Карл Вагнер - Лакуны

– Сколько стоит? – в ящике телефонного столика лежал баллончик слезоточивого газа, но она не надеялась, что он ей поможет.

– Это новинка, – ответил Кейн, осторожно усаживаясь на ручку одного из широких кресел. Хотя его движения были точно рассчитаны, девушка невольно вздрогнула, ожидая, что мебель тут же сломается. – Я пытаюсь воссоздать древний утерянный рецепт. Все совершенно легально.

– Насколько древний?

– Настолько, что ты вряд ли можешь себе представить. Это что-то вроде супер-наркотика.

Кейн, наконец, устроился в кресле, которое выдержало его вес, и продолжил:

– Можешь ли ты вспомнить все, что происходило с тобой, все, что ты делала за последние сорок восемь часов?

– Конечно.

– Тогда расскажи мне, что происходило в 11.38 сегодня?

– Ну ладно, – Элайн решила попытаться. – Я была в душе. Всю ночь я провозилась с картинами для выставки. С утра позвонила своему агенту, вызвала машину, и пошла в душ. Потом решила немного помедитировать перед тем, как снова браться за работу.

– Но о чем ты думала в это время?

– О мытье.

– Нет.

Элайн решила, что пытаться добраться до телефона было бы слишком рискованно.

– Я не помню, о чем именно думала тогда, – уступила она. – Не хочешь кофе? – обжигающий напиток, выплеснутый в лицо, должен неплохо подействовать.

– А что происходило в 9.42 прошлым вечером?

– Я наливала кофе. Не желаешь?…

– В 9.42, точно тогда, – повторил Кейн.

– Хорошо. Я не помню. Висела на телефоне, наверное. Может, просто мечтала.

– Лакуны, – сказал Кейн.

– Что?

– Провалы, пропущенные кусочки. Потерянные мгновения памяти. Время, выпавшее из твоего сознания, и, значит, из твоей жизни. Куда? Почему? – он крутил пузырек в широкой ладони. – На самом деле, никто не помнит все до единого моменты своей жизни. Всегда есть забытые минуты, мечты, пропажи – называй как хочешь. Это потерянное время в твоей памяти. Куда оно делось? Этого не вспомнить. Не помнишь даже, когда успела забыть. Часть жизни теряется в этих незаполненных кусочках, пропусках сознания. Куда они уходят и почему?

– Это, – он бросил пузырек обратно ей, – вернет все потерянные моменты. Никаких пр’опусков – гаданий, где лежат ключи от машины, куда делись солнечные очки, кто звонил перед обедом, что за мысль крутилась в голове, когда ты проснулась. Это лучше, чем кокаин. Полное осознание и абсолютный контроль. Никаких пробелов.

– У меня сейчас нет на руках налички.

– Я не назначаю цену. Рассматривай это как испытательный образец.

– Ах да – «попробуй первый бесплатно»…

– Это должно изображать зеркало, – Кейн вернулся к незавершенной картине. – Голубой заставляет думать о воде. Это кто-то, влюбившийся в отражение.

– Кто-то, – согласилась Элайн.

– Нарцисс?

– Я называю ее «Лижи пока не растает».

– Я обязательно буду на открытии выставки.

– Ее не будет, если мне не будет позволено спокойно работать.

– В таком случае, я оставляю тебя, – Кейн был уже на ногах, хотя, казалось, не сделал ни единого движения, чтобы подняться с кресла. – Да, кстати, я бы не советовал колоться этим. Новая разработка, никогда не знаешь, какие там могут быть примеси.

– Я все равно не люблю иголки, – успокоила его Элайн, запуская ложечку в пузырек. Осторожно вдохнув, она не почувствовала жжения. Достаточно чистый. Она добавила еще пару таких же порций.

Закрыв глаза, Элайн глубоко вдохнула. Она уже начинала чувствовать действие наркотика. Кажется, Блэклайт подсказал ей стоящую вещь.

Принимая следующую порцию, она, наконец, осознала, что снова осталась в помещении одна.

Блэклайт плотно закрыл бочку для промышленных химических отходов. Тело бывшего хозяина лаборатории отлично поместилось внутри. Довольно гнать всякую нелегальную дрянь, как другие. Некоторые засранцы никак не могут понять, откуда дует ветер.

– А ты правда прилетел на летающей тарелке? – спросил он, выискивая в холодильной камере новую бутылку пива.

Кейн хмуро рассматривал хроматограмму.

– Конечно. Выглядела примерно как колпак от Крайслера-3000 модели 1957 года.

Блэклайт тщательно обдумал это, допивая пиво. У родителей самой симпатичной девчонки в его классе был белый Крайслер-3000 с откидным верхом. Есть ли здесь связь?

– А откуда ты так хорошо говоришь по-английски?

– Я был дублером Тора Джонсона в «Плане 9 из Открытого космоса» [10]. Пришлось переснимать все сотню раз прежде, чем все вышло как надо.

Блэклайт обдумал и это.

– Ты видел Белу Лугоши [11]?

– Мне нужно более качественное оборудование, – Кейн долбил по клавиатуре, пристально глядя в монитор. – Здесь какая-то метиловая группа там, где ее быть не должно.

– Это плохо?

– Возможно. Мне начинает казаться, что нам понадобится новый подопытный.

В первую очередь она стала ощущать свои руки.

Электронные часы рядом с кроватью показывали 1:01:36 ночи. Элайн отступила от картины, и стала рассматривать пальцы. Они были в табачных пятнах и измазаны краской, ногти нуждались в чистке. Как она может что-то делать такими руками?

Элайн пристально разглядывала их 43 секунды и не нашла никаких признаков улучшения. В затылке тоже возникло какое-то странное ощущение, покалывание, как в прошлом году, когда начал отрастать ее «ирокез». Может, стоит выпить немного вина?

В холодильнике оставалась бутылка «Молока Мадонны» [12]. Она налила стакан, пригубила и отставила в сторону. Следующие 86 секунд Элайн думала о вине, дважды прочтя этикетку. Мысленно она сделала заметку никогда больше его не покупать. Перетряся коробочку искусственного подсластителя, она отыскала половину таблетки и запила ее вином.

Вернувшись к «Лижи пока не растает», следующий час, 31 минуту и 18 секунд Элайн работала как одержимая, с полнейшей сосредоточенностью и все возрастающей неудовлетворенностью результатом.

Ее кожа зудела.

Элайн сердито разглядывала картину еще 7 минут 19 секунд. И решила позвонить Аллену.

Бессонная запись ответила ей: набранный ею номер больше не обслуживается. Пожалуйста…

Элайн попыталась представить себе Аллена. Как давно они были вместе? Ее кожа зудела.

Она ли бросила его, или это он выставил ее? И так ли это важно? Она ненавидит его. Она всегда ненавидела его. Как ненавидела все, чем была раньше.

Она странно ощущала свое тело, как будто оно было чужим. Комбинезон врезался в промежность. Идиотский покрой.

Элайн стянула с себя одежду. Ее кожа зудела. Как мучительное превращение гусеницы. Превращение смерти в новую жизнь. Ненавидит ли гусеница бабочку?