Андрэ Нортон - Победа на Янусе

Тропинка, по которой он шел, внезапно оборвалась на самом краю скалы, и лицо Шенна исказилось от запаха, поднимающегося снизу. Несмотря на то, что означала эта вонь, Шенн спустился вниз в лощину, совершенно не боясь привлечь внимание неведомого «клак-клак». Возле скалы поднимались вонючие пары от химических минеральных источников, тем самым защищая любую птицу, гнездившуюся в этом месте.

Шенн вновь поднял капюшон и натянул на лицо прозрачную маску. Он должен уходить отсюда, чтобы найти пищу, воду, убежище. Это было волей к жизни, которая заставляла Шенна Ланти вступать в несчетное количество сражений в прошлом; это было приказом, выполняемым им с тупой решительностью.

Зловонные пары клубились вокруг, поднимаясь ввысь и обволакивая легким туманом его по пояс, но он упрямо шел вперед, двигаясь к открытой местности и чистому воздуху. Запах лавандовых кустов, окаймляющих источник, смешиваясь с ядовитыми испарениями, вызывал тошноту. Ланти видел, что кусты буквально погружены в источник, и щурился от их пурпурно-зеленого цвета. Потом он оказался в какой-то роще, а ветки деревьев, устремленные к небу под абсолютно прямым углом, торчали из их ржаво-красных стволов.

Что-то маленькое внезапно поднялось в воздух с поросшей мхом земли, издавая тревожный пронзительный крик, и исчезло из вида так же внезапно, как и появилось. Шенн сжался между двумя деревьями и остановился. Ствол большего дерева был испещрен глубокими царапинами, кора содрана, и Шенн видел вязкую голую древесину, из которой сочилась живица, пенящийся ярко-алый сок. Это Тагги оставил свою метку, и не так уж давно.

На мягком ковре из мха когти росомах не оставили следов, но Ланти подумал, что догадался о цели животных — озеро внизу долины. Теперь Шенн начал продумывать план дальнейших действий. Троги нс стали разрушать лагерь полностью; сперва они хотели убедиться в гибели всех его обитателей. Это означало, что какие-нибудь сооружения они должны использовать. Поскольку в полевом лагере изыскателей поживиться было сравнительно нечем, да еще тем, кто захватил сокровища целых городов по всей галактике. Тогда зачем им сооружения? Что нужно этим проклятым трогам? И будут ли пришельцы-захватчики находиться в оккупированном лагере еще какое-то время?

Словно воочию Шенн вновь увидел перед собой безжалостную атаку трогов. Однако с самого раннего детства ему приходилось бороться за жизнь, которая почти всегда находилась на границе со смертью — особенно в Трущобах Тира — ему приходилось использовать весь свой жизненный опыт и хитрость, чтобы сохранить свое худое маленькое тело в живых. Тем не менее, с тех пор как он оказался среди изыскателей, он больше не был совсем уж худым.

Его официальное образование было близко к нулю, однако неформальное — весьма необычное и, можно сказать, довольно обширное. А теперь, с годами работы, произошел обычный в подобных случаях процесс: Шенн пообтесался в жизни, сделался более жестким, что помогало ему во многих сложных ситуациях; он научился быстро приспосабливаться к новым жизненным условиям, в основном — опасным. Он остался один в совершенно чужом и, скорее всего, враждебном мире. Вода, пища, безопасное убежище вот что теперь самое важное. И снова, и снова его не оставляла мысль: надо как можно дальше убраться от лагеря, где он руководствовался желаниями и требованиями других. Теперь, в одиночку, он планировал свою жизнь на свободе. Позднее (его рука машинально опустилась к шокеру), возможно позднее, он сумеет найти способ извлечь пользу и от жуков.

Но сейчас он должен держаться подальше от трогов, что означало — подальше от лагеря. Вдруг сквозь аметистовую листву перед ним показалось зеленое пятно — озеро! Шенн с трудом преодолел последнюю преграду из кустарника и остановился, чтобы оглядеться вокруг. Шенн, сложив пальцы, сунул их в рот и свистнул. Глянцевая лоснящаяся коричневая голова тотчас показалась на его поверхности. Голова повернулась, черные глаза-пуговки устремились на него, короткие лапы начали взбалтывать воду. К радости Шенна, пловец подчинился его призыву.

Тагги вышел на берег, остановился на гладком сером песке на краю озера и начал неистово отряхивать с себя воду. Затем росомаха неуклюжим галопом побежала к Шенну. Неизведанное доселе чувство переполняло терранца, когда он опустился на колени и запустил обе руки в жесткую коричневую шерсть. Он ощутил теплоту в сердце, когда Тагги бурно приветствовала его появление.

— А Тоги? — спросил Ланти, словно смог бы услышать ответ. Он вглядывался в поверхность озера, но спутницы Тагги нигде не было видно.

Тупая, почти квадратная голова под его ладонью то и дело поворачивалась, черная кнопка носа указывала на север. Шенн точно не знал, насколько умны росомахи. Он подозревал, что Фадакар и другие специалисты всегда недооценивали их и оба зверя понимали намного больше, чем считалось. Теперь Шенну предстояло убедиться на деле в том, что он уже пробовал сделать несколько раз, но ни разу не доводил до конца. Поглаживая плоскую голову Тагги, Шенн думал о трогах и их нападении, пытаясь вызвать у животного ответную реакцию на собственные страх и ярость.

И Тагги среагировал. Его тихое бормотание превратилось в злобный рык, зубы зловеще лязгнули — эти жестокие зубы плотоядного зверя, его страшное оружие. Опасность… Шенн подумал «опасность». Потом поднял голову, и росомаха резко отстранилась от него и направилась на север. Человек последовал за зверем.

Они обнаружили Тоги в небольшой пещере с неровными краями, где росомаха скрывалась от последнего прилива. Она уже плотно позавтракала, о чем говорили останки водяной крысы, которые животное предусмотрительно закопало на будущее, если снова возникнет необходимость в пище. Увидев Шенна, она посмотрела на него, и в ее глазах он прочел молчаливый вопрос.

Здесь была вода и хорошая охота. Но это место находилось слишком близко от трогов. Если один из их летательных аппаратов-разведчиков засечет их, то маленькой группе наступит конец. Поэтому лучше будет спрятаться, что и должны сделать трое беглецов. Шенн нахмурился, но не на Тоги, а на ландшафт. Он страшно устал и был голоден, но должен продолжать идти.

Из пещеры вытекал небольшой ручеек, ведущий на запад, своего рода указатель. Со своим ограниченным знанием местности, Шенн решил последовать за ручейком.

Солнце над головой образовывало на небе обычный золотой туман. Озерные гуси, собравшиеся на утренний завтрак, оставляли за собой отчетливые зеленые полоски на глянцевой поверхности воды. Озерные гуси были отличной пищей, но у Шенна не было времени на охоту. Тоги шлепала по берегу ручейка, Тагги следовал за ней. Либо они уже мысленно нашли дорогу отсюда, либо брели наугад.