Петр Верещагин - Путь Дракона

Правду говорили, драконы – самые опасные из Стражей, ибо обладают не только немалой мощью, но и весьма острым разумом; однако этот барьер все-таки можно преодолеть! А раз так…

– В таком случае будем считать знакомство завершенным, – проговорила она. – Что я должна сделать, чтобы пройти дальше?

– Доказать, что достойна этого.

– Испытай меня.

– Боюсь, это излишне, – молвил ящер. – Характер у тебя неподходящий для дальнейшей дороги, девочка…

Дракон отвел взгляд лишь на мгновение, но этого хватило. Волшебная палочка вновь возникла в левой руке сидхе, и яркий луч белого света ударил в скалу в доле дюйма от рефлекторно отклонившейся головы Стража.

– Не повторяй этой ошибки снова, – предостерегла девушка.

Чешуйчатая физиономия дракона не была приспособлена для выражения эмоций, и все же только слепой не прочитал бы сейчас на ней крайнего удивления.

– Да, Перворожденные сильно изменились, – пробормотал ящер, нимало не заботясь о том, услышит ли его кто-либо. – Хорошо, попробую поговорить с тобой иначе… на твоем, так сказать, языке.

Очертания огромного тела расплылись в фиолетовом тумане, и через пару секунд на скальном выступе стояла человекоподобная фигура в традиционной для магов накидке с надвинутым на глаза капюшоном. Цвет одеяния, естественно, был темно-фиолетовым.

– Одолеешь – получишь это. – Маг-дракон извлек откуда-то тонкий посох длиной в собственный семифутовый рост. – Проиграешь – проваливай и не смей больше возвращаться. Согласна?

– Условия поединка?

– Бой без правил в мире грез.

– Договорились.

Сидхе со свойственным и жителям Фаэра, и большинству магов высокомерием смотрела на противника так, словно превосходила его в росте по меньшей мере на фут (хотя ситуация была прямо противоположной). Страж прикрыл лицо капюшоном своего одеяния, однако почему-то это создавало впечатление, что он изо всех сил сдерживает презрительно-ироническую усмешку.

– Начали, – молвил он.

…Они стояли так довольно долго, солнце успело скрыться за западным горизонтом и подняться над восточным. Наконец, покачнувшись, девушка ухватилась за скалу и медленно съехала по ней. Тело ее обмякло от усталости.

Дракон вернул себе истинный облик, сделал пару шагов по достаточно широкому даже для него выступу и наклонил голову над поверженной. Глаза его по-прежнему мерцали темно-красным пламенем, но теперь во взгляде не было ни раздражения, ни гнева.

– Я отменяю пеню, – сказал он. – Если надумаешь – можешь залетать в гости. Дальше я тебя не пропущу, но кое-чем в иных областях могу помочь. У тебя неплохие задатки, девочка.

Сидхе с трудом открыла глаза.

– Я не нарушаю слова, – отрезала она. – Больше я сюда не приду. Но возможно, прибудет кто-то другой, кому я расскажу о твоих слабых местах. Готовься.

Дракон отступил, позволил девушке призвать свой облачный ковер и еще долго следил внутренним взором за удаляющимся на северо-запад сгустком белого тумана…

Годы текли мимо него, не оставляя следов, как если бы время было медленно ползущей вниз массой серой пыли, а он – лежащим поверх этой пыли надутым и крепко завязанным бычьим пузырем.

Он не испытывал скуки и страха перед одиночеством. Уже – не испытывал. Слишком много времени он посвятил этому делу, чтобы уйти сейчас, когда замысел Аркана наконец обретал не форму, а плоть. У него и ему подобных не было иллюзий насчет того, какое место Мастер Аркан предусмотрел в своем замысле для них; однако не имелось у него и сомнений в том, что всякое разумное существо сможет занять то место, которого оно заслуживает – если как следует пожелает этого. Эта уверенность не была следствием полученного от него некогда согласия; скорее это было родившейся из собственного опыта идеей. Пусть не всей идеей, но довольно важной частью ее.

Он давно не знал настоящего дела, однако не позволял себе расслабиться. Потому что понимал не только преимущества, но и недостатки своего положения. Изменить сейчас он не мог ничего; тем не менее, следовало продержаться до того момента, когда такое изменение станет возможным. Пусть не все изменение, пусть часть его – но так будет, это он знал!

Опасность подстерегала и во сне, и наяву. Поэтому он никогда не бодрствовал полностью, чтобы враг не устроил ловушку в мире грез, и никогда не засыпал как следует, чтобы не умереть наяву. Несмотря на бесчисленное множество прожитых лет, умирать он отнюдь не желал.

По крайней мере, пока не исполнит свой долг…

Вскарабкавшись на утес, он впервые за последние недели позволил себе обернуться назад, в сторону восходящего солнца. Линия высоких башен из зеленовато-серого камня, отстоящих не более чем на полмили одна от другой, тянулась с севера на юг, насколько хватало глаз. Если посмотреть на карту Джангара, эта линия точно соответствовала официальной границе Зурингаара и Турракана: таким образом Р'джак оберегал свою территорию от магического воздействия со стороны прочих Властителей. Вообще говоря, меж сторожевых башен не могло пройти ни одно живое существо, не сообщив условного пароля (не вслух, конечно же, а мысленно). Последнее обстоятельство частенько оборачивалось против не отличавшихся хорошей памятью и высоким интеллектом орков-разведчиков, но Черному Лорду было глубоко плевать на ЭТИ потери. Пускай даже исчислявшиеся тысячами. Главное, что мимо башен не мог проскользнуть ни один вражеский шпион.

Тем не менее, человек смотрел на смертоносные башни со стороны Зурингаара, хотя двумя днями раньше видел их, находясь в Турракане. Взгляд его был совершенно пуст, словно под коротко стрижеными темными волосами и округлыми костями черепной коробки не гнездилось ни одной мысли.

Наконец человек кивнул и посмотрел туда, где уже виднелась цель его похода. Тонкие губы, не раздвигаясь, растянулись в усмешке. В глазах этой усмешки не отразилось.

Возвышенность Зур ожидала нового Искателя Приключений.

Правда, пришелец не был похож на такового. При нем не было тяжелых доспехов и оружия, не носил он и положенного магам балахона или накидки, да и посоха, жезла или пухлой книги заклинаний у человека не было. Только потрепанная туника, когда-то синяя, но изрядно с тех пор выгоревшая и вылинявшая, да грязно-белые широкие шаровары, какие обычно носят дикие кочевники-истерлинги, прозванные Всадниками Ветра. Ни снаряжения, ни даже обуви у пришельца не наблюдалось.

С одинаковой легкостью ступая по острой щебенке и мягкой, местами влажной почве, скользящей походкой он двигался к Скалам Зур. Следов за ним почти не оставалось, а те, что оставались – исчезли примерно через час…