Марина Дяченко - Медный король

И, выкрикнув последние слова, он отвернулся от полки со свитками. Над головой зашуршало; огромная тень на мгновение затмила свет, заколыхались полотнища паутины.

Комната переписчиков оказалась, как и опасался Развияр, маленькой и с низким потолком. Вместо окон – отдушины, затянутые паутиной. Толстая свеча в высоком подсвечнике. Полный набор письменных принадлежностей, чистый переплет, баночка чернил.

– Испортишь бумагу – новой не дам.

– Не испорчу.

– Хоть капля попадет на страницу книги – чихнешь, плюнешь, – ответишь головой. Да не передо мной – перед Ногтем, он человек простой, но изобретательный в деле смертоубийства.

Развияр поудобнее уселся на скрипучем стуле. Поднял глаза на Золотого:

– Ты мне позволишь работать, наконец?

– Работай, – библиотекарь благожелательно кивнул. – Одна свеча горит четыре часа. Шесть свечей – сутки. Следи за временем, переписчик.

Он вышел, закрыв за собой дверь. Развияр остался один. Несколько минут потребовалось, чтобы преодолеть уже привычный страх – страх тесного помещения.

Откуда страх? Ведь неделями он жил в трюме, случалось, сидел в темнице, и боялся чего угодно – но только не замкнутого пространства!

Книга «Хроники зверуинов» лежала перед ним, «сжав страницы, как челюсти». Развияр глубоко вздохнул – и открыл ее.

Карта! Подробнейшая карта со множеством линий, значков, надписей. Ее рисовали самое малое десятком перьев разной толщины, выправляли, используя лекала, штриховали, дорисовывали. В тусклом свете единственной свечки Развияр рассматривал эту карту, занявшую целый книжный разворот, и у него шевелились волосы на голове.

В замке, когда властелин отправлял его переписывать книгу, задание казалось простым и привычным: «Мне нужна эта книга как можно быстрее… Все перепишешь в точности, каждая черточка может иметь значение…»

Каждая черточка имеет значение. Развияр вспомнил молодого зверуина, которого отпустил, хотя должен был убить.

За право скопировать эту книгу властелин отдал парусник. Она украдена из имперского хранилища и принадлежит работорговцу Ногтю, – но ведь это просто книга, одна из многих, и если в ней есть карта – Развияр перерисует карту!

Он взялся перебирать инструменты. Долго вертел в руках самое тонкое перо, пока оно не переломилось, и Развияр вздрогнул от щелчка. Он слишком долго упражнялся с клинками и луком, пальцы обрели силу, утратив часть привычной ловкости, – но сноровка вернется. Стоит только начать.

Он приготовил инструменты, уселся поудобнее, открыл чистый переплет – и погрузился в работу, забыв о страхе замкнутого пространства.

Они называли себя нагорами. «Зверуины» – имя, данное врагами; название книги на обложке было изменено, вписано поверх другого, почти полностью стертого. Нагоры тысячелетиями обитали среди хребтов, покрытых зеленью, и на безводных плато, и на берегах горных озер.

«Мать рождает, по традиции, четырех детей: двух будущих матерей, одного всадника и одного раба. Каждый всадник имеет две жены, и они принадлежат также рабу, его брату. Если умирает всадник в бою, или на охоте, вслед за ним должен умереть его брат. Если умирает жена, то всадник может взять за себя другую жену. Если женщина не может родить четырех, ее приносят в жертву озеру Плодородия».

У человека, писавшего книгу, был твердый, крупный, но очень своеобразный почерк. Развияр скоро к нему привык и перестал замечать странности каллиграфии. Перечислялись кланы, тянулись и перекрещивались генеалогические ветви, Развияр местами не понимал, о чем пишет – просто зачерпывал строчки глазами и онемевшей рукой переносил на чистый лист. Он торопился: на месте карты, открывающей книгу, все еще было пустое место. Беспокоясь, что не хватит времени, Развияр пропустил ее, решил оставить напоследок.

Он записал предание о богине Воф, которая стала матерью первого нагора, забеременев от большого водопада в горах. Богиня была четвероногая, с гибким хвостом и большими грудями, и Развияр решил было, что вот она, разгадка, почему у одних и тех же матерей рождаются и двуногие младенцы, и полулюди на четырех лапах. Но через страницу ему встретилось предание о другой богине, телом похожей на человеческую женщину, но с головой змеи, и она тоже родила первого нагора, забеременев от шагающей скалы. Этих богов и богинь было несколько сотен, от них вели свою родословную разные кланы, и Развияр работал, не поднимая головы, пока свечка не зашипела, догорая. Тогда он торопливо зажег от огарка новую свечу и, не замечая боли в спине, продолжал зачерпывать строчки глазами – и изливать их с кончика пера.

Он переписывал длинные списки имен и думал об авторе этой книги. Тот не был зверуином, поминал Императора и Шуу, а значит, происходил из Империи. Властелин сказал – «имперский землемер»; карта, помещенная в начале книги, была гордостью автора, он то и дело ссылался на нее, называя «новейшая и точная карта». Догорела третья свеча, а Развияр не переписал еще и четверти.

Ему не хотелось есть. Он пил из баклажки мелкими глотками, стараясь растянуть удовольствие. Во времена, когда он был рабом у Агля, ему случалось переписывать по двое суток напролет – а ведь тогда он был мальчишкой; вот и сейчас он непременно справится. И карту перерисует точь-в-точь.

Нагоры считали годы по зимам и веснам вождей. Каждый клан имел свое летосчисление. Дважды в истории – как она записана была в «Хрониках» – предпринимались попытки объединить кланы единой властью. Первый раз это попытался сделать всадник по имени Белый Ручей – на короткое время объединил три самых могучих клана, но потом его зарезали, союз распался, и дело закончилось братоубийственной войной. Второй раз во главе кланов пожелал стать раб, получеловек, который был магом; Развияр потер воспаленные глаза. «За несколько лет до его рождения селение клана Росы посетил человек, именуемый Бродячей Искрой… Клан Росы, в отличие от многих соседей, не убивал чужаков и временами давал приют заблудившимся в горах путникам. В благодарность бродяга сложил каменную печь в доме вождя. Вскоре старшая жена вождя родила мальчика-раба, который обладал магическим даром. Всем известно, что маги рождаются в домах, где Бродячая Искра сложит очаг».

Развияр приблизительно подсчитал годы, и у него не осталось сомнений: тот, о ком он сейчас читает, покоится в шахте под каменным замком властелина. Это он приручил скальных червей, он нашел гнездо огневухи, он построил замок. Это он пожелал стать единственным вождем всех нагорских кланов.

«Война длилась двадцать лет. Имя вождя было Утро-Без-Промаха. Во многих непокорных кланах люди перестали называть утро утром, чтобы не поминать имя страшного волшебника-раба».