Альфия Гайфутдинова - Наследник престола

— А где вы хотите сделать привал?

— Скоро мы выйдем из леса и окажемся где-то в километре от подножья Дарен-скалы, как раз на ней и расположен Храм Очищения. Там мы и устроим привал, а, после, отдохнув, будем подниматься к самому Храму.

— Наверное, вы объездили всю Таринию, думаю, что это очень интересное занятие.

— Про то, что я объехал всю Таринию, это, правда, но вот то, что это было увлекательное путешествие, вынужден сказать, что это не так.

— Почему же?

— Во-первых, как вы успели заметить из нашего путешествия, почти все земли Таринии покрыты лесами, а постоянно ночевать на сырой земле, шишках, хвое и листве, не очень-то и приятно, а во-вторых, я не мог бы получать удовольствие, от вынужденного скитания.

— Извините, я забыла.

— Бывает. Я уже давно привык. Так как, когда мне пришлось покинуть дом, мне было почти восемнадцать, а с тех пор, прошло уже не так уж и мало лет.

— Это обидно.

— Что?

— Когда тебя выгоняют из дому, только потому, что ты… другой. Как не странно, но я вас понимаю. Меня конечно ни кто не выгонял, но я всегда была чужой в наше деревне, но скоро все же я вернусь туда.

— Вы могли бы остаться в Вердане.

— Что бы ещё раз получить по голове?

— Я до сих пор считаю себя полным болваном, что не проводил вас до конца.

— В тот момент, если бы вы попытались это сделать, я бы вас побила.

— Это слабое утешение, к тому же я сомневаюсь, что вы смогли бы принести мне какой-либо действительно серьезный вред.

— Вы считаете, что я слабая?!

— Не в коем разе. Уж какой-какой, а слабой вас вряд ли можно назвать.

— И все же я с вами все равно не согласна, иногда я бываю слабой, но и сильной могу быть, когда придется, ведь не будь я сильной, то Дмитрий мог бы меня убить, пока я была волчицей и…

— Что?! Вы были волчицей? И Дмитрий хотел вас убить? Поэтому он уехал? Хотя как это возможно?!

— Зря я это сказала. Трепло! — я насупилась.

— Нет, не зря! И думаю, вам все же следует рассказать мне, что все же произошло. Потому как пока Дмитрий стремился уничтожить только меня, я не считал это серьезной угрозой, но теперь…. Теперь все по-другому. Так что, Елизавета Еремеевна, вам придется рассказать мне все.

Я насупилась. Ну, вот кто, скажите, пожалуйста, меня за язык тянул, а?

— А если я откажусь?

— Тогда я пойду на крайние меры.

— Как ваш брат будете угрожать мне?

— Нет, я не оставлю вас до тех пор, пока не узнаю всю правду, и не удостоверюсь, что в будущем ни чего подобного не повториться и вы будете в полной безопасности.

— По-моему, вы слишком много на себя берете.

— А, по-моему, вам пора научиться, мне доверять. Разве я вас подводил?

— Да.

— Вы все про тех разбойников?

— И не только.

— И когда же ещё я провинился перед вами?

— Начинайте загибать пальцы.

— Начало, звучит пугающе.

— Ваш сарказм, здесь ни к чему.

— Как пожелаете, госпожа.

Я сердито глянула на Дементия.

— Очень смешно!

— Простите, Елизавета Еремеевна, больше такого не повториться, обещаю.

— Неужели вы не может не издеваться надо мной.

— Я об этом и не помышлял. Так что там, на счет моих провинностей?

— Так, дайте подумать… хм, ну, во-первых, при первой нашей встрече вы вели себя очень надменно.

— Разве?

— Вы тогда сказали, что никогда не врете. При этом вид у вас был, должна заметить, такой надменный точно вы говорили с какой-то нищенкой.

— Если я произвел такое впечатление, то прошу меня извинить.

— Я еще не закончила, — я с укором посмотрела на Дементия, который тут же принял серьезное выражение лица, однако веселые искорки так и не исчезли из его глаз, а я продолжила, — так вот, если говорить о той ситуации, то, говоря, что вы не врете, вы уже солгали, так как на деле представились мне чужим именем.

— В свое оправдание, должен заметить, что для этого у меня были веские причины.

— Ладно, но все же я продолжу. И так, во-вторых, когда я путешествовала в Вердан с Авениром, тогда ещё я думала что это Васька, вы самым наглым образом навязались к нам в спутники.

— Меня пригласил Авенир.

— Но вы и тогда вели себя дерзко!

— По-моему, вы тоже не были слишком вежливы!

От возмущения, я обернулась к Дементию, чтобы высказать ему все, что я о нем думаю, но едва я повернула голову, как тут же замерла. Дементий так же недовольный, тоже явно собирался высказать мне все, что он думает обо мне, и наклонился вперед. В результате, когда я развернулась, я тут же уперлась ему в подбородок и, подняв глаза, увидела, что он тоже растерялся и даже смутился, поэтому я тут же вновь отвернулась, пытаясь унять от чего-то участившееся сердцебиение.

— Полагаю, мы оба были не правы.

— Да, наверно, — я ещё подумала, что стоит добавить нашу встречу в Вердане, когда он провел меня во дворец, а потом заявил, что поднятый мной шум мог навредить Велемиру, но потом, подумав, решила что все же не стоит, ведь теперь, с того времени прошло уже достаточно много времени.

Дальше мы ехали молча. При этом я ощущала себя не в своей тарелке. Объяснить же свое поведение и состояние, я не могла. Ни чего подобного со мной до этого не происходило. К счастью, в это время подъехала Венера и принялась расспрашивать Дементия о том, как будет пролегать наш путь в дальнейшем. Видимо он тоже был не против того, чтобы Венера ехала рядом, и нам с ним не пришлось изводить друг друга неприятными разговорами.

К тому же, мы уже выехали из леса и приближались к Дарен-скале, а это значит, что уже совсем скоро все это закончиться и по возвращению я расстанусь с Венерой, Хикметом, Русланом и Дементием. Я не могла бы объяснить точно, но почему-то теперь именно с Дементием мне не хотелось расставаться. Ночь, когда мы были волками, та пьянящая свобода и независимость, она каким-то невероятным образом сблизила нас, казалось, что только мы способны понять друг друга, и больше ни кто.

Что ж, как бы там ни было, все равно мы слишком разные. Он скоро станет царем, а я так и останусь странной дочерью травника и лекаря, пошедшей по его стопам (с тем, чем я буду заниматься в будущем, я определилась уже достаточно давно, и менять что-либо казалось напрасным (как бы мне этого не хотелось, теперь)).

23

Я сидела, закрыв глаза, недалеко от костра и думала о том, каким будет мое будущее. Честно говоря, ни чего хорошего я в нем не видела, более того, при одной мысли о нем, настроение портилось и вообще пропадало всякое желание жить.

— Что грустишь?

Я открыла глаза и посмотрела на нависшую надо мной Венеру, глядевшую на меня с каким-то странным патологическим интересом. Вздохнув я подвинулась, давая ей возможность сесть рядом.