Сергей Шведов - Яртур

– А он и не вернулся, – прозвучал из зева капища знакомый голос.

Авсень вздрогнул и ускорил шаги. Войдя под кров божьего дома, князь испытал если не испуг, то волнение. Ему почему-то показалось, что именно сегодня он услышит откровение, способное перевернуть всю его жизнь. В храме было светло, но как сюда попадают солнечные лучи, князь даже не пытался понять. Не его это дело. Авсень с юных лет пошел по пути власти, оставив путь сакральных знаний другим. Таким как Баян. Людям без возраста и без желаний. Для которых слово бога важнее и нужнее всех земных радостей.

Баян, облаченный в ослепительно белую рубаху, поднялся навстречу вошедшему князю с золотым ковшом в руке. Авсень принял священный сосуд обеими руками и осушил его единым духом. Хмельной напиток прочистил забитое дорожной пылью горло, но настроение князю не улучшил.

– Знаю уже, – спокойно произнес Баян, жестом приглашая князя садиться.

Лавка была отлита из золота или металла, очень на него похожего. Да и все внутреннее убранство храма отливало желтизной. Авсень бывал здесь не один раз, но всегда удивлялся количеству ценных вещей, скопившихся в доме бога за столетия. Впрочем, богатству храма он не завидовал. Даджбогу – Даджбогово, Авсеню – Авсенево.

– Война будет, – вздохнул Авсень, – если не с берами, то с асами.

– Даджбогу война между внуками не в радость, – холодно заметил Баян.

– Можно подумать, что я жажду в крови искупаться, – рассердился князь.

– Сколоты не должны расплачиваться за вину своего правителя.

– А в чем же моя вина? – Авсень даже приподнялся с лавки от удивления.

– Короткая у тебя память, князь, – нахмурился Баян. – А я ведь предупреждал и тебя, и Ария, и Родегаста – не трогайте жар-цвет.

– Не я взял жар-цвет, а Родегаст, – махнул рукой Авсень. – С него и спрос.

– С кого спрашивать, решаем не мы, а боги, – строго сказал Баян. – И боги решили. А мне всего лишь доверили озвучить это решение. На поиски Олены поедут твои сыновья, князь.

Авсень на эти слова волхва потемнел ликом и в ярости сжал кулаки. Слишком многого требовал от него кудесник, ссылаясь на волю своего кумира.

– Не стоит эта беспутная девка жизней моих сыновей, – зло выдохнул Авсень. – Хитришь, волхв. Пытаешься и меня обмануть, и славянских богов.

– Не ты хулу на меня возводишь, князь, – спокойно отозвался Баян, – а страх, что владеет сейчас твоей душой. Чего стоит Олена, не знаю, но Сколотия стоит дорого, и ради ее спокойствия я готов рисковать не только жизнью, но и душой. Я поеду с твоими сыновьями. Силы мои не беспредельны, но чем смогу, тем я им и помогу.

Вспышка гнева князя Авсеня сошла на нет, оставив на сердце горечь. Не хитрил, похоже, Баян. Ни сейчас, ни тогда, когда предостерегал Авсеня много лет тому назад от опрометчивого поступка. Впрочем, князь Сколотии о сделанном не жалел. Нельзя было оставлять жар-цвет в руках беров. На этом тогда сошлись все три князя – Авсень, Родегаст и Арий. Сын Слепого Бера Волох полагал, что жар-цвет Арий увез в стольный град Орлик, но ошибся. Хранить священную реликвию рахманов князья доверили Родегасту. Ну, хотя бы потому, что стены Асгарда неприступны, а у Родегаста не хватит разумения, чтобы обратить колдовскую силу жар-цвета против своих соседей.

– Вы ошиблись, князь, – тихо почти шепотом произнес Баян. – Ты и Арий. Родегаст совсем не так прост, как тебе кажется. Да и трудно, имея под рукой жар-цвет, удержаться от соблазна. Ему нужна была Леля, дочь Майи и внучка Турицы.

– Но зачем?

– В ней кровь Слепого Бера, Авсень. Тебе не следовало брать в жены дочь рахмана.

– Но Майя умерла. Давно. В день, когда родилась Леля.

– Я знаю, князь, – кивнул головой Баян. – Не отправляй дочь в Асгард.

– А тебе не кажется, волхв, что ты опоздал с советами, – обиделся Авсень. – Разве не ты от имени Даджбога благословил этот союз.

– Значит, мы ошиблись оба, – спокойно отозвался Баян. – Но еще не поздно исправить положение. Скажи Родегасту, что Лелю похитили.

– Но ведь князь Асгарда далеко не глупец, – покачал головой Авсень. – Он не поверит мне. Мало того что мы проморгали его дочь Олену, так мы еще и прячем от него нареченную. Это война, Баян.

– Нам нужно выиграть время, Авсень. Любой ценой. Всю вину мы возложим на Волоха. Скажем Родегасту, что это именно он похитил обеих девушек.

– И стадо коров в придачу, – криво усмехнулся князь Сколотии.

– Каких еще коров? – удивился Баян.

– Пустое, – махнул рукой князь.

Авсень и верил и не верил Баяну. Этот человек знал гораздо больше, чем говорил. Но и не прислушиваться к его советам князь не мог. Если Родегасту удастся раскрыть секрет жар-цвета, то соседям асов солоно придется, а сколотам в первую очередь. Власть способна вскружить голову любому человеку. А уж тем более такому честолюбцу, как Родегаст Асгардский.

– Куда ты собираешься вести моих сыновей? – прямо спросил у волхва князь.

– В Себерию, к князю Волоху, а там как получится.

А получиться может весьма скверно. Конечно, между Себерией и Сколотией сейчас мир, и Волох вряд ли решится убить сыновей князя Авсеня открыто из опасения вызвать недовольство своих бояр, но никто не помешает ему извести их мороком или ядом.

– Мы потребуем у Волоха вернуть Олену.

– И он вам ее отдаст? – скривил губы Авсень.

– Вряд ли, – пожал плечами Баян. – Но он выставит условия, и мы наконец сможем судить о его намерениях. Не исключаю, что именно Волох станет нашим союзником в борьбе против асов.

– А если Волох и Родегаст здесь совершенно ни при чем и всему виною Слепой Бер?

– Тогда тем более следует заручиться поддержкой Волоха и его матери Турицы.

– Ты убедил меня, волхв, – кивнул головой Авсень. – Завтра поутру я пришлю к тебе своих сыновей.

Преслав встретил князя, возвращающегося из Священной рощи, громким гулом вечевого била. Авсень покосился на встревоженных бояр и огрел коня плетью. В стольном граде случилось несчастье, иначе бирюч никогда не рискнул бы потревожить покой горожан в неурочное время и без ведома князя.

– Неужели асы вторглись в наши земли? – крикнул на скоку боярин Куделя.

– Типун тебе на язык, – рассердился Авсень.

– Тогда пожар, – сделал вывод боярин Кобяк.

– А дым где? – огрызнулся Облога.

Князь Авсень первым влетел в распахнутые ворота стольного града, едва не стоптав при этом нерасторопного стражника, и вихрем промчался через торговую площадь. Пожара не было. Уж что-что, а запах гари князь уловил бы сразу. Зато во дворе княжьего терема царил переполох. Причем суетились в основном мамки и няньки, а мечники в задумчивости чесали затылки. От бабьего ора у князя заложило уши, и он никак не мог взять в толк, что пытается растолковать ему сотник Смур.