Аля и Зверь (СИ) - Ан Тая

«Я скоро приду к тебе, моя принцесса.»

19. Способ

Мужчина завернул за угол поместья, и легко пробежался по гравийной дорожке до высоких кованых ворот, где его уже ждали.

– Мы не можем его убить, – прошептал номер семь, глядя исподлобья в ожидании очередной негативной реакции.

Но Алес, издалека приметивший Безликого, заранее сменил беззаботную усмешку на привычно холодное выражение лица, наверняка зная, что слуга редко делится хорошими новостями. И не ошибся.

– Даже если нам удастся, Инквизитор не умрет, а всего лишь переместится сюда, – поделился Безликий, невольно потирая шею, – Ведь он, как и все мы, принадлежит этому миру. Так что убийством мы лишь упростим ему задачу, – продолжал шипеть он. – Мы это выяснили на собственном примере.

Белокурый узурпатор тяжело вздохнул, запрыгивая на подножку экипажа. От странно приятного волнения, возникшего в груди во время встречи с принцессой, не осталось и следа. Удобно раскинувшись на потертом бархатном сиденье, он недобро взглянул на прислужника, скользнувшего следом. – Его артефакт переноса мы выкрали, – поспешил уточнить тот, дабы не вызвать на свою голову еще больше проблем. – Остается надеяться, что Инквизитор не догадается о втором способе перемещения между мирами, и навсегда останется в том, чужом.

– Надеяться, мой друг, надо только на себя. – Мрачно протянул Алес, переводя взгляд на окно. Он и не рассчитывал, что от самовольного брата удастся избавиться так легко. Но тот покусился на принцессу, хотя брался доставить ее для него, Алеса, в обмен на Северные земли, чем и подписал себе смертный приговор. Предательства Алес не прощал, да и еще присутствуя в Белых Холмах, Инквизитор начинал портить ему репутацию, мало считаясь с желаниями брата. Пытался перекупить контракт Безликих, устраивал показательные диверсии, чтобы подорвать его авторитет… Но слишком уж долгой и тернистой дорогой Алес шел к достижению великой цели, чтобы уступить ее просто так. Он должен был вернуть былое величие своей фамилии, после смерти отца считавшейся проклятой в этих местах. До сих пор перед глазами стояло бледное лицо матери с фанатично горящими зелеными глазами, и ее хриплый шепот звучал в его ушах о том, что предначертанного не изменить, и что однажды он станет великим. Он пройдет трудным путем, но достигнет до вершины и поднимет из руин родовое имя…

Отца он почти не помнил. Тот всегда пропадал в лаборатории, закопавшись с головой в свои гениальные изобретения. Благодаря тому, что родной человек жертвовал общением с собственной семьей, у жителей Белых Холмов появилось множество простых, но значительно облегчающих жизнь мелочей. Например, самоходные экипажи. Они были как грузовыми, так и пассажирскими, практически не знали износа и позволить себе поездку мог каждый. До того люди решали свои проблемы передвижения только с помощью собственных ног. Но народ не знал благодарности, запомнив лишь невиданный доселе взрыв, совершенно неожиданно одним днем унесший жизнь гениального изобретателя. Если кто и жалел отца, то мало кто испытывал подобные чувства к шестилетнему сироте, что чудом остался жив. Эти дикари лишь прятали за спины собственных детей, да шептали проклятья вслед ребенку, по их мнению, виновному в гибели собственной семьи. А все дело было в волосах. Сколько себя помнил, Алес ловил гневные, презрительные и испуганные взоры. В Белых холмах еще не видели детей с такими белыми, цвета первого снега локонами. Тогда мать объяснила ему причину.

Довольно свежи были воспоминания о северных захватчиках с Синих скал, что сложили свои светлые головы под неприступными холмами, но оставили глубокий след в жизни преимущественно темноволосых обитателей Белых Холмов, унеся за собой множество невинных жизней. Эта бессмысленная война длилась почти год, не принеся захватчикам ни славы, ни победы. Северные земли остались пустовать без своих мужчин, и с тех самых пор светловолосые люди вызывали подспудную неприязнь у всех коренных жителей Холмов, невзирая ни на что. И мириться с подобной несправедливостью Алес был не намерен. Он решил покончить с этим недоразумением раз и навсегда, искоренив из людских умов глупое предубеждение. Конечно, в этом случае время – лучший лекарь, но он для собственного блага решил ускорить процесс. И принцесса могла бы помочь ему в этом как никто…

Его, узурпатора, ненавидели и боялись, хотя ни единого волоса не упало с головы мирных жителей с тех пор, как он завоевал власть. Однако бывших правителей, чету Белявских, вспоминали с добром и уважением к их памяти, хотя те не запомнились ничем особо выдающимся за несколько десятков лет собственного правления.

А принцесса… Она наследница бывших правителей, возможно, если сделать все правильно, именно она поможет ему поправить утраченную репутацию. Принцесса. Уголки его губ дрогнули в легкой улыбке, когда он вспомнил, как впервые ее увидел. Растрепанную, босую, с лучистыми серо-зелеными глазами, полными недоверия и тщательно скрываемого страха. И второй раз, совсем недавно, когда она глядела на него с испугом, зябко кутаясь в тонкий халат. Неприятно было признавать, что многое бы отдал, чтобы подобные глаза глядели на него с обожанием. Красивая. Совсем не такая ослепительная и захватывающе-прекрасная, как на той карточке, что вручил ему безликий на причале, но эти глаза…Их не замаскировать. И только она одна могла все изменить. Вокруг принцессы с ее синим камнем сосредоточились все его мысли. Завладей ими двумя, и тогда он станет неуязвим. Проклятые погремушки, оттягивающие руки, осточертели… Стоило перетянуть Аглаю на свою сторону поскорее, покуда ушлый братец не додумался до иного способа, как попасть обратно. И, если он вернется, проблем не оберешься… Чего стоит один только браслет. И как он умудрился? Когда только успел…. Ну ничего, у него есть время, и он выжмет из него по максимуму.

*

Руку, выброшенную вперед в привычном жесте, свело от напряжения, и он медленно опустил ее вниз, глядя на распахнутую входную дверь, где только что исчезла его принцесса. Всего пару секунд назад он хотел смести безликого похитителя прицельной волной огня, но… Верно говорили, что в этом мертвом мире магии нет. И потому вместо огненной вышла неубедительная воздушная, да и та не успела достичь цели. Гнев, горячо всколыхнувшийся внутри, медленно и бесполезно угасал… Хотя, он вполне мог отыграться на ее незадачливых родственничках.

– Я потратил …– Негромко протянул он, оборачиваясь. – Потратил столько времени и сил… Занял место другого человека, изображал любящего родственника для чужих людей, даже нашел работу! Целый год, ни на минуту не прекращал поисков… Я, Главный Инквизитор Белых Холмов! И только для того, чтобы вот так бездарно ее упустить?!

– Так и ступай следом! – Выкрикнула, не сдержавшись, бледная от страха женщина. Никто не думал, что их утренний визит закончится так плачевно. Заранее купленные три билета на самолет сиротливо пылились в ридикюле, и уже вполне ясно было, что воспользоваться ими не суждено.

– Легко сказать, – Ухмыльнулся Кир, разглядывая напрягшихся названых родителей принцессы. – Артефакт переноса исчез из моего дома с неделю назад. Украден, разумеется. Даже не знаю, кого за это благодарить…

– Это не наша вина… – Заступил дорогу мужчина, отгораживая сестру от Инквизитора, что был крупнее его в полтора раза.

  – Возможно, – усмехнулся тот. На него не произвела впечатления эта слабая попытка защитить.  – Однако, не просто так вы озвучили совет следовать за принцессой, не так ли?

Женщина кивнула, судорожно сглотнув.  – Да.  – Озвучила она, выглянув из-за плеча своего защитника.  – Есть еще один способ.

  Смоляная бровь инквизитора недоверчиво взметнулась вверх. – И вы вот так просто им поделитесь?

Но вопрос был задан скорее, чтобы поддразнить, он прочел по глазам, что Белявские не врали, и способ действительно был.

Сейчас, оказавшись с ним, с опаснейшим человеком Белых Холмов, один на один, они, видимо действительно настолько испугались за собственные жизни, что готовы были выложить всё, ибо защищать кроме себя самих, было уже некого. Пусть и без магии, но Инквизитора боялись инстинктивно, по умолчанию. Многое они могли бы рассказать своей названой дочери об этом мужчине, чей браслет она так беспечно приняла, да время было бездарно упущено…