Всеволод Болдырев - Болдырев Всеволод

— Его невозможно стереть? — сдавленно спросил Алексеев.

— Думаю, что можно… — профессор повернулся ко мне. — Ваш нож, пожалуйста.

Я отстегнул от пояса оружие и протянул его Хромову. Тот покрутил нож в руках, что-то рассматривал, зачем-то провел ногтем по покрытому сажей лезвию. Затем Игорь подошел к пентаграмме и приложил острый кончик к стене. Мне показалось, или, в самом деле, на черной звезде заплясали искры?

Хромов провел косую линию через весь рисунок. Острие оставляло на штукатурке неглубокую борозду, за лезвием тянулся шлейф из пыли…

Внезапно пентаграмма вспыхнула тусклым багровым огнем. Жар взметнулся к потолку, пронесся по комнате, опалил людям брови, волосы. Злобно ворвался в легкие, ошпарил слизистую. Я упал на четвереньки и громко раскашлялся. Мои спутники тоже попадали — кто куда, все держались за горло или яростно терли глаза. Мой взор будто прирос к дьявольскому рисунку: из пересекавшей его линии медленно струились тягучие капли алой крови. Сама пентаграмма будто скукожилась, смазалась немного в сторону и теперь медленно растворялась на стене, оставляя после себя сухие багровые разводы.

Жар схлынул, звуки смолки. Лишь негромкое покашливание нарушало эту плотную приятно-ужасную тишину.

— Хромов, — прохрипел я, — ты когда-нибудь допрыгаешься! Угробишь и себя, и нас. Тебя-то не жалко, а вот мне помирать рановато… да и ребята пропадут ни за что! А так хочется дожить до освобождения от всей этой фигни.

На то, чтобы привести себя в порядок, мне потребовалось чуть больше получаса. Я яростно тер лицо влажным полотенцем, запивал литром холодной воды целую пригоршню пилюль и еще несколько минут изрыгал поток брани на шибко умного доктора.

Хорошо, хоть нож был цел! Только лезвие слегка закоптилось. Зато проклятый рисунок был уничтожен, и можно было не волноваться насчет внезапного вторжения. Обруганный Хромов уселся за рацию, Карпов и Алексеев побрели к лифтовой платформе, а я уселся в кресло с кружкой свежего чая из государственных запасов. Наблюдать за манипуляциями профессора было неинтересно, потому выпросил у него несколько перепечатанных манускриптов. Первый назывался так: «О Демонах, Ежели Вы Встретились с Ними…».

Повествование вел какой-то средневековый монах-отшельник. Он рассказывал о тех случаях, когда в наш мир вторгались темные силы. Рыцари тогда были не в пример нам — смелые, твердо уверовавшие в церковь и тяжелый меч с серебряной огранкой. Даже простой люд в те смутные века сражаться умел, можно даже сказать — любил. Ох, и крепко же демонам доставалось! Лупили их всегда, везде и при любых обстоятельствах. Мне даже немного завидно стало, что так не смогу. Правда, создавалось впечатление, что монах мог и прибрехать… уж больно у него все там: «могучие», «бесстрашные» и «удалые»! Но полезной информации в тексте тоже хватало. Как раз здесь и говорилось о том, что темные силы боятся «живого огня» и серебра. Когда твари входят в зенит своей силы, они могут передвигаться и днем… правда, недолго. Чем грозит вторжение, подобное нашему, там не описывалось. Но говорилось о том, что вскоре может опуститься на землю другая ночь, вечная. И вот тогда человечеству точно ничего хорошего не светит! Ночью противостоять силам зла невозможно…

— Сигнал отправлен! — радостно заявил Хромов. — Дождемся подтверждения и отправимся в центр управления. Активируем систему жизнеобеспечения во всем городе и будем спокойно ждать.

Вернулись солдаты. Мы заварили еще чаю и принялись обсуждать сложившуюся ситуацию, когда динамик на радиоаппаратуре пикнул. Сквозь помехи прорезался чей-то голос:

— Три Восемь и Две Четверти, — послышалось далекое, — Три Восемь и Две Четверти! Сигнал принят, не учебная тревога подтверждена. Ждите, в Н для прояснения ситуации будет отправлен отряд. Все научные проекты приказано заморозить. Инициативу не проявлять. Ждите.

Динамик напоследок хрюкнул и замолчал.

— Твою ж мать! — взорвался Алексеев. — Что значит: «для прояснения ситуации»? Помощи не будет?

— Ну-ну, будет, конечно, — как-то не очень уверенно ответил ему Хромов. — Не могут же они бросить нас всех здесь? Приедут специально обученные люди, проведут экспертизу.

— Да им головы тут поотрывают! — внутри у меня все кипело от негодования. — Совсем мозгов нет, что ли? На улице опасно, в бункерах и бомбоубежищах тоже опасно! Как они доберутся до нас? Телепортом? Изобрели уже телепорт или пока еще нет?

— Нет, не изобрели, конечно, но… Да их же военные сопроводят! — знающе заявил Игорь. — Есть отработанная схема эвакуации и зачистки местности на случай, если ситуация выйдет из-под контроля. Там все отлажено, каждый знает, что ему делать. Они доставят экспертов в Н, те составят отчет, и тогда сюда нагрянут вооруженные солдаты.

Ну, уж нет! Я больше не хотел торчать в этом проклятом городе, дожидаясь помощи от вислоухих властей. Как бы нас тут не замариновали окончательно…

— Давайте пока активируем систему? — предложил Карпов. — все равно теперь неизвестно, когда нас вызволят отсюда, а там люди в катакомбах заживо варятся.

Особой поддержки его предложение не встретило, но и возражать никто не стал. Так что мы устало поплелись к центру управления. В небольшой комнатке стояла огромная консоль, вся испещренная непонятными таблицами, электронными графиками и непонятными шкалами. Под каждым графиком виднелся свой номер или буква. На небольшом мониторе над консолью был изображен объемный макет карты города. На макете красными огоньками горело пять точек — это бункеры и бомбоубежища. Рядом с монитором висела пластмассовая указка.

Пока Хромов возился со сложным оборудованием, я прокручивал в голове возможные варианты побега. По сути, выход из города был только один — мост. Насколько мне было известно, по дороге к нему не встречалось никаких подземных коммуникаций и военных постов тоже. Да и всех солдат в ту страшную ночь, когда все началось, перебросили к кордону, где те благополучно полегли. Но были здесь и свои проблемы — дорога к мосту была не из самых простых. Там по пути предстояло преодолеть пару крытых тоннелей, а это означало, что изрядный кусок дороги придется провести в тени. Скверно. С другой стороны, оставаться в этом подземелье было настоящим сумасшествием. Неизвестно, когда прибудет помощь, а бездействовать не хотелось. Как-то привык решать все сам…

Нет, определенно я должен был вернуться в то бомбоубежище, из которого мы отправились сюда. Там, по крайней мере, есть люди, вода, достаточно еды и относительная безопасность. А здесь…

— Готово, — тишину нарушил Хромов. — Система активирована.