Елена Звездная - Любовница снежного лорда
Первый вопрос, который я задала, был:
— А где мои платья?
— В гардеробной лорда Эйна, — глядя на меня как-то странно, сообщил зеленокожий.
Прошла в уже знакомую гардеробную, обнаружила свежепошитые для меня платья, туфли и все остальное. Торопливо оделась, отыскала расческу, начала попытки справиться с дыбовыми волосами и задала следующий по степени важности вопрос:
— За что шеф собрался меня придушивать?
— Ну так за увеличение его гарема в десять раз.
Ну да, тут небольшой косяк вышел — в каждой комнате наверху теперь по десять девушек жило, ну а куда прикажете мне девать почти четыреста девиц со сложностями в воспоминаниях о собственной жизни? Между прочим, им нужна реабилитация, хорошее питание и все такое — а кто о них позаботится кроме прислуги лорда Эйна? Вот и я думаю, что никто.
— Злой жутко был, — продолжал вводить меня в курс дела Охард.
Ничего, разберемся.
Позавтракав в компании Охарда, Докерса и дворецкого, я в конце трапезы спросила:
— А чего все молчаливые такие?
Молчаливые хмуро глянули на меня, после слово взял ДокЭрСатан Эмаркад Шаверский Топорович:
— В Зандарате траур, — сказал он.
— По поводу? — сказала я, откусывая от бутерброда.
Подлый и коварный предводитель подгорного народа сразу отвечать не стал, дождался, гад, пока я возьмусь чай пить, и вот тогда:
— По лорду Эйну!
Естественно, я подавилась! И чаем облилась! И вообще чуть со стула не упала.
— Охард, — потрясенно глянула на жениха… бывшего жениха… короче, пока не разберусь, все еще жениха, — ты же сказал, что он жив! Ты…
Тут дверь открылась и вошел лорд Эйн.
Аж от сердца отлегло!
— Хух, — сказала я и протянула Охарду чашку, чтобы он мне чай налил, взамен расплесканного.
Сделав глоток чаю, я повернулась к шефу и требовательно вопросила:
— Лорд Эйн, а что вы тут делаете? У вас что, уроки закончились? Или в принципе заняться нечем? Где ваше расписание?
У начальника, вошедшего с нормальным снежным цветом глаз, эти самые глаза неожиданно начали краснеть. И вот мог бы промолчать, но нет же:
— Виэль, как же ты меня бесишь! — отчеканил шеф.
— Кто, если не я, — заявила, поднимаясь. — Так, я тут вспомнила о вчерашнем и таки да — у вас перерыв ровно на то время, пока вы мне все не расскажете. К слову, Харнис жив?
Лорд Эйн промолчал, Докерс мрачно сообщил:
— Жив, празднует победу над Эйном и готовит коронацию Юалии.
От обилия информации у меня случился некоторый ступор, зато высказался начальник:
— Пусть коронует — Юалия достойная сэльдина, всего одна порочащая связь с Харнисом несущественна.
Тут разом закашлялись подавившиеся чаем Охард и Докерс. Я бы тоже от такого подавилась, просто умненькая я не пила больше, даже чашку отставила от греха подальше. И вот потом до меня неожиданно дошло:
— Вы собираетесь оставить Юалию сэльдиной?!
До шефа дошло другое:
— Охард, ДокЭрСатан Эмаркад Шаверский Топорович, у вас что, была связь с Юалией?!
До Охарда тоже что-то дошло:
— Ну, по крайней мере, она вполне себе сможет трудиться над объединением всех рас Зандарата, даже тех, у кого разные биологические виды.
Ну и Докерс вставил:
— Переговоры вести, к примеру.
Шеф посмотрел на меня, я на шефа, кивнула, подтверждая все его самые худшие предположения. Он в ужасе глянул на Охарда, после на Докерса, снова потрясенно-вопросительно на меня, и да, я таки кивнула, мол, и с этим, и с тем, и вообще она такая.
— Что ж, — шеф стоически воспринял информацию, — мне тогда нужна другая селедка… в смысле сэльдина. Кстати, Виэль, что такое селедка?
Это просто я при шефе пару раз насчет старого сэльда обмолвилась, вот он и запомнил.
— Это такая соленая, вонючая, но жутко вкусная рыба, — пояснила я.
На меня посмотрели все. Недоверчиво. И странно.
А я вот на шефа, потому что неожиданно вспомнилось его вчерашнее «Я сэльд». И вот я на него смотрю, остальные не знаю куда, потому что я на шефа. А лорд Эйн, в ответ на мой вопросительный взгляд, вдруг хитро улыбнулся и сказал:
— Ну я пошел, у меня урок словесности.
Развернулся и пошел.
— Э-э-э! — Я подскочила так, что чуть со стула не упала. — К-куда? А мне все рассказать? Между прочим, нельзя игнорировать своего почетного секретаря! Лорд Эйн! Шеф! Да стойте же!
И я бросилась следом, ибо любопытство лучший ускоритель на свете.
Но сделала я это совершенно напрасно, потому как за поворотом обнаружился вставший столбом от ступора мой шеф и совершенно практически обнаженная дева. Точнее как обнаженная, нечто абсолютно прозрачное и летящее, в чем я заподозрила сорванный с окна тюль, слегка заменяло ей одежду, хотя, собственно, ничего не скрывало. Дева была светло-рыжая, с волнистыми локонами до полупопий, огромными черными глазами, подведенными алым губами и улыбкой, демонстрирующей, что деве есть еще чем удивить, хотя лично я даже представить не могу, чем.
Дева, узревшая мое начальство и проигнорировавшая свое спасение, то есть спасительницу, то есть собственно меня, шагнула, покачивая бедрами, к снежику и проворковала томным голосом:
— Лорд Эйн, мой господин, я…
— Виэль! — рявкнул шеф, беспардонно прервав распутницу.
Я лично не нашла ничего лучше, чем развернуться и попытаться дать деру.
— Виэль, стоять! — пришло в неистовство начальство. — А ну-ка идите-ка сюда, леди почетный секретарь, и соизвольте мне объяснить, что вот это вот такое?
Нет, я честно собиралась сбежать, но после его вопроса делом чести стало вернуться и гордо сообщить:
— Лорд Эйн, это женщина.
Глазки у шефа покраснели значительно сильнее, и он произнес ледяным тоном:
— Это не просто женщина, Виэль, это голая женщина.
Вот тут я с ним была категорически не согласна.
— С объективной точки зрения она одета, лорд Эйн, — сообщила начальству.
— А с субъективной — сорванный с окна тюль одеждой не является!
Надо же, шеф и в тканях разбирается.
— Но если смотреть объективно… — продолжала упорствовать я.
Все мои упорствования шеф оборвал злым:
— Если смотреть объективно, Виэль, то у меня наверху табун полуодетых женщин численностью в более чем четыреста голов!
Да, это мой косяк, но я в этом никогда не признаюсь, а потому, глядя на шефа большими честными глазами, доверительно сообщила:
— Это все ваша новая катана.
Шеф очень выразительно на меня посмотрел. Сразу стало ясно, что не поверил. Пришлось выкручиваться:
— Я просто как взяла ее, так у меня сразу увеличительный инстинкт сработал, и я была вынуждена увеличить ваше имущество. О вас же забочусь, шеф.
Лорд Эйн хотел было что-то сказать, но психанул и пошел прочь, едва не снеся обнаженную деву, томно взирающую на снежного. К слову, томный взгляд исчез вместе с объектом томления, дева презрительно оглядела меня и заявила:
— Место любимой наложницы мое. Хочешь жить — не лезь!
Смелая какая.
Где моя катана? Хотя зачем мне катана?
— Охард! — завопила я.
Жених явился в то же мгновение, встал рядом со мной, плотоядно разглядывая обнаженную деву, а еще жених называется.
— Убрал бы ты ее, а? — попросила я жалобно. — И еще, там на третьем этаже желательно какие-никакие двери установить и охрану поставить, чтобы эти прелести по замку не разгуливали, а то занавески жалко же.
— Какие… прелести, — пробормотал Охард.
Прелести скуксились и важно заявили зеленомордому:
— Милок, мы из разных биологических видов.
— Да быть не-может! — фальшиво изумился мой жених и пошел вразвалочку к прелестям. — Так-таки и из разных?
— Так-таки и да. — Хотя прелести были в этом уже не очень уверены.
— Ты знаешь, — подходя к даме вплотную и нежно приобнимая ее за талию, промурлыкал Охард, — я думаю, в этом деле пока не попробуешь — не узнаешь. А у меня, к слову, внушительное состояние имеется.
— Правда?! — мгновенно загорелась идеей дева.
И они ушли экспериментировать, свернув к лестнице, ведущей на третий этаж. Только вот где они там место без свидетелей найдут, тот еще вопрос. Впрочем, это совершенно не важно.
— Лорд Эйн, — заорала я, срываясь на бег в поисках руководства.
Руководство обнаружилось в учебном классе прослушивающим лекцию по ораторскому искусству. Преподаватель стоял за кафедрой и вещал хорошо поставленным голосом, объясняя про значимость первой и последней фразы в выступлении, намекая на малозначимость середины, которую обычно пропускает сознание слушателей, а лорд Эйн внимал, сидя в кресле напротив кафедры и изображая сосредоточенность усердного ученика.
И вот он тут учится, понимаешь, а там между прочим:
— Там Харнис сегодня Юалию коронует! — возмущенно напомнила я.
