Сергей Ким - Без объявления войны

— Да не очень, господин генерал, — честно ответил совсем ещё молодой пилот. — Мы же в основном поддержка войск, а не прикрытие. У нас из четырёх двоек, три — штурмовые, и только одна — истребительная. Да и, что могут сделать наши два несчастных зелёных?

— Таак, ну раз такие дела, то о прикрытие с воздуха придётся забыть… Но истребители тоже пускай без дела не сидят — будем их отправлять на разведку, а то красные драконы для этого не очень-то и подходят.

Пилот смутился и опустил взгляд. После получения информации о том, что поле взлёта для атаковавших форт драконов находилось всего-то в каком-то десятке километров от города, именно он предложил не просто поднять легионных драконов в небо, но и прочесать окрестности. В итоге, звери сильно вымотались и теперь отдыхали. Разумеется, это относилось только лишь к красным-штурмовикам, зелёные драконы-истребители, более мелкие, но выносливые, уже были готовы к полётам. Конечно, в ближайшем будущем генерал не предвидел использование драконов для штурмовки поверхности, но и без толку утомлять зверей тоже не следовало — в будущем это могло негативно отозваться на их боевых качествах.

— Ну что, прапорщик, готов к войне?

— Так точно, ваше высокопревосходительство! — с жаром воскликнул пилот.

"Мальчишка" — с грустью подумал Аристарх, — "Сколько ему — двадцать, двадцать два? Выживет ли он? Ведь скоро придется драться насмерть… Если выживет — станет асом, а если нет…"

Генерал поспешно оборвал чёрную мысль.

* * *

Вновь, как и в далёком прошлом, Павла и его товарищей подхватила обычная суета армии.

Разместили прибывших на каких-то пустующих складах. Туда, мобилизованные под это дело мастеровые в срочном порядке притащили свежесколоченные, но такие знакомые двухэтажные нары, снабдили всех матрасами, одеялами и подушками, показали места, где можно было умыться и справить естественные потребности… В общем, можно было даже обозвать эти помещения казармами, если бы не несколько сотен ментов, охранявших склады. Защищали ли они зэгов, или от зэгов — так и осталось неизвестным.

После не слишком спокойной ночи, сигнал к подъёму в шесть утра прозвучал очень даже неприятно, но привычные к распорядку бывшие зэги, не роптали по этому поводу — ведь сегодня им выдавали оружие и доспехи.

После короткого построения, всю толпу погнали к главной рыночной площади, находящейся за городской стеной. Там по-прежнему царила извечная суета, но теперь отнюдь не мирного характера. На всей площади отсутствовали привычные торговцы, зато теперь за крепкими деревянными прилавками стояли легионеры-интенданты, занятые каждый своим делом.

Ещё на входе полицейские, выполняющие привычные функции регулировщиков движения, разбили все двенадцать сотен человек на несколько более мелких потоков, и направили их к прилавкам, стоящим в одном из концов площади. В другой, дальней части, до сих пор сгружали с телег какие-то свёртки — по-видимому, вожделенные клинки и бронники.

Павел, немного прихрамывая на раненую ногу, подошёл к интенданту за прилавком. Нога уже почти что зажила — на месте глубокой колотой раны теперь был участок новой розоватой кожи, но несильная боль до сих пор доставляла неудобство.

Глядя на легионера за прилавком, Бондаря так и подмывало спросить "чем торгуешь?", но капитан себя сдерживал.

— Имя, звание, военно-учётная специальность.

Немолодой уже, лет сорока дядька в форменной лорике и с нашивками старшины, видимо всего был в курсе, что это за подкрепление, поэтому и не стал тянуть кота за хвост.

— Капитан Павел Терентьевич Бондарь. Мечник тяжёлой пехоты.

В груди что-то тонко кольнуло — как же долго он уже не произносил этих слов, как же долго…

— Так, — старшина что-то записал пером в здоровенном гроссбухе. — Мечник, налево.

В течение следующего получаса Павел был нагружен полным комплектом легионера — меч, кинжал, щит, шлем, лорика, поножи, тяжелые сапоги, перчатки, штаны, куртка-поддоспешник, два комплекта нательного белья, ножны для оружия, рюкзак, плащ, столовые принадлежности… В общем, вскоре Бондарь чувствовал себя несколько одуревшим от всей этой суматохи, но чрезвычайно довольным. Он даже не сетовал на то, что всё снаряжение было очень старым — железки железками, но главное на войне — это дух воина.

Началась эта волокита часов этак в семь, но уже к двум часам дня (всё-таки сказывалась въевшаяся дисциплина) двенадцать сотен легионеров были построены на главной площади Южно-Монеронска. Наибольший беспорядок в ряды "новобранцев" вносили настоящие уголовники — убийцы, разбойники, воры. Не привыкшие к такому снаряжению, они здорово тормозили весь процесс выдачи обмундирования, да и, получив его, копались дольше всех. Подчас уголовники даже не знали ни своего размера, ни своего роста, чем здорово бесили интендантов — на глазок они эти параметры, конечно же, умели определять, но делать этого очень не любили.

После построения, всех зэг-солдат погнали на легионный плац, находящийся за чертой города. Там их уже ожидали несколько походных кухонь, но в преддверии выяснения остаточных боевых навыков кормили их не слишком плотно. Хавчик был немудреной — гречневая каша с вяленым мясом, но солдаты, привыкшие к ещё более скромной лагерной баланде, искренне радовались.

Следующие пару часов их усиленно гоняли по строевой и индивидуальной подготовке, заставляя их вспоминать всевозможные приёмы.

Молодой, лет двадцати пяти лейтенант, неторопливо прохаживаясь перед строем, отдавал команду за командой.

— …Нале-во! Напра-во! Щиты сомкнуть! Пики к бою! Отражение конной атаки!..

— …Стрелы! Щиты уступом!..

— …Угроза с воздуха! Рассыпаться!..

— …Выпад! Блок! Сшибка! Добивание!..

По итогам занятий, у ста с лишним человек подготовку признали недостаточной, и их немедленно списали в ополчение. В основном это оказались обычные преступники, никогда особых навыков и не имевшие, но были среди них и солдаты, которых слишком подкосила каторга и старость.

Слава Сотеру, Павел не попал в их ряды. После занятий началось формирование и комплектация вновь создаваемого подразделения — в соответствии с прошлыми званиями и заслугами были назначены командиры рот и взводов. Бондарь, как и много лет назад снова стал ротным, Утхаг, дослужившийся только лишь до лейтенанта, стал комвзвода-1, здоровенный светловолосый мужик, Септимий Котов — вторым комвзводом. Всех своих новых подчинённых Павел хорошо знал по лагерной жизни, и только Дарина среди них не было — его перевели в формируемый инженерный отряд.