять жизнь расы. Приступайте!

Трое стоявших сзади кирта воинов, отдав ему честь, ушли в завесу. Вслед за ними в завесе скрылся кирт, его сопровождающие, звери и воины. Кем подошёл к Бору.

— Приступаем альт флагман? Кирт не выполнения своих приказов не понимает. Советую поторопиться. Поднимайте своих помощников, порталы сейчас установятся прямо в нашей части лагеря. Переоденетесь на кораблях, там всё уже готово.

Бор кивнул и заторопился. Разбудив своих помощников, он сообщил им радостную новость о появлении освободителей, легендарных ИНЧАХ и объяснил задачу. Неожиданно повеявший воздух свободы воодушевил людей. Произошло то, о чём они уже перестали даже мечтать. Но от радости не умирают. Помощники разбежались по лагерю, поднимая людей из своих десятков. Разбуженные ими люди, старательно соблюдая тишину, начали строиться в колоны. Десятники инструктировали их. А в лагере начали загораться светящиеся завесы, колоны людей, сохраняя строй, входили в светящиеся завесы и исчезали в них. Эвакуация проходила организованно и быстро. Последними из бывших пленных в завесы вошли сотники, ближайшие помощники Бора. Большая часть завес уже погасла. Бор окинул взглядом покинутый людьми, бывшими рабами «животными» лагерь. Он был пуст. Везде валялись брошенные тряпки, чаши и другой бытовой хлам. Бор смотрел на всё это с грусть и думал:

«Наверно это единственное место, о жизни в котором я хотел бы забыть. Так же, как и о долгих годах плена, жизни на правах бесправного раба. Удастся ли мне это? Не знаю! Но умереть хочу от старости или в бою свободным человеком. Вот это, надеюсь, мне удастся!»

И он вступил в завесу. Она, проглотив его, погасла.

Корабли, приняв людей с планеты, уходили в подпространство, невидимые и не слышимые они исчезали без следа. Если ИНЧИ того не желали, то обнаружить их не мог никто.

Последним орбиту планеты покинул флагман 1-ой армады, приняв на борт зонды и команду воинов Кема. Он устремился вдогонку ушедшим кораблям. Системы обнаружения маргов работали в обычном режиме. Нарушения пространства мира их расы не было. Так сообщали все посты, оберегающие покой расы, она могла спать спокойно. Что раса и делала. Сюрпризы ожидали её утром.

5-й лам Мах, каш 5-ой кладки младшей самки выводка Махи, стоял на вышке у стены ограды лагеря «животных» и смотрел на звёзды, украшающие тёмный небосвод. Его дежурство подходило к концу. Как обычно, коротая медленно ползущее время скучного несения службы, он предавался воспоминаниям.

… Давно закончившаяся война была благодатным временем. Изобилие мяса позволяло жить, не беспокоясь о пище себя и всего выводка. Обеспечивать пищей выводок было главной обязанностью взрослого самца. Да! Тогда за это благополучие приходилось платить своими жизнями. Эти «животные» драться умели и дрались отчаянно. Их выводку можно сказать повезло! После той войны в нём осталось 9 взрослых самцов из 127, три десятка самцов из молодняка выводка были только потребителями. Но другим повезло ещё меньше. Их все самцы погибли, в бой приходилось бросать и необученный молодняк, выполняя контракт. Самки выводков оставшихся без кормильцев, сначала съели свой молодняк, потом погибли без пищи. Каши заботятся только о своих выводках, до других им дела нет. Так было всегда. Но война закончилась, тогда и начались трудные времена.

Пленных «животных» было много. Выводки, занимавшиеся охотой и ловлей «животных», остались не у дел. Местные «животные» никого не интересовали. Вот тогда эти выводки и начали наниматься в пастухи «животных». Хозяева охотно брали их, а не оставшиеся после войны обескровленные выводки. Для участвовавших в войне выводков настали трудные времена. Его выводку повезло! Ува Кут нанял их, пусть на очень плохих условиях, но это была возможность выжить. Да и они пристроились! Потихоньку брали не только полагавшихся по договору погибших, умерших, заболевших «животных», но ещё и подворовывали во время дежурств, утаскивали отбившихся или отошедших в сторону от основной группы. Так и выживали. Точного счёта «животных» никто не вёл. Теперь их выводок практически восстановился. За эти годы выросли молодые самцы. Вот и сегодня, он был старшим над пятнадцатью молодыми самцами, натаскивал, обучал их, нести службу пастуха. День удался не плохой! Двое «животных» погибли, раздавленные камнями при погрузке на платформу, да двоих они украли, когда те отошли от группы. Одного съели, а остальные тела припрятали, отнесут главной самке. Махи должна кормить и других самок, и молодняк. Да…

Что-то легонько стукнуло по коже, почувствовал, что по ней потекла, какая-то жидкость успел подумать:

«Молодняк развлекается! Сейчас найду шутника и…»

Тело каша рухнуло на помост. Он не мог видеть, что все каши выводков несущие службу разделили его участь. Из темноты выскользнул человек с ружьём в руках. Он подошёл к помосту, посмотрел на лежавшего каша и поднеся руку к устам негромко произнёс:

— «57» первому! Чисто!

Затем он так же бесшумно растворился в ночной темноте…

… 5-й лам Махи открыл глаза и пошевелил конечностями. Он лежал на своём помосте. Поднявшись, он ощупал себя. Электрический хлыст висел на поясе, рядом с разрядником. Бинокль, рация висели рядом с тревожной кнопкой и пультом управления прожектором. Ограда лагеря была целой. На соседних помостах шевелились и вставали остальные каши его команды.

«Что случилось? Я уснул? Но такого никогда не было!»

Подумал он, растерянно осматривая себя. Звёзды уже погасли. Рассветало. Над лагерем разнёсся звук сирены. Для «животных» это был сигнал подъёма и начала кормления. Обычно после него они все устремлялись к жёлобам, куда стекала витаминная смесь из пищевых синтезаторов. Мешкать было нельзя. Синтезатор работал час и отключался, кто не успевал набрать и съесть смеси, оставался голодным до вечера. Это «животные» знали. Но возле желобов было пусто. 5-й лам Махи схватил бинокль и осмотрел лагерь. Везде валялись тряпки, разный хлам, но ни одного «животного» на их участке не было видно! Уже не раздумывая, он нажал кнопку тревоги. Завыла сирена его участка, вскоре к ней присоединились сирены других участков. Начался переполох.

Ува Туп, старший дежурный лагеря, в сопровождении сотни кашей на пяти платформах облетел фермы и выгоны. В ямах возле каменоломни обнаружил местных «животных» они безразлично хлебали густую жидкость из жёлобов. Больше на выгонах не было никого. Ограда была целой, но фермы и остальная часть выгонов пустовала, «животные» из числа пленных исчезли бесследно.