Командир поневоле (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер"

Вот только в этот раз я чувствовал себя намного легче, чем два года назад, видимо сказывался мой подросший потенциал и меньшая разница в силе дара по сравнению с девушками. По крайней мере такой затяжной поцелуй я уже мог выдерживать без особых проблем, в то время как раньше три коротких чмока меня чуть не уложили в магическую кому.

Глядя на буквально фонтанирующую магией Эльзу, мне вдруг пришла в голову интересная мысль, а что если прирост у девушки не равен убыли у меня? А если там коэффициент усиления какой? К примеру я отдал единицу, а она получила один с половиной или даже два? С точки зрения термодинамики чушь полная, но вдруг в этом уравнении есть ещё дополнительные переменные о которых я просто не знаю?

Тут я представил стандартную магическую звезду магов. В общем случае если пять магов сливают свои силы в шестого стоящего в центре, их совокупный потенциал считается простым арифметическим сложением.

Но, что если я свой потенциал раздам через поцелуи? Да, сам я, к примеру, уйду в ноль, но каждая из пяти усилится в полтора раза, вернее получит полтора моих переданных потенциала. Тогда когда они передадут всё это мне, наш совокупный потенциал будет уже не шесть условных единиц а шесть с половиной. И это если коэффициент усиления полтора, а если больше? Может это поможет решить проблему с эффективностью против слуг старых богов?

Захваченный новой идеей, я снова оценивающе посмотрел на пятёрку своих вассалок, затем решительно произнёс, — Так, ребёнка пока отложим, есть дела поважней.

— Но… — попыталась было что-то возразить Эльза, я тут же приложил к её губам палец, заставил умолкнуть, ответил:

— После войны, хоть каждой сделаю, а пока нам надо кое-что проверить.

Глава 14

Вернувшись в “Западную твердыню”, я нашёл брата Артемиуса и немедленно потребовал отправить на практику куда-нибудь в менее оживлённое место.

Видя мои лихорадочно горящие глаза, затягивать вопрос старший инквизитор крепости не стал и очень быстро определил в крепость второй линии “Лысый холм”, что находилась примерно в паре десятков километров от вампирской границы. Ближе подпускать отказался, но я и не настаивал. Главное условие было выполнено, крепость, в которую мы отправлялись была, не самой большой и, хоть и находилась на пути по кратчайшей прямой от вампирских территорий, лежала далеко в стороне от основных торговых маршрутов. Идеальное место, где можно проводить эксперименты с минимальным количеством посторонних глаз.

Что до моих спутниц… Я не мог сказать, что творилось в душе каждой, я не бог и не мастер ментала, чтобы читать их мысли, но то, что в них что-то поменялось, я чувствовал совершенно точно.

Слова были сказаны. Мною.

Больше чем вассальная клятва, больше чем брачный союз, который как легко заключается, так и легко расторгается. Нет, это принятие в семью, на всю жизнь, их или мою. Они это понимали и это понимал я.

— Паш, поешь, — присев рядом, Отришия протянула мне миску с исходящей паром кашей, заулыбалась, стоило мне её принять, а затем заботливо пригладила волосы у меня на затылке.

Вот ещё один признак. Они больше не пытались словно невзначай коснуться меня грудью, или встать, в какую-нибудь, по их мнению, эротичную позу. Изменились жесты и поведение, словно они успокоились, так, наверное, можно было это назвать. Они просто поняли, что им больше не надо как-то меня завоёвывать, я уже их, а они мои.

Ну, по крайней мере, я именно так для себя это определял, в меру своих, сугубо мужских познаний женской психологии.

— Чаю, Паш? — подсела с другого боку Эльза, непривычно молчаливая и задумчивая, с момента как мы покинули родовое гнездо Вайнштейнов.

— Ага, спасибо, — кивнул я, зачерпнул кашу ложкой, закинул в рот, прожевав, взял кружку, глотнул.

— Хлебушка забыли, — наклонилась прямо передо мной Мерв, заглядывая в глаза и с улыбкой протягивая отхваченный от краюхи хлеба кусок.

— Да, да, — взяв тот, откусил, положил с края миски, что продолжал держать в руках.

— Пресно же, — раздался голос Каррин и, потеснив Мерв, она склонилась также ко мне, протягивая солёный огурец. — На, вприкуску хорошо.

Взяв и его, тоже откусил, захрустел, неторопливо пережевывая. Затем, в просвет между окружившими меня со всех сторон девицами, нашел растерянно стоящую на одном месте Рийю, спросил, — Ну а ты, что ничего не несёшь?

— А у нас больше и нет ничего, — жалобно произнесла та.

— Да?.. — протянул я задумчиво, ещё раз попробовал кашу и так, между делом заметил, — вроде соли маленько не хватает.

Девушка тут же радостно метнулась к сложенным на землю сумкам, достала солонку и, бесцеремонно растолкав остальных, гордо протянула ту мне. Вот теперь идиллия была полной.

“Лысый холм” оказался каким-то архитектурным недоразумением. Толком не крепость даже, а несколько каменных зданий с заложенными камнем проходами между ними и полукругом стены отгораживающей внутренний двор. С внутренней стороны к стенам были пристроены деревянные лестницы и шли ходовые отделения с бойницами для ведения лучниками стрельбы. Вышка наблюдательная была тоже только одна, также деревянная, метров на десять возвышаясь над стенами и служила только для оповещения о приближающемся неприятеле, дальше наблюдатель становился слишком хорошей мишенью.

Гарнизон состоял из легионной полусотни и судя по ленивым взглядам скучающих у ворот легионеров, это было не самое боеспособное подразделение имперской армии.

Отсутствие вблизи каких-либо поселений, сказывалось тоже и попялиться на моих девчонок вылезло половина гарнизона. Впрочем, магическая униформа даже самых ретивых заставила держать эмоции в узде и я уловил лишь еле слышный шепоток, — “Тёлки. Смотри — тёлки!..”

Затем, неизменно взгляды переходили на меня и дальше уже шепотки становились завистливыми, — “Едет — морда довольная. Небось всех уже там…”

Полусотником был обрюзгший немолодой уже пузан, давно махнувший рукой на перспективы когда-нибудь выслужить сотника и с нетерпением дожидающийся предельного срока выслуги, для максимальной военной пенсии. Всё это я прочитал буквально у него по лицу, стоило, спрыгнув с коня, представиться и озвучить цель своего появления.

Мысли о том, что ему только студентов-практикантов для полного “счастья” не хватало, были нарисованы на лбу полусотника, представившегося Бортаром, аршинными буквами. А уж когда он понял, что пять из шести девушки, то и вовсе сник, предвидя большие проблемы с собственным гарнизоном.

Предвидел их и я, поэтому попросил собрать всех наличиствующих легионеров, кроме дозорных и находящихся в патруле, во внутреннем дворе.

Кое как построив три десятка в кривые шеренги, Бортар сообщил, что это все кто есть, кроме двух, мающихся со вчерашнего вечера животами. Я уточнил насчёт гарнизонных магов, но таковых не оказалось.

Коротко кивнув, спросил где находятся больные, и, подозвав Эльзу, отправил проверить, что с ними.

Обведя взглядом нестройные ряды легионеров, этой опоры Империи, я только разочарованно вздохнул. Зрелище было печальней некуда. Во первых, буквально единицы предстали в полном вооружении, остальные были кто в чём. Кто-то стоял в каске и серых подштанниках, у других из брони была только кираса или поножи, а оружие догадалась прихватить едва половина.

Я покосился на полусотника, но тот сделал вид, что ничего страшного не видит. Он-то думал, видать, что это блажь очередного магика, решившего повыпендриваться перед солдатами, но чуть-чуть ошибся. Самую малость.

Дождавшись возвращения своей главной вассалки, коротко шепнувшей мне на ухо злым голосом, что оба “больных” в стельку пьяные, я шагнул вперёд, снимая перчатку. Махнул в воздухе кольцом, отрывисто, со сталью в голосе произнёс, — Я старший инквизитор Ширяев.

Сзади послышались какие-то булькающие звуки, похоже полусотнику резко стало не хватать воздуха, но я оборачиваться не стал, если тот решит увильнуть от ответственности путём потери сознания, девчонки его быстро приведут в чувство.