Аркадий Степной - Сердце в броне

Может быть немного неровно и суматошно, собравшиеся построились.

— Рыцари, два шага вперед!

Рустам покосился на товарищей и вышел из строя. Вслед за ним вперед шагнули еще сорок девять человек.

На месте стоять остались почти полторы сотни. Сэр Корвин неторопливо прошелся вдоль выстроившихся рыцарей, заглядывая каждому в глаза холодным немигающим взглядом. Когда он начал говорить, голос его прозвучал спокойно и даже несколько лениво:

— Каждый из вас, будь он рыцарь или просто воин, уже успел отличиться. Все вы обладаете определенными навыками и боевой сноровкой. Вы сами, своими руками сделали себе имя. Но с сегодняшнего дня вы позабудете, кем вы были и что собой представляли раньше. В нашем отряде не будет рядовых, рыцари станут сержантами, а все остальные капралами. В течение трех месяцев я буду испытывать вашу прочность и учить вас всему, что вы еще не умеете. Дальнейшее будет зависеть только от вас. Удачи. Унтер-офицеры, командуйте.

Поздно вечером, после изнурительнейшего дня, Рустам пришел в казарму к Гарту и Ласло.

— Ты что-нибудь понял? — спросил он у Гарта.

— У меня есть только одно предположение, — вполголоса ответил Гарт, — король хочет сформировать новый гвардейский полк. Но если честно, в это мне и самому не верится. Слишком много несоответствий. Почему, к примеру, нет рядовых? Или к чему это странное распределение по пятеркам вместо привычных десятков и пулов? Унтер-офицер командует пятью сержантами, сержант — пятью капралами. Непонятно.

— Мне тоже, — кивнул Рустам. — А как тебе наши унтеры?

— Звери, — скривился Гарт. — Если бы довелось сразиться один на один, я бы на себя не поставил. Кстати, ты заметил, что мы еще не доукомплектованы? В твоей пятерке только мы с Ласло, не хватает еще троих. В других пятерках не лучше. Рыцарей, правда, комплект, если, конечно, расстановка не изменится.

— Поживем — увидим, — философски отозвался Рустам и посмотрел на Ласло: — Ты как, в порядке?

— Устал, — честно ответил Ласло. — И еще голова кругом, не могу понять, я все еще оруженосец или уже нет.

— Поживем-увидим, — повторил Рустам. — По крайней мере, ты все еще под моим началом, а это кое-что да значит.

В казарму заглянул один из унтер-офицеров. Все поспешно вскочили на ноги и вытянулись по стойке «смирно». Унтер обвел казарму взглядом и, остановившись на Рустаме, мотнул головой:

— Сержант, к командиру.

В кабинете сэра Корвина все просто и предельно аскетично. Обычный письменный стол, деревянные жесткие табуреты вместо стульев, большой грубый шкаф — вот и все убранство.

Выслушав доклад Рустама, Корвин указал рукой на табуретку:

— Садись, сержант, разговор есть. Слушай внимательно: орк из рода бурого быка, рост два метра восемь сантиметров, вес сто шестнадцать килограмм, на лице три шрама — здесь, здесь и здесь. Кончик правого клыка обломан. Эти данные тебе о чем-нибудь говорят?

— Да, сэр. Его имя Сард. Он служил под моим началом. Начал с рядового безнадежного и дослужился до коронного унтер-офицера.

— Верно, — качнул головой Корвин. — Продолжим. Человек, уроженец города Ромаля, возраст двадцать один год, рост метр шестьдесят два сантиметра, вес шестьдесят три килограмма, острый длинный нос, карие глаза, волосы редкие, темные. Имеет три ранения — два в правую часть груди, одно в правую же руку.

— Унтер-офицер Старк, — уверенно сказал Рустам. — Служил под моим началом в третьем ополченческом, начал с сержанта, дослужился до унтер-офицера. До этого, кажется, служил в ромальской городской страже.

— Да, это он, — подтвердил Корвин. — Дальше. Человек, возраст двадцать лет, рост метр семьдесят один, вес восемьдесят пять килограмм, русые волосы, глаза голубые, кривой, перебитый нос.

Рустам задумался.

— Я знал трех людей, подходящих под это описание. Но они все погибли, сэр. Если речь идет о живом, то я не знаю, кто это.

— Сержант Локиртон Брей из Уотсдейла.

— В первый раз слышу, сэр.

— Так и должно быть. Раньше ты с ним не встречался. С завтрашнего дня Сард, Старк и Локиртон доукомплектуют твою пятерку.

Лицо Рустама прояснилось.

— Спасибо, сэр.

— За что? — удивился Корвин. — Все, что делается, делается исключительно ради интересов дела. Если я увижу, что присутствие Сарда или Гарта более предпочтительно в другой пятерке, то так оно и будет. На данный момент мы собираем уже сработавшиеся команды, но все еще может и измениться. А теперь давай поговорим о тебе и твоей подготовке. Практически ты не рыцарь, а пехотный офицер. Пешее копье, топор, кинжал, пехотные построения, в особенности копейные, — на отлично, почти без нареканий. Зато езда верхом, не говоря уже о конном бое, — ужасно. Владение мечом — слабо. Навык использования рыцарского щита — отсутствует.

Краска бросилась Рустаму в лицо. Но возразить ему было нечего. Все верно, он скорее офицер пехоты, нежели конный рыцарь.

— С завтрашнего дня, — продолжил Корвин, — помимо общих физических и тактических тренировок два часа на верховую езду и два часа на меч.

Рустам сопоставил услышанное с сегодняшней тренировкой, провел в уме нехитрые расчеты и приуныл — спать ему оставалось часов пять, не больше.

— Анара — красивое имя, — сказал Гарт, протирая полотенцем деревянную чашку.

Сард мечтательно вздохнул:

— Имя… Да что имя?! Она замечательная — красивая, добрая, веселая, хозяйственная. Ну и имя, конечно, — Анара.

Гарт протянул ему чашку, и Сард наполнил ее доверху привезенным из степи кумысом. Гарт поднес чашку к лицу, широко раздувая ноздри, вдохнул кислый будоражащий аромат и удовлетворенно выдохнул:

— Ядреный.

— Другого не делаем, — с гордостью отозвался орк и наполнил остальные чашки.

Гарт сделал большой глоток и довольно зажмурился:

— Мм, хорошо.

Остальные члены пятерки последовали его примеру. Когда чашки опустели и пошли по второму кругу, Старк спросил:

— А она тебя любит?

— Старки, ну ты чего тупишь? — упрекнул его Гарт. — Это же степь, любишь, не любишь — какая разница. Определяющим будет слово родителей, а не девушки.

— А, ну да, — покраснел стрелок, — я и забыл.

— Больше не забывай, — наставительно произнес Гарт. — А то задаешь тут всякие глупые вопросы. Ты, Сард, не обращай на него внимания. Арбалетчики все малахольные. Лучше ответь на мой вопрос: а она тебя любит?

Дружный смех спугнул мошкару, вьющуюся возле большой свечи. Рассмеялся даже новичок Локиртон, который чувствовал себя еще неуютно в компании старых знакомых. Когда смех затих, Гарт откашлялся и переспросил: