Роман Артемьев - Почему не стоит лезть, куда не приглашают

В конечном итоге Черныш выбрал картину. Висела на стенке какая-то мазня — художник неудачно пытался изобразить натюрморт — причем на вбитых в стену массивных кованых крюках. Бечева тоже соответствовала. Кот прикинул на глазок, что конструкция выдержит десяток таких, как он, и не пошатнется. Если вдруг понадобиться срочно бежать, рядом дверь на второй этаж, еще одна дверь на кухню, оттуда во двор и дальше хоть в центр города, хоть к ближайшим воротам.

Оставалось вскарабкаться на раму.

— Ты гляди, какой акробат, — меланхолично заметила протиравшая столы служанка. — И не надоест ему.

Черныш тихо скрипнул зубами. Он уже раз пять безуспешно пытался взбежать по стенке и зацепиться за верхнюю перекладину рамы. Надо сбрасывать лишний вес. Надо.

— Как бы не попортил картинку-то, — выразил обеспокоенность бармен.

— А и пускай, — высказалась девица. — Давно пора эту жуть убрать. Кот с постояльцами приехал, Гринар, небось, еще и денег за порчу имущества стрясет.

Гринаром звали хозяина гостиницы, толстого улыбчивого мужичка.

— Нее, не стрясет, — с сомнением протянул мужчина. — Этот прыгун той девицы, которая с Люсом приехала. Он старикашка ушлый.

Значит, Люса здесь знают и уважают. Вроде мелочь, но тоже полезная.

Наконец, разбежавшись, Чернышу удалось забраться на вожделенное место. Аборигены продолжали вялый спор, посетители не спешили порадовать обеденный зал своим визитом, и кот имел возможность спокойно устроиться перед вечерним бдением. Рама оказалась не слишком удобным насестом, однако вид с нее открывался просто шикарный.

Постепенно начали подтягиваться голодные жильцы, ресторация наполнялась шумом голосов и вкусными запахами. Время ужина, самое любимое Чернышом. Люди не просто едят (причем могут угостить подошедшего кота вкусным кусочком. Правда, могут и ногой пнуть.) они еще и общаются, флиртуют, ссорятся и мирятся, заключают сделки и пари… Короче говоря, в это время стоит находиться поблизости. Вот и сейчас горожане и приезжие дружно обсуждали свои дела, давая обильную пищу для размышлений. Основной темой разговоров было предстоящее празднество.

— Цех кожевенников обещал изготовить восемь статуй богини, на каждую площадь, — рассказывал один купец другому. — Они каждый год так делают. После праздника статуи торжественно сжигают, а принесенные украшения передают в храм.

— Украшения, вы сказали?

— Да, паломники кидают монетки к подножию или приносят богине разные ценные изделия.

— И что — не воруют?

— Дураков нет. Жреческое проклятие заполучить никому не охота.

Рядом беседовали две почтенные матроны, обсуждая бесстыжий покрой платья какой-то бесстыжей Анарии. Если судить по их дружным высказываниям, неизвестная женщина переспала как минимум с половиной мужчин города и сейчас примеривалась к оставшейся. С другой стороны говорили о съехавшихся в Аку актерах:

— Даже если Гонгоро и не слишком хорош как исполнитель, то организатор он просто замечательный, — слегка подвыпивший юноша, перстень на пальце которого указывал на принадлежность к мелкому дворянству, старательно внушал свою точку зрения мужчине постарше. — Его труппа великолепна! Не случайно она два года подряд получает Кубок, и в этом году тоже считается основным претендентом!

— Ну, не знаю. Труппы Ларса и Диабальда тоже неплохи.

— Они не идут ни в какое сравнение!

За угловым столиком сидела семья — отец, мать, двое девочек восьми и шести лет на вид, и здоровенная розовощекая тетка с младенцем на руках. Скорее всего, няня и кормилица. Забинтованное дите тихо сопело, пережевывая пустышку, взрослые поминали добрым незлым словом некую тетушку, второй десяток лет не могущую определиться, стоит ей помирать или нет, дети, раскрыв рты, слушали байку гувернантки. Та разливалась соловьем, окающим крестьянским говорком выдавая историю, способную послужить неплохой основой для сценария фильма ужасов:

— … и тогда проклятый маг увидел, что не в силах отвратить прекрасную жрицу от служения любимой богине. Сердце его обуяла великая ярость! В злобе он приказал своим слугам схватить несчастную, заковать ее в цепи и возложить на алтарь. Затем он…

Черныш с изумлением слушал подробное и до жути натуралистичное описание жертвоприношения. Короткий пересказ речи нянюшки довел бы до инфаркта многих его знакомых по прошлой жизни, детишки же слушали, приоткрыв рты, и пугаться не собирались. Наконец, женщина притомилась, отпила из стоявшей перед ней кружки и принялась за вторую часть своего повествования. Кот навострил уши — говорила она о вещах любопытных.

— …черное колдовство совершил колдун. Призвал он демоницу, именем Такара, и вымолил у нее секрет вечной жизни, взамен обещав свою душу. Много зла совершил он, верно служа своей нечестивой хозяйке. Но явился во главе могучего войска принц Сетрий, скорбя о погибшей возлюбленной, и поразил он нечестивца, и разрушил его замок. Так свершилась справедливая месть. Душа же колдуна не нашла покоя, и с тех пор бродит по развалинам Кровавого холма, убивая неосторожного и тяжко стеная о своей несчастной участи.

Очередная фольклорная байка, еле слышно фыркнул мохнатый слушатель. Он таких уже штуки три насчитал, причем первую услышал возле городских ворот. Кровавый холм — местная достопримечательность, с ней, надо полагать, связано немало легенд. Небольшая горушка, покрытая живописными руинами, служила конечной точкой торжественного шествия в честь богини. На четвертый день на ней жрецы проведут службу, благословят присутствующих, наградят лучших певцов, рассказчиков и актеров, после чего праздник будет официально считаться закончившимся. Цветы, брошенные в толпу с переносного алтаря, разойдутся по всему королевству и даже за его пределы — молоденькие девушки считали их идеальным средством приворота.

На сем этап первоначального знакомства с гостиницей можно считать законченным, решил Черныш. Расположение входов-выходов и комнат он примерно изучил, где ворота гостиницы, знает. Осталось найти пару полезных дырок в заборе, познакомиться с постоянными обитателями и подчинить местных кошек, чтобы чувствовать себя, как дома.

Коротко мявкнув, кот спрыгнул на пол и, задрав хвост трубой, удалился на второй этаж.

В город караван торговцев прибыл с небольшим опережением, чтобы успеть в относительно спокойной обстановке продать товар. Таким образом, у Сантэл оставалось дня три на знакомство с Аку.

Она ходила, пораженная большими площадями, толпами народа на них, незнакомыми говорами, цветастыми одеждами женщин и богатством мужчин. Высокие каменные дома и величественные храмы совсем не походили на убогую архитектуру родного городка. Девушка невольно чувствовала себя провинциалкой, впервые попавшей в большой город — да и была таковой — отчего сильно зажималась. Счастье еще, что Таронд приставил к ней двух дюжих охранников в качестве сопровождения, иначе растерянную и слегка напуганную девушку точно ограбили бы. Лихого люда здесь хватало.