Ирина Шрейнер - Кое-что к вопросу о привидениях

— Хм, ну проходи, что ли, садись, — я кивнул на стул, — хотя, полагаю, для тебя это пустая формальность.

— О, благодарю! Но мне кажется… («Это привидению-то кажется!» — восхитился я) По-моему мне нужно… В конце концов, ты меня не звал («Это уж точно!») Ты полагаешь, мне надо изви…

— О нет! Только не это! Мало того, что привидение, так еще и свихнувшееся на вопросах вежливости. Лучше назовись. Ты кто?

— Я… У меня нет уверенности, что я это знаю, но, полагаю, я именно привидение и есть.

— Не знает. Ладно. А зовут-то тебя как?

— Что меня как?

— Имя у тебя есть?

— А что это?

— Хм… Тьфу ты! Давай зайдем с другой стороны. Я — Эрлинг.

— Да-а? А мне подумалось — ты человек…

— Ну да. А зовут меня Эрлинг.

— А зачем?

— Мало того, что оно — привидение, — грустно сказал я бутылке, кажется, оно еще и умственно отсталое привидение. Оно… А, мысль! Я буду звать тебя Оно. Идет?

— Куда?

— Что куда?

— Куда идет?

— Что идет?

— Оно. Ты сказал: «Я буду звать тебя. Оно идет». Мне бы хотелось знать, куда…

— В Бездну! Куда подальше!

— Кажется, я опять что-то не так… Прошу проще…

— Заткнись!! О, извини, сорвался.

— Мне надо сказать — извиняю? А почему у тебя стал такой голос — в начале сладкий и округленный, а потом синий?

— Чего-чего?

— Ну, когда ты сказал: «Заткнись!!» — взревело Оно моим голосом. Я дернулся.

— Э-э, полагаю, голос может быть тихим, громким, еще каким-нибудь, а сладкий — это вкус, а не звук.

— Это как?

— Ну-у, вино, оно какое, по-твоему?

— Глубокое. А на вкус — многоугольное.

— О-ох. Вино — сладкое, кислое, соле… впрочем нет, не бывает. А синее это цвет, вот такой, — я ткнул пальцем в лоскутное одеяло на кровати.

— А-а, — протянуло Оно. — А это тоже синее? — и привидение указало на ковер.

— Нет, не синее.

— А почему?

— Не синее, потому что красное. А многоугольное — это моя голова.

— Правда?

— Нет, не правда.

— А что такое…

Я застонал и рухнул на кровать. Вам непонятно, почему?? А вы попробуйте посередь ночи объясняться с психованным привидением. Очень даже способствует.

— Я что-то…

— Только не извиняйся, ладно? И вообще, я устал. Завтра вс±, завтра, а сейчас — спать.

Разбудил меня бивший сквозь веки солнечный свет. Некоторое время я лежал, не открывая глаз, и размышляя о том, что пиво оказалось куда крепче, чем думал. Редкостно реалистичный сон… Застонав, я оторвал голову от подушки, огляделся и еще раз застонал. Оно лежало прямо на воздухе, на уровне кровати, закрыв глаза. Но стоило мне пошевелиться, как Оно мягко спланировало на пол, подошло к стулу и уселось, выжидательно на меня глядя.

— Это называется — спать?

— М-м, полагаю, что да.

— А зачем?

— Чтоб ты спросил.

— Ясно. Я спросил. А дальше?

Игнорировав вопрос, я сел, спустил ноги с кровати и потянулся за бутылкой. Чувствовал я себя так, будто заснул на чем-то среднем между кучей хвороста и стиральной доской.

— Мне бы все-таки хотелось узнать…

— Ага. Узнаешь, непременно узнаешь. Я тебе обещаю. А сейчас — просто помолчи немножко.

— Ага, — сказало Оно моим голосом и затихло.

Когда я, то есть мы, спустились вниз, в трактире было по-прежнему пусто. Похоже, хозяин так еще и не выходил из комнаты. «И нескоро выйдет», — подумалось мне. Переборов искушение уйти, не заплатив, я оставил на кухне несколько монет, оседлал свою лошадь м покинул сей гостеприимный кров. Рядом со мной неторопливо шагало Оно.

Так спутником моих странствий на долгие годы стало сумасшедшее привидение.

Текст опубликован с разрешения Автора