В объятиях смерти (СИ) - Овсянникова Екатерина

Каштанка дернулась, злобно скалясь на брата.

— Убери от меня свои руки! Я ждала этого много лет и наконец-то мое желание исполнилось! И за попытку навредить мне таким образом я тебя точно не прощу.

С этими словами она подошла к зеркалу и связалась со своим союзником. Почтительно поклонившись отражению, девушка поведала духу о проделке брата.

— Мой господин. Ричард чуть не раскрыл наш с вами заговор, приготовив к отправке это письмо. Он хотел разрушить наш план и мое исполненное желание. Мне больше не нужна его помощь. Вы вроде хотели предать его забвению?

Из зеркала послышался жадный голос.

— Хмм, думаю у меня есть идея получше.

Почувствовав неладное, маг рванул к выходу, но едва он шевельнулся как его с головы до ног опутали оковы темной магии. Через пару секунд маг исчез из комнаты, очутившись в тюремной камере некрополя, в котором проживал Маркус.

— Я займусь им. А ты наслаждайся своей мечтой, Райна. Когда-нибудь придет и твое время сослужить мне службу…

— Как прикажете, господин. — почтительно поклонилась девушка, налепив на себя злорадную улыбку. Она настолько обезумела на пути к своей мнимой мечте, что даже была готова принести в жертву собственного брата, лишь бы никто не мешал ей наслаждаться властью…

Очутившись в камере Ричарда, Маркус первым делом сковал мага антимагическими оковами, ибо тот уже с порога почти атаковал своего врага.

— Добро пожаловать в сей скромный некрополь, мою личную обитель. — съязвил юноша, властно расхаживая рядом с пленником. — Значит ты решил насолить сестре и раскрыть наш совместный план?

— Она обезумела. Ради блага этого мира я не мог не попытаться вернуть ее с небес на землю! — огрызнулся пленник.

— Возможно. Однако уговор есть уговор: тебе не стоило пытаться этого делать. И теперь ты в моей власти. — злорадно произнес он, желая напугать мага. Однако тот и ухом не повел.

— Если хотел меня напугать, то мог бы придумать что-то пострашнее. Я не боюсь даже смерти! — прорычал Ричард, пытаясь вырваться из опутавших его оков.

— О нет, смерть это слишком легко. Я тут вспомнил кое-что повеселее и как раз испытаю это на тебе. — с ухмылкой произнес юноша, приготовив в руке темное заклинание.

За дверью своей камеры Элана услышала мужской голос, который явно не принадлежал Маркусу. Выглянув сквозь надверную решетку, девушка увидела весьма продолжительное зарево темной магии. Судя по тону голоса, пленника туда телепортировали явно не для дружеской беседы.

— Отлично. — довольно произнес Повелитель Тьмы, наблюдая за обессиленным магом, висящим на цепях. — Скоро твою душу окончательно поработит тьма и ты станешь моим прислужником. Сущность твоя все равно такая же как у остальных жителей этого мира, поэтому пользы для меня от тебя нет. А вот обращенным к тьме ты вполне можешь сослужить службу.

— Нет. Ни за что не стану помогать тебе! — гневно прокричал он, из последних сил пытаясь вырваться из оков.

В ответ на его выкрик Маркус лишь заливисто рассмеялся.

— Боюсь у тебя нет выбора: как только твою душу заполонит тьма ты забудешь свою прежнюю жизнь и сам будешь рад мне служить, исполняя все мои приказы. Счастливо оставаться. Проведаю тебя утром. — злорадно проговорил он и вышел из камеры. Дабы не попасть под гнев Маркуса, Элана быстро легла на свою лавку притворилась что крепко спит. Проходя мимо ее двери, Повелитель Тьмы ненадолго остановился и заглянул через решетку, словно размышляя ворваться в камеру или нет. Хитро улыбнувшись, юноша отошел от двери и гордо взмахнул волосами, после чего отправился обратно в свои покои. Убедившись что опасность миновала, Элана села на лавочку и стала рассуждать об услышанном.

— Если я все поняла правильно, то теперь он пытается обращать на свою сторону невинных людей, тем самым усиливая свою армию. Бьюсь об заклад, что отныне он будет стараться захватывать сильных воинов и магов нашего мира чтобы подчинить их своей власти. И если его вовремя не остановить, то я даже боюсь представить, что случится…

Вернувшись в свои покои, Маркус первым делом стал восстанавливать свои побелевшие от злоупотребления темной магией волосы.

— Проклятье, я владею таким могуществом, но при этом должен сидеть и приводить себя в порядок как какая-то девчонка! — ругался он, в очередной раз проверяя свою внешность у зеркала. — Ничего, когда-нибудь мое тело окончательно освоится с наполняющей его силой, и тогда таких побочных эффектов уже не будет… И когда-нибудь я обязательно разыщу хранителя абсолютной силы…

Как и предсказывала Сандра, указом меня отправили в одну из самых опасных боевых точек на данный момент. Пусть и далеко за горизонтом, но впереди возвышался настоящий темный замок, напоминающий отдаленно оскверненные тьмой владения Миранды на Соларисе. Судя по показаниям разведки, оттуда с достаточно частой периодичностью нападали демоны и скелеты, причем не только на лагерь, но и на живущих неподалеку мирных жителей. Задачей нашего лагеря было как-то добраться до того замка и разнести его по камешку…

В бой меня сразу разумеется не погнали, хотя бы за это надо отдать командирам должное. С непривычки я упала когда меня впервые нарядили в доспехи и дали в руки меч. Еще бы, ведь я никогда не носила ничего тяжелее легких платьев и одеяний! Но мои сослуживцы ни разу не упрекнули меня и не смеялись надо мной, что разумеется не могло не радовать. Несмотря на мое наказание, они считали меня такой же как все и никогда не задирали нос, и я отвечала им взаимностью.

Тренировки давались мне очень плохо: я может и могла ловко выполнять некоторые движения, но мои удары не удавались по силе. То есть сделав эпичный и красивый финт мечом я могла лишь слегка покалечить противника, а не нанести мощный удар как полагалось. Некоторые в шутку говорили, что мое призвание похоже пугать противника своими загадочными движениями, а не сокрушительными атаками.

Я и сама понимала, что я скорее обуза для этой армии, но приговор судьи в данном случае не подразумевал смены наказания: я должна либо нести службу, смиренно снося все тяготы; либо геройски умереть на поле боя, что освободит меня от приговора. И не будь у меня никого в этом мире я бы может и выбрала второй вариант… Но у меня есть друзья, есть любимый человек: все они надеются когда-нибудь снова со мной встретиться. И ради них я не должна сдаваться!

В один из дней меня ждала необычная тренировка. Нас повели к зданиям, похожие на стойла, только чуть покрупнее.

— О, нас ждёт конная прогулка? — шутливо спросила я.

— Нет, Кэти, кое-что покруче! Намного круче! — ответил один из соседей в строю.

Когда мы подошли ближе я увидела всю прелесть стойл и их обитателей. Сначала я не поверила своим глазам, но передо мной стояли гиппогрифы! Такие же, как я видела в разных книгах и историях! Ветвистые не длинные рога, крупные сильные крылья, звонкие копыта на задних лапах и острые когти на передних, разноцветное оперение и прекрасный длинный хвост: все выглядело так, как я себе и представляла. Пока я зачарованно смотрела на этих прекрасных животных, ребята уже выбрали себе летающих друзей и уселись на них. Свободным остался лишь один: коричнево-белый рогатый красавец, который одиноко был привязан в углу. Сложилось впечатление, что он явно не любимец среди остальных.

— Мда, не повезло тебе. — промычали сослуживцы. — Это Чаф, он самый вредный из всех гиппогрифов и никто не любит на нем летать. Еще ни один наездник на нем не смог нормально усидеть… Такой уж у него характер, злобный и вредный.

Сказанное ими меня немного удивило. Ну не могла я поверить, что такой симпатичный зверь может быть вредным и своенравным. Вопреки мнению сослуживцев, я отправилась к одинокому пернатому красавцу. Я аккуратно вытянула руку вперед и медленно шла к нему, как бы показывая, что я ему не враг и хочу быть его другом. Когда я почти прикоснулась к нему он стал кричать и даже встал на дыбы, видимо желая растерзать меня своими огромными когтями. В панике остальные уже хотели бежать мне на выручку, но я жестом остановила их и стала бесстрашно идти к пернатому красавцу, не обращая внимания на его грозный вид. В конце концов я добилась своего: я дотронулась до его огромного красивого клюва и погладила его голову. Гиппогриф резко перестал буянить и тихо замер, словно наслаждаясь прикосновением. Я стала игриво почесывать необычного питомца, а эти огромные птичьи глаза взамен наполнялись любовью и преданностью.