Shin-san - Новое Начало-Альтернатива Часть I. Возрождение Дракона не только...

Гарри не мог опуститься на такую же высоту, что и Малфой: слизеринец мешал ему, а лететь в подобном положении можно было лишь по прямой – о маневрировании нечего было и думать.

«Что же делать? - драгоценные в игре секунды летели одна за другой. - Дела плохи - чертова новая метла Малфоя дает ему слишком большую фору, мой «Всполох» ее не догонит… Применить что-нибудь из своего арсенала? Нет! Даже ради гарантированной победы не стоит пока раскрываться, - размышлял Поттер и сам про себя немного удивлялся, что не испытывает того яростного накала игры, что охватывал его раньше. - Остается надеяться, что хорек не справиться с управлением на такой скорости или снитч уйдет вверх…»

Гарри взлетел чуть выше, надеясь, что снитч все же поднимется, и тогда он сможет поймать мячик – но Малфой ещё немного увеличил скорость и, оказавшись над снитчем, бесстрашно разжал руки, в падении подхватывая неуловимого золотого упрямца, упав на землю, по инерции проехал ещё полтора десятка ярдов и, остановившись, замер. Его метла пролетела ещё немного и остановилась, мягко шлепнувшись на траву.

- Драко Малфой поймал снитч, - голос Ли звучал хрипло: он не мог избавиться от потрясения, вызванного поразительным, самоубийственным трюком слизеринского ловца. – Слизерин выигрывает со счётом триста сорок-двести пятьдесят.

Игроки опустились возле Малфоя, который постепенно приходил в себя. Он приподнялся на локте и, точно безумный, горящим взором уставился на снитч, который сжимал в руке так крепко, что казалось, никакая сила не способна вырвать у него мячик.

- Я обыграл Поттера, - потрясённо прошептал он. – Снова…

Малфой с трудом поднял голову, ища взглядом Гарри, – и окружившие его игроки отшатнулись с невольным возгласом ужаса. Правая сторона лица не пострадала, избежав соприкосновения с землёй – а вот левая… левая превратилась в кошмарную окровавленную маску; кожа была содрана, обнажая мышцы; на скуле – там плоть была буквально стёсана – тусклым белым пятном светилась кость.

- О, Мерлин! – потрясённо выдохнул кто-то; более слабонервные зрители отвернулись, борясь с тошнотой.

- Я же обещал, что поймаю снитч, Поттер, - Малфой попытался ухмыльнуться, и лицо его свела судорога боли, ещё больше искажая черты. – Любой ценой…

Произнеся это, слизеринец потерял сознание от болевого шока. И не видел того, что наверняка бы подпортило ему триумф от победы - Гарри Поттер посмотрел на его ободранное до мяса лицо, равнодушно хмыкнул, и, положив метлу на плечо, направился в раздевалку, будто ничего особенного не произошло.

Глава 13. Двое в лазарете.

Когда Малфоя принесли в больничное крыло, мадам Помфри пришла в настоящий ужас.

- Надо запретить эту кошмарную игру! Категорически! Это просто какая-то бойня! – возмущённо воскликнула она, приступая к осмотру. Её лицо мрачнело всё больше и больше; остальные игроки – как ни странно, здесь были не только слизеринцы, но и гриффиндорцы – столпились на почтительном расстоянии от медсестры.

- Пострадало не только лицо, - мадам Помфри была очень серьёзна. – При падении повредились шейные позвонки – не сломались, а сместились, передавив нервы, а это очень трудно поддаётся лечению. Сильно пострадала и левая рука: вывих, растяжение мышцы, двойной перелом запястья, три пальца тоже сломаны. О мелких ранах я и не говорю.

К мелким ранам относилась огромная ссадина, захватывающая плечо и грудь.

- Кто-нибудь, сходите за профессором Снейпом, - велела мадам Помфри. – Быстрее.

Трое слизеринцев тут же кинулись исполнять приказание. Медсестра начала снимать с Малфоя квиддичную форму – бережно, стараясь не шевелить истерзанную руку; осторожно стянула рубашку – и почти никто не смог удержаться от изумлённого вздоха. На правом предплечье слизеринца красовалась мастерски выполненная татуировка: два дракона, сплетающиеся в страстном объятии – один серебряный, другой иссиня-чёрный, с тёмными глазами, полными сверкающих искр. Видна была каждая чешуйка, глаза блестели совершенно реально; звери казались живыми и объёмными, и рука невольно тянулась вперед, чтобы коснуться их и удостовериться, что это лишь произведение рук человека.

- А ну марш отсюда все! – внезапно опомнилась медсестра. – Это больница, а не проходной двор!

Все поспешно ретировались, кроме Джинни, которая должна была остаться в больничном крыле до утра из-за шального бладжера, угодившего ей в живот.

Снейп появился довольно скоро; он сам был свидетелем произошедшего на матче и принёс уже готовое регенерирующее ткани снадобье. Им медсестра покрыла лицо Малфоя, а затем наложила плотные повязки, скрывающие повреждённую область. На залечивание руки потребовалось сразу несколько заклинаний, а с шеей пришлось повозиться ещё больше. Лишь спустя час мадам Помфри закончила накладывать чары и ушла из палаты, перед этим попросив Джинни:

- Если он очнётся или ему станет плохо, немедленно позови меня. Бедный мальчик… - пробормотала она уже тише и вышла.

Джинни сама не заметила, как уснула. Её разбудила тишина; порой безмолвие может казаться громче, чем самый резкий звук. Она прислушалась, но со стороны кровати слизеринца не доносилось ни единого вздоха. Похолодев, Джинни поднялась и подошла к нему, чтобы убедиться, дышит ли он вообще.

Приблизившись, она увидела, что его грудь мерно вздымается во сне, и хотела уже вернуться обратно, но невольно залюбовалась спящим. Хотя часть его лица и пряталась под бинтами, черты, не скрытые повязками, приковывали внимание своей тонкостью и аристократичностью; платиновые волосы, лежавшие на подушке, казались лёгкими и мягкими на ощупь, несмотря на следы запёкшейся крови на них; одеяло, чтобы не затрагивать повязки на груди, было натянуто лишь до пояса, открывая хорошо натренированное тело – странно, а ей всегда казалось, что Малфой довольно щупленький, может, из-за того, что рядом с ним всегда были два громилы-шкафоида? На бледной коже ярко выделялась поразительно совершенная татуировка; застывшие в своём движении драконы притягивали взгляд, точно магнит, дразня своей величественностью, красотой, силой и страстностью, с которой они сплелись в неразрушимом союзе.

Джинни, словно загипнотизированная, медленно протянула руку и почти коснулась татуировки, когда слизеринец внезапно нахмурился; Джинни заметила как напряглись его мышцы, и поспешно убрала руку. И вовремя, потому что Малфой очнулся. Он не мог открыть глаз из-за зелья, притупляющего боль и заодно не дававшего мышцам лица двигаться, чтобы не мешать регенерации. Но сразу почувствовал, что не один.