Роберт Сильверберг - Истинное вино Эрзуина Тейла

Затем Пуилейн обедал, так же умеренно, как и завтракал, непременно выпивая за трапезой третью бутыль, выбранную на этот раз по усыпляющим свойствам вина. Подремав после обеда, он снова купался в холодном ручье. Уже ближе к вечеру Пуилейн торжественно откупоривал четвертую бутыль, пробуждавшую его поэтический дух. Он торопливо записывал родившиеся стихи, не останавливаясь и не перечитывая, пока порыв вдохновения не угасал. Тогда он снова принимался за книги или же произносил несложное заклинание, наполнявшее музыкой зал, что выходил окнами к морю. Наступало время ужина, более основательного, нежели обед или завтрак, и Пуилейн позволял себе насладиться пятой бутылью с самым изысканным вином, к выбору которого он подходил с особой тщательностью. После чего, в надежде, что на этот раз умирающее солнце наконец-то погаснет и избавит его от неотвязных мучительных дум, он забывался сном, не приносящим облегчения и лишенным сновидений.

Так повторялось все три дня после беседы с Джимбитером Солиптаном, пока однажды у ворот усадьбы не появились три чужака, о которых предупреждал Пуилейна его друг.

Они выбрали для посещения время второй бутыли, когда Пуилейн только взял с полки томик своих стихов. Он не любил живую прислугу и содержал для работы по дому нескольких бестелесных духов и призраков, один из которых и сообщил хозяину о неожиданном визите.

Пуилейн равнодушно взглянул на висевшее в воздухе прозрачное, почти невидимое существо, которое словно пыталось разделить с ним его страдание.

— Пусть войдут. Передай, что я приму их через полчаса.

Не в его обычае было принимать посетителей по утрам. Даже призрак удивился подобному отступлению от правил.

— Господин, если мне будет позволено высказать свое мнение…

— Не будет. Я сказал, что приму их через полчаса.

До прихода гостей Пуилейн успел переодеться в тонкую тунику светлого тона, лиловую рубашку, кружевные брюки того же цвета поверх нижних темно-красных и ослепительно белый камзол. Он уже выбрал для себя охлажденное игристое вино из бухты Санреале, имеющее металлически-серый оттенок, а теперь поставил рядом и вторую бутыль.

Призрак-слуга вернулся ровно через полчаса в сопровождении таинственных гостей. Как и предупреждал Джимбитер Солептан, все они выглядели неотесанными простолюдинами.

— Мое имя Кештрел Тсайе, — объявил самый низкорослый из троицы.

Вероятно, он был у них за старшего: широкоплечий мужчина, облаченный в пушистую шубу из меха неизвестного животного и шапку из другого, более гладкого меха, украшенную золотой каймой. Широкая густая борода почти полностью закрывала его грубое некрасивое лицо, словно еще одна звериная шкура.

— Это Унтан Виорн. — Старший кивнул в сторону высокого спутника в желтой блузе, безвкусно ярких красных сапогах и нелепом головном уборе с кисточками, пятнистом, словно шкура леопарда. — А это Малион Гейнтраст. — Он посмотрел на третьего гостя, бледнокожего и скромно одетого, с безразличным выражением лица и холодными внимательными глазами. — Мы все — большие поклонники вашего таланта и специально прибыли сюда от далеких гор Мауренрона, чтобы выразить вам свое восхищение.

— Трудно найти подходящие слова, чтобы описать восторг, который я испытываю, стоя рядом с самим Пуилейном из Гиуза, — добавил долговязый Унтан Виорн преувеличенно мягким, бархатистым голосом, немного напоминающим змеиное шипение.

— Мне кажется, что вы достаточно легко находите слова, — заметил Пуилейн. — Но возможно, это просто фигура речи. Вы не откажетесь выпить со мной? В утренние часы я обычно выбираю что-нибудь незамысловатое, наподобие вина из Санреале.

Он указал рукой на пару округлых серых бутылей. Однако Кештрел Тсайе вытащил из-под шубы два зеленых сосуда сферической формы и также поставил их на стол.

— Не сомневаюсь, что ваш выбор превосходен, мастер. Но мы наслышаны о вашем пристрастии к виноградному вину и принесли вам в подарок эти бутыли с настоящим старинным вином, знаменитой голубой амброзией Мауренрона. Возможно, здесь о ней и не слышали, но я уверен, что эта новинка вам понравится.

Пуилейн и в самом деле никогда прежде не пробовал амброзию Мауренрона, но сразу определил, что это грубый и простой напиток, годный лишь для того, чтобы растирать им усталые ноги. Однако он сохранил приветливое выражение лица, внимательно разглядывая оплетенные бутыли, поднося их к свету и взвешивая на руке.

— Добрая слава о вашем вине еще не достигла наших краев, — дипломатично ответил он. — Но я предлагаю попробовать его позже, а перед обедом, как вы уже слышали, я предпочитаю легкое вино, которое, возможно, придется по вкусу и вам.

Пуилейн вопросительно взглянул на гостей. Они никак не выразили несогласия, и он произнес заклинание, открывающее бутыли санреале, и наполнил бокалы.

Вместо тоста Унтан Виорн процитировал одно из самых известных стихотворений Пуилейна:

Кто в этом мире я? Лишь крошечная лодка,Что проплывает на закате к морю,Не оставляя на воде следа.

Он читал с отвратительной интонацией и неправильным ритмом, но, по крайней мере, не перепутал слова, и Пуилейн пришел к выводу, что гость все же хотел сделать ему приятное. Потягивая вино, он с интересом рассматривал странную троицу. Они походили на отъявленных бандитов, но, возможно, их грубые манеры были обычными для жителей Мауренрона, куда он так ни разу и не добрался за время своих дальних путешествий. Судя по всему, в своей северной стране они занимали высокое положение: были герцогами, или принцами, или, на худой конец, министрами. Пуилейн с едва теплящимся интересом размышлял над тем, чего эти люди хотят от него. Не проделали же они столь долгий путь лишь для того, чтобы почитать ему его собственные стихи?

Джимбитер был уверен, что они явились сюда с недобрыми намерениями. И вполне могло оказаться, что этот проницательный знаток человеческой души не ошибся в своих выводах. Однако бокал вина на время умерил беспокойство Пуилейна. Теперь гости казались ему лишь новой забавной головоломкой. Он решил подождать, что произойдет дальше.

— Надеюсь, ваше путешествие было не слишком трудным? — вежливо поинтересовался он.

— Мы немного знакомы с магией, и прихватили с собой несколько полезных заклинаний, которые и вывели нас к цели, — объяснил Унтан Виорн. — Только переход через Келпусар оказался по-настоящему трудным. В том месте, где его пересекают горы Одиннадцати Сомнений.

— О, я хаживал через те края, — оживился Пуилейн. Это было удивительное нагромождение неотличимых друг от друга по виду скал, и все дороги там казались одинаковыми, хотя лишь единственная из них вела в нужном направлении, а остальные сулили путникам множество неприятностей. — Но вы, очевидно, отыскали верное направление, а также с неменьшей ловкостью одолели Ворота Призраков и миновали смертельно опасные Столбы Ян Сфоу.