Петр Верещагин - Истребитель Нечисти

– Да, давно хотел спросить: почему любой из нас может исчезнуть и быть заменен, но Черный всегда был и есть?

Красный вздохнул.

– Вообще-то это не для сопляков вроде тебя…

– Это я сопляк? – возмутился я. – Да я покрепче тебя буду, даже когда ты полностью поправишься!

– Тебе сколько, сорок? Вот я и говорю – сопляк. Мне за шестьдесят, и я только-только начинаю кое-что понимать. А ты хочешь вот так сразу все, наскоком, из грязи да в князи?

– Почему нет? Сам сказал, старикам часто нужен отдых, и основную работу делают «сопляки».

– Вот и работай себе. А не задавай вопросы, ответы на которые тебе не нужны. – Единственный глаз Красного сузился. – Не заставляй меня повторять это дважды.

Я пожал плечами.

– Не можешь – не говори, я не настаиваю. Но учти, чем тщательнее от меня что-то скрывают, тем больше у меня поводов приняться за разгадку тайны. В этом отношении я еще человек.

Красный хмыкнул.

– Ну так уж и быть, подброшу я тебе пару фактов. Ты мог бы узнать их и сам, проведя пару-тройку часиков в приличной библиотеке – в Эксетере или Авалоне, например.

Я хотел было напомнить, что не умею читать, но учитель уже сложил пальцы хорошо известным мне манером.

– Смотри сюда… – прошептал он.

Светло-карий глаз Красного внезапно стал черным колодцем, втянувшим меня в бездну чертовски далекого прошлого…

Их было семеро.

Облаченные в одинаковую, строгого покроя черную форму, наводившую почему-то на мысль о невероятно долгих и тяжелых войнах, они стояли полукругом перед взорванным Порталом. Порталом, за которым остался, отныне и навсегда недосягаемый, прежний их мир. Перемещение оставило заметные следы на ткани рассудка, стерев значительную часть воспоминаний о предыдущей жизни.

С небес спустилась узкая призрачная лестница, по которой легко сбежал средних лет человек (или по крайней мере, некто на человека похожий) в серебристом кольчужном облачении. Оружия при нем не было видно; вместо шлема или кольчужного наголовника его голову прикрывал странный капюшон из тускло-серебристой ткани.

Семеро повернулись в его сторону, и высокий человек – предводитель крошечного отряда – выступил навстречу.

– Меня называют Серебряным Ветром, – молвил пришелец с небес на языке, который все семеро без труда поняли, хотя это наречие не было родным для них, – и я с превеликим удовольствием приветствую беглецов из мира вечных сражений. У вас есть три пути на выбор: или прожить остаток своих дней жизнью простых смертных в этом мире, или немедленно покинуть его, или же – взяться за одну работу, которая как раз по вашим способностям.

– И что за работа? – поинтересовался человек. – Как это частенько говорят в подобных случаях, «сущий пустяк»?

Серебряный Ветер покачал головой.

– Я не стану обманывать. Дело непростое и ответственное. И хотя награда будет немалой, вы все равно не сможете воспользоваться ею как следует.

– Конкретнее, пожалуйста. Говорить ни о чем и я умею.

– Титул Истребителя Нечисти для тебя что-нибудь значит?

– Нет.

– Скоро будет.

Почему-то иной раз нас пытаются втянуть в вооруженные конфликты между Властителями, отождествляя нас с наемниками. Да, мы работаем за плату; однако наш клинок никогда не обращается против разумного существа!

Поправка: наш клинок никогда не обращается против разумного существа, существование которого не создает препятствий существованию прочих разумных существ. Потому что есть такие, которые обладают разумом, но считают людей (а также сидхе, орков, половинчиков и прочих жителей Арканмирра) лишь пищей. Вампиры, например, и им подобные. С такими у нас нет и не может быть мира.

Вы часто подразделяете мир на «своих» и «чужих». Для последней категории у вас имеются дополнительная классификация: слова «недруг» и «неприятель» обозначают чужака из иного человеческого племени; под «нежитью» подразумевается все множество существ, находящихся по ту сторону Жизни; «нелюдью» называют тех, кто сходен с человеком обликом, но мыслит иначе, непонятно; и наконец, термин «нечисть» приберегается для тех, кто имеет прямую связь с Нечистой Силой, сиречь с порождениями Нижнего Мира, также называемого адом или Преисподней.

Честно говоря, нас можно было бы назвать и Истребителями Нежити, так как в нашей… так сказать, практике случаи с беспокойными мертвяками и им подобными довольно часты. Однако фокус в том, что пока существует Жизнь, существует и Не-жизнь, воплощающаяся в нежити. Истребить то, что составляет часть бытия, просто нереально – а мы ставим себе лишь реальные цели.

Ага, я слышу, как кто-то говорит, что Нижний Мир также является частью бытия! Очень хорошее замечание. И столь же верное, сколь и неправильное.

Безусловно, Нижний Мир является частью бытия. Но почему он должен быть частью именно ВАШЕГО бытия? Только потому, что кто-то из жрецов, претендующих на посредничество с Богами, наплел вам сорок бочек арестантов о посмертной участи каждого из вас, что праведники отделятся от грешников, и кто-то попадет к небесную Обитель Богов, кто-то получит второй шанс и вновь родится в этом мире, а кто-то навек канет в геенну огненную?

Да, это действительно так.

Для тех, кто в это верит – это так.

Но не для нас. Мы живем в последний раз, и наша смерть – окончательна.

Нет, не нужно жалости: для нас это понятие лишено смысла.

Костер горел очень долго, пламя словно не желало пожирать обезглавленное тело, возлежавшее среди щедро политых маслом дров. Однако единственному зрителю некуда было спешить, и он ждал, задумчиво опираясь подбородком на раздвоенное навершье металлического дорожного посоха.

Наконец, когда на кострище осталось лишь несколько красных угольков, человек в сером подошел вплотную, тщательно перемешал концом посоха остатки костра, положил сверху какой-то сверток и добавил новых дров, после чего отошел на несколько шагов и щелчком пальцев высек искру. Теперь костер был странного зеленоватого оттенка, почти не дававший тепла и прогоревший невероятно быстро.

Удовлетворенно кивнув, человек тщательно смел всю золу и пепел в мешок, залил очищенное кострище водой, а крепко затянутый мешок с размаху закинул в расположенную невдалеке реку, привязав к горловине увесистый булыжник. Разумеется, вскоре на воде и следа не осталось.

Человек в сером немного помолчал, затем подобрал с земли дорожную сумку и, насвистывая, пустился в путь…

– Они были беглецами, Серебряный. Лишенными всего и сохранившими лишь часть себя. А стали – избранниками Высших Домов. Лишенными всего, даже права жить нормальной жизнью.