Фергус - Мальчик
Внешность у них, прямо скажем, была, как у натуральных ведьм. Обе старые, злобные и уродливые. Из двух старух особенно безобразной была Пульхра. У неё на спине вздымался горб, глаза сбились в кучку, а из огромного носа с вывороченными ноздрями торчали седые волоски.
Но Бона, хотя и выглядела поприличнее, пугала Корвуса гораздо сильнее. Под внешностью маленькой, похожей на сморщенную обезьянку старушки пряталась самая настоящая ядовитая гадина. Иногда она смотрела на мальчика так, что ему казалось, будто она его однажды убьёт.
Быстренько доев свою кашу, Корвус выскочил из-за стола, натянул плотную кожаную куртку и вышел во двор. Приказ "скрыться" вовсе не означал "тихонько сиди в своей комнате и не высовывайся". Скорее уж, он расшифровывался "ступай работать".
Во дворе он увидел первых подтягивающихся клиентов. Сегодня это была толстая рябая женщина, с ней худенькая девочка. Корвус понятия не имел, что их привело к дому ведьм, хотя подозревал, что дело в непонятной ему хвори под загадочным названием "женские болезни".
Пульхра встретила клиентов на крыльце и проводила их в дом. Из-за закрытого окна донеслись приглушённые разговоры. Мальчик хотел бы послушать, но знал, что Бона его убьёт, если застанет за этим занятием. А старая ведьма всегда обо всём узнавала.
Вздохнув, он поплёлся к колодцу и набрал воды. Вымыл полы в бане, нужнике, кладовке и на веранде, в своей комнате и комнате тёток. На кухне не стал, потому что соваться туда, когда ведьмы принимают клиентов, было запрещено. Потом наколол дров, обливаясь потом от усилий при каждом взмахе топора.
На веранде, куда Корвус натаскал чистой воды, висело зеркало. Проходя мимо, мальчик ненароком поймал своё отражение. Тощий паренёк, смотревший на него по ту сторону стекла, вызывал у Корвуса отвращение. Возможно, он и был бы красавцем, если бы кожа не так сильно обтягивала его кости. Острые скулы, впалые щёки, длинный нос с горбинкой из-за невероятной худобы похож на клюв. Чёрные взлохмаченные волосы только подчёркивают неестественную бледность лица.
Но больше всего его напрягали глаза. Светло-серые, почти белёсые, и явно ненормальные. Корвусу казалось, что именно такие глаза должны быть у маньяков и сумасшедших. Собственное отражение пугало его.
Да ещё эти зрачки. Неестественно узкие и вытянутые, они были золотого цвета и слегка светились в темноте. Когда Корвус пристально всматривался в них, ему казалось, что в глубине глаз пляшут языки пламени. Это зрелище одновременно завораживало и пугало его.
Тётки-ведьмы говорили, что золотые зрачки - это следы болезни Корвуса. Той самой болезни, которая преследует его с самого рождения и делает его тело таким слабым.
- Дурная кровь, - добавляла при этом тётка Бона. Что она имеет в виду, Корвус не понимал.
Мальчик с раздражением дёрнул плечом. Ему ведь уже семь лет. В его возрасте все окрестные пацаны дерутся из-за девчонок, ходят с отцами на охоту и помогают им в поле, в общем, живут полной жизнью. Одна девочка из деревни рассказывала Корвусу, что у них дети ходят в школу и учатся там читать и писать. Все, даже самые больные и убогие. Корвус плохо представлял себе, что такое школа, но она казалась ему волшебным местом.
Женщина с девочкой попрощались со старухами и ушли, не взглянув на Корвуса. Это хорошо, потому что, когда люди смотрели на него и видели золотые зрачки, они как-то сразу напрягались. Все, кроме тёток.
С этими тётками Корвус жил почти с рождения. Насколько он понял, Бона и Пульхра были достаточно близкими родственниками его матери. Однажды он спросил их, а где же его настоящие родители.
- Твою мать звали Фелес. Она была очень красивой, - ответила Пульхра.
- И к тому же дурой, - добавила Бона. - А ещё преступницей. Её повесили по приказу нашего князя, Люция Грейса.
Известие вызвало у Корвуса сожаление. Он хотел бы посмотреть на свою маму. Наверняка она была в десять раз красивей и добрей и Пульхры, и Боны вместе взятых. Жаль, что её убили.
Когда он спросил, в чём преступление мамы, тётки почему-то не захотели отвечать. Не захотели они и говорить о его отце. Наверно, он тоже был преступником.
- Твою мать схватили почти сразу после твоего рождения, - рассказывала Пульхра. - Князь и тебя приказал убить, но, на наше счастье, он сначала отдал тебя на изучение своему доктору. Мы с Боной легко выкрали тебя у этого осла.
- Но за что меня хотели убить? - удивился мальчик.
- За то, что ты мелкий хлипкий слабак, - отрезала Бона. - Такие дети никому не нужны.
Корвус обиделся, но не стал отвечать. Всё равно бессмысленно препираться с ведьмой.
После рябой женщины с девчонкой пришёл какой-то охотник, чтобы купить амулеты на удачу. Пока он разговаривал с тётками, Корвус прополол огород, полил цветы у крыльца и покормил кур. Лёгкий ветерок, налетавший с гор, заставлял его плотнее кутаться в свою куртку. Потом клиент ушёл, и Корвуса позвали обедать.
После обеда началось самое неприятное. Тётка Пульхра убрала всё со стола и достала хрустальный флакон и тонкий серебряный нож. А тётка Бона закатала рукав мальчика до локтя, вцепилась в его руку железной хваткой и твёрдым жестом рассекла серебряным лезвием кожу на запястье. Корвус вздрогнул от боли и не удержался от прерывистого вздоха. На бледной коже выступила кровь.
Бона что-то одобрительно прошипела и подставила под струйку крови, стекавшую с запястья, хрустальный флакон. Её глаза приобрели то странное выражение, которое так пугало Корвуса. Теперь она уже ничего не говорила про дурную кровь.
Эта процедура продолжалась периодически с того самого момента, как Корвус попал к ведьмам, то есть опять-таки почти с рождения. Иногда чаще, иногда реже. Как-то мальчик спросил тёток, зачем они берут у него кровь. Тётка Бона неприятно ухмыльнулась и ответила:
- Она помогает нам в колдовстве. Из твоей крови, малыш, получаются отличные зелья!
Когда старая ведьма закончила, тётка Пульхра перевязала руку Корвуса и отвела его в постель. После процедуры кровопускания слабость и болезнь мальчика усиливались. У него кружилась голова, и он не мог стоять на ногах, поэтому приходилось лежать и смотреть из окна во двор, где дрались между собой петухи.
"Даже птицы сильнее меня", - подумал Корвус. Наверно, ему было бы не так скучно лежать в кровати, если бы он умел читать. На полках у ведьм стояли сотни книг, но мальчик, к сожалению, не понимал в них ни слова. Ему оставалось только разглядывать редкие картинки до тех пор, пока он не выучил их наизусть.
Если посмотреть вверх, можно было увидеть небо. Изредка в пределах видимости пролетали стрижи и ласточки. Корвус следил за ними жадным взглядом. Ему вспомнился вопрос ворона: "А хотел бы ты научиться летать?" Мальчик впервые всерьёз задумался над этим вопросом. Пожалуй, ему действительно этого хотелось. Тогда он бы расправил крылья и улетел далеко-далеко отсюда, подальше от тёток-ведьм, их серебряного ножа и приказов. Тогда он был бы свободен.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});