Сергей Шведов - Калинов мост

– Но Люцифер мертв, так же как и монсеньор Доминго. На что или на кого рассчитывает Анастасия?

– Не знаю, – пожал плечами Марк. – Но, видимо, у нее есть могущественный покровитель, если она без колебаний бросила вызов сыновьям царя Аталава, то есть нам.

Пожалуй, Ключевский был прав. Связавшись с нашим единственным врагом в Апландии, Анастасия Зимина недвусмысленно дала понять, что не числит нас с де Мелассом среди своих друзей. И судя по всему, решение свое она приняла не под воздействием эмоций, а уж тем паче любви к Антуану де Шаузелю. По-моему, эта женщина вообще не умела любить.

– Как ты думаешь, Марк, Анастасия наша современница?

– У меня на этот счет большие сомнения, – покачал головой Ключевский. – Она прекрасно ориентировалась в двадцать первом веке, и, тем не менее, меня всегда не покидало ощущение, что в Российской Федерации она всего лишь гостья. Ты получил приглашение от Шаузеля на турнир?

– Пока нет. А в честь чего сир Антуан так расщедрился? Чай рыцарский турнир, это не футбольный матч на кубок районного спорткомитета, он больших денег стоит.

– Сир Антуан собирается защищать честь прекрасной дамы и уже созвал гостей со всей Апландии. Это все, что я знаю. И в отличие от тебя, я уже получил приглашение.

– И собираешься ехать?

– Безусловно.

В принципе намечавшийся турнир можно было считать блажью заскучавшего богатого феодала. Но в том то и дело, что Антуан де Шаузель богатым не был. К тому же он был феноменально скуп, если верить ходившим по Апландии слухам, и в этом мог соперничать только с покойным графом Жофруа де Грамоном.

Озабоченный Марк де Меласс покинул замок Руж на исходе дня, а я отправился в спальню к своей супруге с надеждой не только на привет и ласку, но и на получение информации. Благородная Маргарита пребывала в прекрасном расположении духа, так что мне далеко не сразу удалось перейти к интересующему меня вопросу. Прелюдия растянулась едва ли не на полночи. Однако выполнив супружеский долг, я все-таки затронул тему, взволновавшую всю округу.

– Скажите, драгоценный алмаз моего сердца, вам имя «Анастасия» ничего не говорит?

– Ты имеешь в виду приживалку сира Антуана де Шаузеля?

– В общем, да, – не стал я запираться.

Должен сказать, что спальня благородной Маргариты, благодаря моим стараниям и кое-каким материалам, с большим трудом переправленным из благословенной Российской Федерации в средневековую Апландию, приобрела довольно сносный вид и могла даже претендовать на звание уютного гнездышка. Впрочем, мне удалось подправить не только спальню супруги, но и весь замок. Конечно, до особняков российских олигархов этому скромному средневековому сооружению было далеко, но все окрестные синьоры буквально дохли от зависти, стоило им только ступить на порог нашего жилища. О нарядах благородной Маргариты я даже не говорю. Соперничать с ней могла только благородная Диана де Грамон, благодаря неустанным усилиям своего нового мужа Марка де Меласса, опустошавшего российские магазины, дабы ублажить средневековую модницу.

– Она ведьма. В этом нет никакого сомнения ни у меня, ни у благородной Дианы.

– Ну что же, – согласился я с супругой, – в этом вопросе вам с графиней можно доверять.

– Это что намек? – мгновенно отмобилизовалась для отпора благородная Маргарита.

– Но ты же не станешь отрицать, золотая моя, что обладаешь магическим даром.

– Чем я обладаю? – удивилась Маргарита.

– Неважно, – махнул я рукой, не желая углубляться в щекотливую тему. Дело в том, что по непроверенным слухам моя дражайшая половина совпадала на генетическом уровне с одной из шести Медуз Горгон и, живи мы в Атлантиде, она могла бы претендовать на весьма видное место в тамошнем бомонде. Правда, я никогда не видел ее превращений и далеко не был уверен, что она осведомлена о своих необычайных способностях. Хотя, не исключено, что догадывается.

– Ты ведь была знакома с леди Морганой?

– Допустим, – не стала спорить Маргарита. – Однажды мы встречались в замке Грамон.

– И, разумеется, понравились друг другу?

– С чего ты взял?! Мне эта с позволения сказать дама сразу же показалась подозрительной. Особенно когда она стала расспрашивать меня о детях. Натали де Перрон считает, что за этой старой ведьмой тянется кровавый след.

– Не такая уж она была и старая, – попробовал я заступиться за свою знакомую и сделал это совершенно напрасно, ибо всколыхнул в груди своей супруги целую бурю чувств, спровоцированных не столько моим неосмотрительным поведением, сколько литературными фантазиями Бернара де Перрона.

– Не могу же я отвечать за горячечный бред всех апландских менестрелей, – попробовал я замять скандал в самом зародыше. – Этот безумный пиит черт знает что обо мне насочинял.

– Следовательно это не ты убил дракона и василиска?

– Василиска действительно убил я, но уверяю тебя, дорогая, этот ощипанный петух со змеиным хвостом не стоил тех хвалебных эпитетов, которые вывалил на него наш впавший в творческий маразм друг. Что же касается дракона, то во-первых, ухайдакали мы его на пару с доблестным сиром де Мелассом, а во-вторых, этот тип был не полноценным драконом, а всего лишь оборотнем. Вот папа его, по слухам, действительно был драконом, но он покинул нашу планету довольно давно, еще до того как неразумные приматы обезобразили ее пейзаж.

– Ты обладаешь поразительной способностью уходить от ответов на мои вопросы, Вадимир. Я ничего не знаю о твоем темном прошлом.

Я бы не сказал, что мое прошлое такое уж темное, будь я менестрелем, непременно назвал бы его героическим, но, к счастью, Бог обделил меня как поэтическим даром так и страстью к рыцарским подвигам.

– А о своих детях леди Моргана тебе ничего не рассказывала? – перевел я разговор на более безопасную тему. – У нее ведь, кажется, был сын?

– Не только сын, но и дочь.

– Ты уверена на счет дочери?

– Сын был с ней, когда она посетила замок Грамон, что же касается дочери, то она о ней лишь вскольз упомянула.

Сына благородной леди Морганы я знал и более того однажды набил ему морду в стесненных обстоятельствах. А Марк де Меласс и вовсе едва не снес этому придурку голову. Но, к сожалению, Мордреду, он же Сенечка, удалось избежать поединка. Видимо, мы с Марком совершенно напрасно выпустили этого сукиного сына из виду, посчитав его всего лишь шестеркой. В одном я был, однако, уверен почти на сто процентов Сенечка-Мордред не был сыном Медузы Горгоны. Не исключено, что такой же ложью были слова Морганы о дочери.

– Натали де Перрон считает, что небезызвестная тебе Анастасия и является дочерью феи Морганы.