Наталья Загороднева - Ловцы душ

22

 Таня молча слушала мой путаный рассказ, потягивая остывающий кофе. Она не посмеялась над моими словами, не усомнилась, только глубоко задумалась, будто решая для себя сложную задачу.

   - Ну, вот как, как такое может быть? - Я мерила шагами кухню, изредка бросая взгляд на распустившиеся розы. - Знаю, ты скажешь, что после аварии такое бывает, но я устала уже слушать это объяснение! Уже не верю ему, понимаешь? Мне все равно, что там бывает по статистике. Я - ненормальная, понимаешь? Что это было на кладбище? Откуда я узнала имя Сергея? Почему у меня на него такая реакция? Нет, я слышала, конечно, про любовь с первого взгляда, но это совсем другое. Откуда-то я его знаю, хотя уверена, что никогда раньше мы не встречались. Но и даже это не главное... То, как я себя чувствовала рядом с ним... Откуда взялось это ощущение, зуд какой-то, руки так и тянутся делать какие-то неизвестные мне до сих пор движения! Там, на перекрестке, я же не понимала даже, что творю! А машина едва не взлетела на воздух! А розы?! Это уже вообще не поддается пониманию! Как они могли распуститься на холоде? Что скажешь? Ну, что ты молчишь?

   - Хорошо, - вздохнула Таня. - Давай примем как факт, что ты - не такая, как все. В тебе проснулись способности, о которых ты не подозревала, но это не повод так нервничать.

   Я задохнулась от возмущения, но она продолжила:

   - Да-да, не нужно волноваться. Тебе, во-первых, они не особо мешают, больше того, ты, может, получила возможность, о какой другие только мечтают. Мы еще не знаем, как работает твой дар, но уже ясно, что ты можешь многим помочь, так ведь?

   - А меня кто-нибудь спросил, хочу ли я этого? - возмутилась я. - Не нужны мне эти фокусы, я обычный человек и не хочу становиться какой-нибудь бабкой-гадалкой!

   - Ну, бабкой-то еще рановато, - хохотнула подруга. - А так, в целом, неплохая перспектива, и дело доходное.

   - Не смешно, - огрызнулась я. - Посмотрела бы я на тебя, если бы у тебя открылись такие способности!

   Фраза оказала на Таню странное воздействие: подруга побледнела, стушевалась и полезла в сумку за сигаретами.

   - Так, мне надоели эти тайны, - решительно заявила я. - Ну-ка, выкладывай, что ты от меня скрываешь!

   - Я скрываю? - фальшиво удивилась она. - Что же, например?

   - С самого начала! Мое таинственное спасение, когда ты вернула меня с того света. Что, не так?

   Она пожала плечами, затягиваясь сигаретой.

   - И потом... Когда ты стала рассказывать про Яну... Мне снились сны про нее. В голове постоянно крутились ее стихи, мысли о ней, - а кто она мне?! Вот сегодня, на кладбище - мы случайно столкнулись с Сережей? Ты ведь знала, что он придет, верно? Ты специально привезла меня туда, чтоб мы встретились?

   Она вздохнула и, помолчав, ответила.

   - Знала, да. Спросила у Яниной мамы, когда он собирается на кладбище.

   - Но зачем? - Я плюхнулась на стул, пытаясь осмыслить услышанное.

   - Я не могу тебе всего рассказать, - в ее голосе звучали железные нотки. - Поверь мне, так надо. Когда-нибудь ты все узнаешь, но не сейчас. Пока все, что нужно знать - я тебе не враг. И я сама еще не представляю, куда все это приведет. Меня не меньше твоего пугают эти странности. Ладно, встречу я подстроила. Но то, что вы так потянетесь друг к другу - и предположить не могла. А уж про твои фокусы... Не отказывайся от них. Давай посмотрим, куда все это выведет?

   - С ума сойти, - простонала я. - Что меня заставят сделать завтра? Кто решил, с кем мне нужно сталкиваться, кого любить и с кем враждовать? Ты? А не думает ли ваше серо-кардинальское величество, что я могу взять и отказаться от навязанного вами будущего? И от Сережи, и от способностей этих!

   - И сможешь? - сердито блестя глазами, прорычала Татьяна.

   - Смогу! Сделаю над собой усилие и забуду и его, и Стаса, и аварию эту! Не было ничего, слышишь? Играй сама в свои игры, гуляй с ним, влюбляйся, общайся, - но без меня, окей?

   Она повернулась, взяла сумку, направилась к двери, я ее окликнула:

   - А какие способности у тебя?

   Подруга остановилась, замерла, не оборачиваясь. Я поняла, что она на грани срыва, едва сдерживается, чтоб не высказать что-то. Она несколько раз глубоко вздохнула, помотала головой, восстанавливаясь, и... Меня снова накрыло - ладони вмиг стали горячими, их будто обдувал теплый ветер, я пропускала сквозь пальцы щекотливые ручейки чего-то невидимого, окутавшего меня, заключившего в кокон. И снова возникло дикое желание провести руками... Вот так, плавно...

   Закрыть глаза. Понять, что все вижу, насквозь: предметы, стены стали прозрачными, за ними - люди, много людей, в моем доме, соседнем, и дальше. Я задохнулась от мельтешения лиц - улыбающихся и грустных, плачущих, счастливых. Кажется, я знаю о них все. Но больше всего меня интересует та, что стоит рядом, в двух шагах. Таня тоже будто в коконе... Но этот кокон - защитный. Она не пускает меня внутрь. На мгновения я вижу ее настоящую, но что-то ослепляет, отбрасывает. Упругие потоки заботливо держат меня, не дают упасть, бережно опускают на диван. И затем стекает, как шелк, с моего тела волна тепла; я, хоть и одетая, чувствую себя голой, мерзну и дрожу.

   - Ч-что эт-то т-такое?.. - выдавила, стуча зубами.

   - А это мои способности, - Таня усмехнулась, подошла, присела рядом. - Я могу дать тебе силу. Научись работать с ней.

   Она развернулась, ушла, а я осталась на кухне. Нужно было прийти в себя и о многом подумать. Руки тряслись, я выбила сигарету из лежащей на столе пачки, подержала, затем смяла и бросила. Заплакала, закрыв лицо руками - будто кто-то мог меня увидеть. Мне было жалко себя - так бывает у маленьких, когда просто хочется поплакать, и для этого вспоминаются все обидные случаи - и даже самые незначительные. Но у меня хватало причин для срыва - все произошедшее сегодня не вписывалось в рамки обычной, привычной жизни. И, если раньше я надеялась, что все мои странности пройдут, то, после того, что узнала о Татьяне, и вовсе почувствовала себя Алисой в Зазеркалье. Я вдохновенно рыдала, в какой-то момент стал мешать свет, раздраженно щелкнула пальцами в сторону абажура и лампочка, скорбно тренькнув, погасла. Я разревелась еще сильнее, и только когда основательно устала от слез, поняла, что плакала в большей мере от того, что впервые поссорилась с Таней. Ко всем остальным странностям у меня уже, наверное, выработался иммунитет.

   Мы стояли у окон в соседних комнатах, она - в зале, я - на кухне. На душе было тоскливо, я словно обнаружила подарок под елкой задолго до прихода деда Мороза. Сквозь разделяющую нас стену чувствовалось, что она растеряна и не знает, что делать дальше. В голове звучали обрывки фраз, наших разговоров, я собирала их воедино, пытаясь понять, где была я, а где - чье-то незримое руководство.