Вероника Кузнецова - Забавы колдунов. Часть вторая

— А знаешь ли ты, что если ветер встречный, то его нельзя "пришивать".

— Как это?

— А то, что даже парусный мастер в это время отдыхает, а к иголкам и ниткам никто и не прикоснётся. Кроме того, у нас считается большим грехом выбросить за борт кошку или собаку. Это привлекает несчастье. А вы преспокойно выгоняете животных из дома. А если бы ты знала, как мы можем вызвать ветер в штиль, то ты не стала бы даже упоминать про ваши жалкие приметы. Да, Адель, ты совершенно права: морское дело — одно из самых сложных на свете и не каждый в силах его освоить.

Он с такой потешной торжественностью произнёс последние слова, что девушка неудержимо рассмеялась.

— Осторожнее, Адель, лампу не урони, — предупредил Джон. — А лампа знатная, с какими-то красивыми висячими финтифлюшками…

Одна и та же мысль пришла к ним одновременно.

— Посмотрим… — забормотал моряк. — По виду ничто не напоминает стрелку, но… — Голос его стал похож на голос фокусника. — Но если повернуть этого дельфина другой стороной, то мы видим стрелку. Сейчас её вытащу. Вот она в своём собственном виде. Даже у нашего гостя можно не спрашивать, та ли это стрелка, но мы всё равно его спросим.

Морж подтвердил, что стрелка та самая, которую они ищут.

— Она звенит, — пояснил он.

Адель то держала стрелку возле уха, то прижимала к самому уху, но никакого звона не слышала. Слух Джона тоже оказался хуже, чем у морского зверя.

— И как же этой стрелкой пользоваться? — спросил моряк.

— Этого я не знаю, — ответил морж.

Джон принялся размышлять:

— Если это стрелка, то она должна показывать в нужную сторону, а мы — туда плыть. У меня в руке она не может повернуться туда, куда ей хочется, значит, ей требуется свобода. Выпусти её сейчас из рук — и она упадёт на палубу, как это в обычае у всех предметов, лишившихся опоры. Значит. Выход один. Какой?

Морж задремал под рассуждения моряка, а девушка, потерявшаяся в обилии доводов, не нашлась, что сказать.

— Мы должны привязать совсем тонкую бечёвку или толстую нить к стрелке, воспользовавшись вот этим отверстием. Ступай, матрос Иван, в каюту капитана и поищи там нить, да не посмей приложиться к бутылке.

И Джон пошёл выполнять свой приказ. Вернулся он, держа нитку за один конец, а на другом висела стрелка. Она не крутилась, как делала бы обыкновенная стрелка, а показывала строго в одну сторону.

— Вот и отлично! — радовался Джон. — По-моему, нам надо положиться на эту замечательную стрелку, поставить нижние паруса, чтобы не особенно спешить, и отправляться в путь, пока люди дона Педро не нащупали нас в тумане и не захватили судно. Матрос Иоганн, поставь паруса, а ты, матрос Жан, подними якорь. Матрос Иван, ступай к рулю.

Адель ничем не могла помочь, но она встала рядом с ним у руля, чтобы научиться править. Стрелку подвесили перед лицом рулевого, чтобы постоянно следить за курсом. Ветер был очень слабым, но Джон считал, что на самой малой скорости им будет легче обойти все подводные камни. Он терпеливо учил девушку управляться с рулём, чтобы в случае надобности они могли сменять друг друга.

— И ведь как хорошо, что мы ушли от наших приятелей в тумане! — радовался моряк. — Теперь-то им нелегко будет за нами угнаться.

Адель приготовила поесть, и Джон, передав руль девушке, с аппетитом поужинал. Потом Адель перекусила сама и убрала посуду.

— Я постою у руля ночью, — сказал Джон, — а ты сменишь меня утром. Отправляйся спать, Адель, но прежде посмотри, как дела у нашего больного.

Адель не спорила, полагаясь на мнение моряка. Наверное, сейчас, и правда, требуется его опыт. Но утром она встанет на его место и, накормив подвахтенного, отправит его спать.

Девушка склонилась под моржом, но не смогла определить, в каком состоянии его рана. Морж крепко спал, и она не решилась его будить, чтобы задать вопросы. На всякий случай она подсыпала на рану ещё целебного порошка и ушла в свою каюту.

Ночью Адель ничто не потревожило, а утром она проснулась свежая и бодрая. Она выбежала на палубу и, споткнувшись обо что-то большое и упругое, растянулась во весь рост и почувствовала боль в ноге.

— Что это? — вскрикнула она.

— Почему ты на меня наступила? — послышался из тумана недовольный голос моржа.

— Как ты здесь оказался? — удивилась девушка.

— Я гуляю по палубе, — объяснил морж, — а ты на меня налетела. Я не очень больно тебя укусил?

— Терпимо.

Адель представила, что могли натворить клыки морского зверя, и сочла, что счастливо отделалась.

— И Джон на меня несколько раз наступал, — жаловался морж. — К нему нельзя подойти без опасения, что он на меня наступит. Уж как тихо я подбирался к нему сзади и ложился у ног, а он обязательно делал шаг назад, и мне приходилось его кусать, чтобы привести в чувство. Странные вы оба.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Адель.

— Отлично, словно и не получал вчера удара топором.

Девушка осмотрела рану, но от неё остался лишь рубец.

— Твоя рана зажила.

— Рад это слышать. Джон тоже сказал, что я совершенно здоров.

Адель поздоровалась с моряком, приготовила завтрак, поела и сменила рулевого, отослав его в кают-компанию к столу.

— Спасибо за заботу, Адель, — поблагодарил Джон. — Ты помнишь, как держать руль? Ну, и отлично. Теперь у меня четыре матроса: Иоганн, Жан, Иван и Адель. Пойду скорее к столу, а то еда — единственная вещь, которая заставляет ждать других, но никогда не ждёт сама… Ох!

Раздался звук падения и сейчас же болезненный вскрик.

— Вы какие-то странные злокозненные существа, — заявил морж. — Моё счастье, что у меня толстая кожа и много жира, а будь я не так подготовлен к толчкам и ударам, я поневоле куснул бы изо всех сил.

Адель боялась рассмеяться и тем обидеть доброго моржа и упавшего укушенного моряка.

— Извини, морж, — смиренно сказал Джон, уходя с палубы. — Я не видел, что ты сзади.

— Удивительно, что это происходит со мной? — ворчал морж, удалившись на другой конец палубы. — Был бы я хотя бы как молодой тюлень, тогда это можно было бы объяснить, но каким образом ухитряются не замечать меня, старого и толстого моржа? Может, я сильно похудел за время болезни? Адель! Я не очень похудел?

— Нет, — отозвалась девушка. — Ты большой, сильный и очень представительный.

— Тогда ничего не понимаю, — сдался морж, устав от размышлений. — Пойду, проведаю Джона.

На Адель напал смех, едва она представила толстого усатого моржа в кают-компании, но она не могла оставить руль и посмотреть на это зрелище собственными глазами.

Джон вышел на палубу один, вынес грязную посуду, вымыл её, а потом подошёл к девушке.