Дмитрий Гаврилов - СИВРы

Кроме ГК существовал ещё один, самый надёжный способ наказать истинного виновника. Это обеспечивал МАВР, аппарат перемещения во времени. Опыт Караяси открыл путь к созданию базовых моделей МАВРА, первые стационарные аппараты появились уже в 2086 году, и обладали колоссальным потенциалом в сравнении с таймерами — карманными приборами Сотрудников Института.

Достаточно было направить в прошлое наблюдателя — предотвратить преступление он, понятно, не мог, не нарушив первый Закон Времени — ни один преступник в будущем не избежал бы наказания.

А сам постулат Караяси гласил: «Информация, перенесённая из будущего в прошлое, не может повлиять на саму себя».

Прошло ещё несколько десятилетий, прежде чем сформировался штат Института, и был установлен особый Хроно-барьер, дабы какой-нибудь любитель из прошлого не мог бы очутиться в собственном будущем, чтобы какой-нибудь школьник далекого будущего не съездил бы на каникулы к своим прабабушкам. «Двери» существовали только для сивров. Закон также воспрещал всякое перемещение в пределах Эры Гуманного Общества, начиная с 2086 года. Авария имела бы роковые последствия. Риск больше не считался благородным делом, но случались исключения…

Самой важной задачей стало воспитание нового полноценного члена общества и выявление потенциального преступника. Все достижения медицины и техники были отданы решению этой проблемы. Тогда и возникла служба Генетического Контроля…

Участившиеся случаи убийства и самоубийства дали повод Институту объявить о недостаточности принятых мер, но послать наблюдателя, преодолев Хроно-барьер, можно только с санкции Большого Совета.

Сивры страстно желали выявить мерзавцев, но каждый раз Институт получал отказ…

…Они прилетели в Совет слишком рано, и Андерс, приказав помощнику Стину — не приближаться к нему, занял место в ложе депутатов-наблюдателей.

— Хорошо быть членом Большого Совета! Как бы это сейчас пригодилось! Да, нет! Там повторная комиссия Генетического Контроля.

Уютно устроившись в кресле, Андерс погрузился в воспоминания.

Когда появилась СГК, он был уже взрослым человеком. Даже в самом начале своей нелёгкой деятельности СГК ошибалась редко, но с ним ошиблась… Потом он узнал, что все результаты работы службы автоматически передаются Институту Времени. Ему повезло второй раз.

Как-то раз, вечером, возвратившись домой, Андерс, тогда уже известный нейропсихолог, извлек из приёмника пневмопочты чёрно-голубую пластиковую капсулу с изображением четырёхмерного куба. Там оказалось стандартное предложение — попробовать себя на поприще сотрудника Института: «… Предлагаем Вам посвятить свою жизнь Времени! …Если вы согласны — необходимо явиться в ближайший филиал ИВ. Институт предупреждает — если вы не пройдёте отбор, отрезок Вашей памяти о годах обучения будет заменён на другой…»

— Несколько вычурно, но вполне конкретно, — подумал он тогда.

Конечно, Андерс принял приглашение. Ещё бы!

Он успешнее всех кандидатов прошёл курс подготовки, а его способности к развитию интуиции оказались просто феноменальными. После стандартного курса обучения радиус его логической интуиции составлял почти полминуты.

Голос Учителя был чёток и размерен:

— Вам предстоит пройти последнее Испытание. При благоприятном исходе вы станете полноправным сотрудником Института. Вы будете совершать настоящие прыжки в Прошлое, у вас появятся огромные права, но они ничтожны в сравнении с вашими обязанностями.

— Кандидат номер четырнадцать! Готов?

— Готов!

— Вперёд!

Андерс был семнадцатым по счёту.

…За обрывом расстилалась степь, а за ней высилась стена. Меж стеной и обрывом, похожее на громоздкий обломок скалы, неуклюже паслось чудовище — было ли оно выведено каким-то хитрым биологическим методом, а может, то была только иллюзия — голограмма, этого Андерс не знал, да и не задумывался на этот счёт.

Пальцы левой руки нащупали едва заметные трещины в камне, в правой — он держал излучатель. Андерс уже не менее получаса висел над пропастью, выжидая, когда зелёная тварь отойдет на достаточное расстояние.

Пора! Рывком он перекинул тело через кромку. Ящер приметил добычу сразу, на удивление быстро цератозавр развернулся и прыгнул…

Первая четверть секунды — род, вид, ареал и радиус обитания. Масса, строение, уязвимые точки. Вторая четверть секунды — параметры прыжка. Прицелиться и выстрелить. Ещё раз и ещё…

Он уже не слышал грохота камней, которые увлекла за собой мертвая туша, сиганувшая с обрыва в бездну. Его цель — Стена. Там роботы с арбалетами, но их мало — так, два-три десятка. Уж не великая ли Китайская, больно стреляют часто. Но это не страшно, за Стеною — лес. Все верно, интуиция и в этот раз его не подвела.

Трое ведут, выцеливают! Убрать их с башни!

Андерс взбежал по отвесной десятиметровой стене. Подряд шесть стрел-болтов. Так и есть — китайцы… А до леса — метров тысяча с небольшим. Там змеи и волчьи ямы, а может, что-то посущественней…

— Ну, нет! Меня уже не догнать.

— И ещё, — голос Учителя стал более гулким, — мы оставляем за собой право на одну единственную Неожиданность, неожиданность совсем иного порядка.

Единственную…

Конец десятого века был богат на крупные исторические свершения. В 986 году по рождестве Христа византийский базилевс Василий Второй проник в Болгарию, и был жестоко бит славянами при проходе Трояновых врат, за что его и прозвали Болгаробойцем.

Год спустя уже германские императоры, чьё уязвленное самолюбие не могло примириться с притязаниями ромеев, воспользовались бедственным положением Византии. Перевалив Альпы, тевтоны вторглись в Южную Италию, но в битве при Стило потерпели сокрушительное поражение. Это на целых тридцать лет отвадило германцев от вероломства, на большее не хватило.

В 988 году шесть тысяч русских наёмников высадилось на побережьи Мраморного моря, киевский князь Владимир помогал тестю усмирить противников, сам же он овладел Корсунью, где тайно крестился. Ещё некоторое время спустя он мочил в Днепре киевлян, а через год именем Христа жгли Великий Новагород и рубали язычников-словен.

Именно в тот злополучный год большой корабль бороздил воды Северной Атлантики. Нос судна венчала голова дракона. Под полосатым жёлто-синим парусом драккар летел по пенящимся волнам. Покрикивали драчливые чайки.

Стремг глянул вверх — берег был близко. По его приказу замерили температуру за бортом. Она существенно понизилась. Течение Лабрадор делало своё дело.